Служебный Роман (СИ) - "ТиссОль"

Он странно посмотрел на меня словно что-то подозревая, затем прищурился и спросил:

- Ань, к чему такие вопросы? Что-то ты темнишь, - но не дождавшись моего ответа продолжил:

- Ты же знаешь, что я не люблю эти «паронапускания и туманонаведения». Хватит играть в твои «если да кабы». Говори, как есть!

- Ну, всё же. Ты же понимаешь, что иногда лучше не знать и спать спокойно, чем …

- Вот, не нравится мне как ты тут, что-то крутишь-мутишь. Всё у тебя всегда с каким-то «выходом из-за печки». Раз уж начала и сказала А, то давай уже по всему алфавиту, а то мне домой уже пора. Скоро Машка начнёт названивать с розысками. Но… Чтоб ты знала… Как по мне, так лучше уж сразу прямой удар в челюсть, чем постоянно ждать нож в спину исподтишка. Давай уже, говори!

- Судя по тестам, которые я сделал – дети Жанны ни к Юрию, ни к тебе не имеют никакого отношения, - опередив меня сказал Роман, забирая «весь огонь» на себя.

Повисла напряжённая тишина.

Глава 36

В наступившей угнетающей паузе не было слышно даже звуков с улицы. Как будто всё замерло в ожидании чего-то необратимого. Если Антон сейчас меня спросит напрямую, то я не смогу солгать. Не умею я лгать. Да, даже если просто отведу взгляд, чтобы не отвечать, то это уже будет ответом.

Антон молчал, видимо, размышляя над услышанным, глядя на Романа, скорее всего переваривая и обдумывая услышанную информацию.

- А зачем он тогда им квартиру купил, если это не его дети? – не понимая, спросил он.

Я нервно выдохнула, надеясь, что он не обратил внимания или не придал значения тому, что сказал Роман. Хорошо, что только покупка квартиры заинтересовала его из сказанного.

Я не знала, что ему ответить, потому что напрашивался лишь один логичный ответ, от которого мне становилось не по себе: «Он купил её своей любовнице». Это теперь было очевидно.

Я не могла и не хотела поверить в то, что мой любимый муж мне изменял уже несколько лет, содержал свою любовницу и её детей. Поверить в то, что мой Юрка не был в курсе, что это не его дети, я не могла. Теперь, после вопроса Антона, этот вывод сам напрашивался. И мне от этого становилось еще больнее. Я уже почти забыла, вернее, почти не думала об этом. А сейчас всё опять вернулось, и я даже почувствовала, как заныло сердце.

Я верила и не верила. Ну, не могла я в это поверить! Только не Юрка! Мы же почти всегда были вместе! Неужели в это маленькое «почти» он успевал с ней встречаться, проводить время, а потом приходил ко мне, любил меня, заботился обо мне, был всем для меня. А выходит, что я была не одна? Но как и когда?

Я опять глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться и вспоминая слова врача, что мне теперь нужно не волноваться, не нервничать, а думать только о ребенке. Только хорошие положительные эмоции. Но как тут не нервничать и не волноваться! После всего мне хочется выть и всё крушить на своём пути, чтобы хоть как-то выплеснуть свою боль. Но … нельзя. Надо взять себя в руки и не думать о себе. Теперь мне есть о ком думать. Всё-равно это теперь в прошлом, которое так и останется таковым. Его уже не изменить.

Я молчала, не зная, как ответить Антону. Потому что, если сказать, как есть, то придётся говорить и остальное – то, чего мне так хотелось избежать. Мои неприятные и доставляющие мне невыносимую боль размышления прервал звук телефона.

Мы все вздрогнули от устрашающего рингтона Рамштайн и посмотрели на слегка подрагивающий в такт мелодии телефон, лежащий на столе.

- Да, Маш. Да, уже закончил, скоро буду дома. Да, был занят. С какой бабой? Всё, Маш, хватит! Скоро буду. – раздражённо и даже грубо ответил Антон, что было на него совсем не похоже. Я и не припомню, чтобы он когда-либо так разговаривал с Марией.

Антон нервно нажал на отбой, посмотрел на нас и встал со своего места.

- Я думаю, что всё понятно. Ты, Ань, - он внимательно посмотрел на меня, - не будешь вступать в наследство? – я отрицательно покачала головой.

- Ну, что ж, спасибо, родителям я передам твоё решение. И …, - он показал жестом, что собирается уходить.

Мы тоже не стали задерживаться.

Пока шли к машине, я всё думала, что, из того, что мы ему поведали, он понял? Да и понял ли? Хотя, а что, собственно, тут можно понять? А может всё вообще не так, как я думаю? Да и какая теперь разница? Всё уже сделано и сказано и хорошо, что он не заострил внимание на том, что раз Юрка девочкам никто, то и он тоже.

- Хорошо, что Мария позвонила так вовремя и Антон так и не понял, что …- я была рада, что не пришлось говорить Антону о своих подозрениях, поэтому и сказала вслух, то, о чём думала.

- Возможно, - Роман как обычно был немногословен.

- Ведь, точно ничего не известно. Может Мария и Жанна родственники, отсюда и совпадение. Да и теперь какая разница? Я сказала Антону о наследстве, а это главное.

- Не знаю, у меня нет родственников. Но, если бы и были, не думаю, что называл бы их подружками.

- А как? Разве нельзя дружить с родственниками?

- Можно, наверное. Мне сложно сказать, у меня из всех близких мне людей была только бабушка. Родителей я почти не помню, но, если бы были хоть какие-то родственники, то я бы их ни дружками, и ни подружками не называл. Братишка, сестренка или … как там ещё можно, но точно не подружкой.

Возможно, он был и прав, только что это теперь изменит? Всё уже сказано, а как распоряжаться этой информацией? Да и кому это нужно? Мне – точно нет.

Мы сели в машину и поехали домой. Роман ничего не говорил, сосредоточившись на дороге, а я уже планировала мой завтрашний визит к нотариусу и думала, что всё закончилось даже лучше, чем я предполагала. Но радовалась я рано, правда, пока ещё не знала об этом.

Глава 37

Поход к нотариусу и все формальности с наследством не заняли много времени. Я, как и говорила Антону, отказалась от наследства в его и свекров пользу, а как уж они будут с этим разбираться и делить - меня теперь не касалось. С этого дня это была, хоть и приятная, но их головная боль, а не моя.

Для себя я решила перевернуть страницу под названием «Юрка», оставить только хорошие воспоминания и не думать о плохом. Понятно, что в данном случае принять решение гораздо проще, чем его выполнить, но я буду стараться. Будет сложно, больно, но, видимо, последние события стали решающими. Что это изменит? Юрки нет, и он уже не сможет ничего объяснить. Пусть покоится с миром, я буду стараться жить без него.

Не зря, видимо, говорят, что если перед тобой закрывается одна дверь, то откроется другая, а если уходит одно, то на это место придет другое. Вот так случилось и со мной. Я потеряла любимого мужа, но получила новую жизнь, которая уже живёт во мне и которую я уже люблю. Пусть она и зародилась при таких обстоятельствах, но, видимо, вселенная сжалилась надо мной и послала мне ребёнка, которого я всегда так хотела. И не важно, кто его отец, ведь это прежде всего мой ребёнок и я его уже люблю и с нетерпением жду, а остальное – просто жизнь. Сейчас самое главное, чтобы он родился здоровым, а с остальным я справлюсь.

Дни полетели в новом ритме повседневных дел. Я работала, выполняла предписания врача и стойко переносила прелести токсикоза, который, как мне казалось, немного уменьшился или я просто к нему привыкла.

Примерно за неделю до планового визита к врачу, в воскресенье вечером, я сидела на террасе, просматривая рабочие документы и попивая мятный чай. Отца и Романа не было дома и это был один из тех редких вечеров за последнее время, когда я оставалась без пригляда.

- Ну что?! Сидишь тут, чаи попиваешь, дрянь!

Я резко подняла голову от документов, испугавшись, услышав внезапно прозвучавший голос. Такого обращения ко мне я ещё никогда не слышала, поэтому и была напугана, тем более сейчас, зная, что я никого не впускала в дом.

Напротив меня, с другой стороны стола стояла Мария. Выглядела она не как обычно. Какой-то неухоженной, что ли, без безупречного макияжа и прически, что было на неё совсем не похоже.