Неверная (СИ) - Романовская Кира

В прошлую ночь он был там один, пришел туда сразу, как поговорил с Идой, прихватил в магазине алкоголя. Влад сел в кресло рядом с окном, поставил бутылку и стакан на столик рядом и пил, пялясь в панорамное окно на город и самого себя в отражении стекла.

Кем он стал за всё то время, что жил без неё? Плохим человеком, как она и сказала. Таким же жестоким и беспринципным, как и его отец. Что в бизнесе, что в личной жизни. Ида будто делала его лучше. Или это он хотел для неё стараться быть лучше? Или просто выглядеть таким в её глазах? А кем она сейчас считает его?

Она считает, что он её изнасиловал, в их последнюю близость как мужа и жены. Влад попытался вспомнить тот вечер. Они были приглашены на какой-то званый вечер, он немного выпил, а может много, раз почти ничего не помнил. Помнил, как Иду пригласил танцевать какой-то мужчина, один из их общих знакомых, и от того, как он держал ее за талию у Влада сорвало крышу. Он буквально утащил её оттуда за руку, оставив синяк на запястье. Он помнил, как испуганно Ида смотрела на него, пока водитель отвозил их домой и они были вдвоем на заднем сиденье. Влад помнил, что приставал к ней, засовывая руку под платье, она отбивалась, и, кажется, даже плакала. А его это только больше злило, с тех пор, как его выписали из больницы после аварии, она отказывала ему в сексе, что было для неё не естественным поведением. Ида всегда принимала его ласки и быстро возбуждалась и где бы они ни были, секс у них всегда случался, даже посреди бела дня в офисе, несколько раз на званых приемах в гостях. Но теперь она отказывала ему даже дома, и голова у неё не болела, болело что-то другое…

Когда они вошли в их дом, Ида сказала, что будет спать отдельно, а Влад должен проспаться, он слишком пьян. Ему это не понравилось, он грубо схватил её за шею и поцеловал, сминая грудь, ей было больно, о чем она сразу и сказала, как только поцелуй закончился. А у Влада сорвало тормоза — он затащил ее в свой кабинет, нагнул над столом и трахнул свою жену, потому что имел на это полное право. И пока он это делал в его голове, яркими вспышками горели воспоминания о безумной ночи с шлюхой в Питере, сейчас было также, ему было хорошо, но ей нет. Ида сбежала из дома той же ночью, когда он пьяный заснул на их кровати, держа в железных объятиях свою жену. Она из них вырвалась и ушла из дома, без вещей, отключив телефон, с одной сумочкой в руках.

Совесть мучала Влада лишь несколько часов после того, как утром он обнаружил пропажу по камерам вокруг дома. Дальше Влада мучала только жгучая ревность вперемешку с яростью — ему прислали несколько фото из клуба, где его жена сидела за столиком с мужчиной и он что-то шептал ей на ушко, а ближе к вечере он получил видео из отеля. Пока он изменял своей жене, она изменяла ему…

Три дня он искал свою не верную жену с помощью своей службы безопасности, но тщетно. Влада сильно удивил тот факт, что она сбежала от него, наплевав на сына, маленький Димка все эти дни постоянно спрашивал у всех домашних слуг и отца, где же мама, но никто не отвечал. На четвертый день Ида включила телефон, и Влад тут же ей позвонил.

— Если ты не вернешься через час домой, сына больше не увидишь. А пока будешь ехать, подумай над тем, что ты мне расскажешь, что ты делала в ночь перед моим приездом. — отчеканил Влад и скинул звонок.

Ида вошла в его кабинет, как на эшафот для казни, бледная, заплаканная, с темными кругами под глазами и виноватыми серыми глазами. Грязный поступок Влада был забыт его судом, а ей предъявили обвинения. Обвиняемая расплакалась, оправдываясь тем, что ничего не помнит. Влад не запомнил всё дословно, что говорил ей, как оскорблял, помнил, что разбил её телефон об пол, от чего Ида испуганно прижалась к стене, зажмурив глаза, думая, что придёт её черёд. Он запомнил лишь последнюю часть обвинительного приговора:

— Пошла вон, и чтобы я тебя больше не видел. Сына ты больше не увидишь, никогда! Такой твари, как ты рядом с ним не место! Я лишу тебя родительских прав после развода. И ты ничего не сможешь сделать, потому что ты никто, Ида! Ты была никем, когда я тебя из грязи вытащил, где ты барахталась, изображая сильную независимую личность, одел, обул, на человека хоть стала похожа. Но никем так и осталась, когда на член его присела! Такая же шалава, как твоя мамаша! Сделаю ДНК тест и если Димка не от меня, швырну тебе твоего щенка в будку на окраине, так уж и быть. И будешь ты всю свою жизнь никем! Жалкая присоска! Я тебя и на пушечный выстрел к сыну не подпущу, а если появишься где-то, о стенку размажу, как твой телефон! Пошла вон, мразь!

Влад замотал головой, вспоминая пламенную речь рогатого мужа. Он бил её словами и она их запомнила, каждое отпечаталось в её сердце, где ему больше места не осталось…

Ида не знала, сколько она просидела вот так вот рядом со своим мальчиком, тело затекло от неудобной позы, глаза опухли от ведра слёз, что она пролила на подушку, а в горле ужасно саднило от жажды. Пора было что-то предпринимать…

В своих раздумьях и самобичевании Влад не сразу заметил, что за окном забрезжил рассвет и Ида села рядом с ним, нервно сжимая колени маленькими ладошками.

— Ты не говори ему, что я приходила… Он только расстроится. После операции нельзя нервничать, большая нагрузка на сердце. — хриплым шёпотом сказала она.

Влад чертыхнулся про себя, откинувшись на спинку дивана и сжимая руки в кулаки и усмехнулся:

— До чего ж ты упрямая овечка, Ида, и совсем без тяги к жизни. Прешь на убой в одну сторону, хотя тебе чётко сказали идти в другую, чтобы не умереть.

— Я обдумала твои слова и решила, что буду действовать, как действовала. Уеду, а там будет видно.

— Что тебе видно будет? Как холмик над могилой сына высоко подняли?

— Влад! — взмолилась Ида, взглянув на него красными глазами. — Хватит этих манипуляций ребёнком!

— Это не манипуляция, глупая ты, овечка-самоубийца! — рявкнул он громким шёпотом, наклоняясь к ней. — Ты забыла, как собственной кровью харкала, когда тебя Виктор в больницу вёз?! А теперь на сына посмотри! Это всё сделали они! И продолжат, пока ты в земельку не приляжешь навсегда!

— Да кто «они», Влад?! Они это миф, который ты себе придумал!

— Ты головой что ли ударилась, как из больницы вышла? Артиста этого с его шалавой тоже я выдумал? — раздраженно бросил он ей. — Она говорит правду, наркоту из неё вычистили, голова в порядке, говорит всё то же самое, от своих слов не отказывается и трясётся, как член девственника перед первым разом. Яна их боится, потому что дружка её сразу грохнули, как он рот открыл. Потому что то, что он может сказать, для кого-то очень опасно. А то, что скажешь ты, ещё опаснее! И тебя в туалете кафешки на побережье грохнут, не переживай!

— Влад, хватит меня пугать! — зажмурилась Ида и замотала головой.

— Я тебя, блять, не пугаю, а говорю реальное развитие событий, глупая! — ничуть не мягче сказал он, но останавливаться не собирался. — С тобой ничего не случится, я обещаю тебе! Я могу вас обоих защитить!

— Его ты не защитил! — легко парировала Ида, кивнув на лежащего рядом сына.

— Потому что он хотел быть с мамой! И хоть огнём гори все твои и мои наставления, что с чужими уходить нельзя! Он три года тебя не видел!

— Потому что ты так решил! — со злостью глядя на мужа, ответила Ида, сжимая челюсть до хруста.

— Я не думал, что ты так легко сдашься! Я не думал, что ты воспримешь всерьёз всё, что я сказал! Думал прибежишь через месяц, покаешься и ни за что не оставишь сына!

Глаза его жены напротив расширились от удивления, слишком много лишнего Влад сболтнул в похмелье.

— Легко сдамся? Прибегу через месяц? — пробормотала она. — А дальше что по твоей задумке должно было случиться?

— Я бы остыл, всё взвесил, а потом всё выяснил. — не выдержал её взгляда на себе Влад и уставился на сына, только чтобы на неё не смотреть. — Разобрались бы и жили дальше, как семья, мы бы это пережили, всё у нас было бы по-прежнему.