Сладкое господство (ЛП) - Райт Кения

Челюсть Лэя напряглась, и я почувствовала, как от него исходит напряжение.

– Я не хочу сейчас ни видеть отца, ни слышать его голос.

Я вся напряглась.

Лэй поднял взгляд на Чена:

– Что он сказал?

Чен глубоко вдохнул, бросил взгляд на нас обоих, а потом заговорил:

– Дядя Лео объяснил задержку церемонии тем, что, когда Моник увидела фотографию своей матери рядом с Великой Хозяйкой Горы, в ее глазах мелькнуло столько эмоций, что он даже заметил, как у нее выступили слезы.

Вау. Лео умеет врать, как последний ублюдок, и даже глазом не моргнет.

Я покачала головой.

– Он продолжил и сказал, что в тот момент его сердце согрелось, и он понял, что Бог благословил его настоящей дочерью.

Лэй нахмурился еще сильнее, но промолчал.

– Потом дядя Лео пролил две слезы. Ровно две. – Чен поднял два пальца. – Я считал.

Лэй закатил глаза.

– И как только он ловко показал эти две упавшие слезинки каждой камере в комнате, дядя Лео рассказал, как давным-давно встретил Моник, когда медитировал под деревом и просил у Бога хорошую женщину для своего сына.

Вот же дерьмо.

– Он говорит, что после десяти минут глубокой молитвы появилась Моник, в синем платье и с Библией в руках.

Итак, Лео ... ты прекрасно знаешь, что у меня тогда не было с собой никакой Библии. И уж тем более не стоит забывать, что всю ту встречу ты сам и подстроил.

– Именно там, – продолжал Чен, – дядя Лео поднялся из-под дерева…

– Как Иисус? – Лэй сузил глаза на Чена.

– Ну... дядя Лео не зашел так далеко, но он сказал, что вышел из-под дерева, остановил Моник, и они весь день говорили о Писании…

– Все. С меня хватит. – Лэй взял меня за руку и повел прочь.

Теперь понятно, почему персонал «Мираж» так странно меня приветствовал. Они, наверное, решили, что я Дева Мария или что-то в этом духе.

Чен крикнул нам вслед:

– Дядя Лео сказал, что ты увидел в глазах Моник боль из-за ее матери и Великой Хозяйки Горы! Именно поэтому ты и вывел ее в сад!

– Да мне насрать! – Лэй ускорил шаг. – Просто проследи, чтобы все было готово к барбекю, и, блять, убедись, что мой отец не появится там внезапно.

– Да, Хозяин Горы.

Когда мы поднимались по широкой закрученной лестнице, Лэй наконец ослабил хватку на моей руке. В его глазах не читалось ничего, но я была уверена, что за этим взглядом скрывается целая буря.

Лео, ты не перестаешь удивлять…

Я перебирала в голове все это – ложь, обман, идеально выверенную иллюзию, которую Лео продавал публике.

Увы, все это должно было умереть вместе с Лео.

Никогда в жизни никто не увидит, как я хожу с Библией в руках, если только я реально не читаю ее. И даже тогда я бы не стала играть с Богом вот так.

Ни за что.

Если я собиралась править Востоком рядом с Лэем, то делать это я буду начистоту.

Никакой фальши.

Никакого дерьма.

Никаких выдуманных историй, чтобы объяснить то одно, то другое.

Надеюсь, все примут этот поворот к реальности, потому что я не смогу стоять перед камерой и врать тысячам людей. Я просто не создана для этого.

Мы поднимались все выше, и звуки персонала и наших людей постепенно растворялись позади, пока мы наконец не добрались до самого верхнего уровня, где перед нами оказалась лишь пара двойных дверей цвета бирюзы.

Молча, Лэй распахнул их, и мы вошли в спальню, которая ощущалась как шаг в сон.

О, Боже.

Комната была идеальным сочетанием небесно-голубого и белого, настолько гармоничным, что, переступив порог, я почти поклялась бы, что парю среди облаков. Мягкие, воздушные белоснежные шторы обрамляли широкие окна, впуская внутрь золотой свет полуденного солнца, который заливал все вокруг этим почти неземным сиянием.

Ну конечно, даже спальня должна была быть волшебно завораживающей.

Этот умиротворяющий голубой покрывал стены, среди нежных белых узоров, напоминавших легкое, текучее движение облаков.

У окна находилась уютная зона для отдыха с невысоким столиком и изящными фарфоровыми чашками в бело-голубых тонах. От чашек поднимался пар, и это говорило об одном, что персонал прекрасно знал, что спальня станет нашей первой остановкой после прибытия.

Уверена, вид из этих окон просто захватывает дух.

Я окинула комнату взглядом.

Просто вау.

В центре возвышалась кровать, огромное ложе, покрытое роскошными тканями. Одеяло напоминало пушистое, манящее облако, а небесно-голубые подушки добавляли спокойствия и умиротворения.

Этого было достаточно, чтобы понять, простыни здесь точно самого высшего качества.

Прохладные и гладкие на ощупь.

Изголовье было вырезано в виде волны, как будто само море застыло в дереве.

Комната была наполнена легким ароматом лаванды, который смешивался со свежим морским бризом, доносившимся сквозь открытые окна.

Это пространство успокаивало.

Словно теплое, надежное объятие.

Единственным звуком здесь был мягкий шелест занавесок на ветру.

Так спокойно.

Так идеально.

Лэй повел меня дальше в комнату, и мне показалось, что в его облике наконец появилось что-то мягкое. Глубокая хмурая складка исчезла с его лба. Он обернулся ко мне.

– Это наше убежище на сегодня.

– Правда?

– Правда. Мы можем сбежать от всего... хотя бы на несколько часов.

– Здесь абсолютно все идеально.

Он притянул меня к себе, и все напряжение, что держалось в моем теле, растаяло без следа.

В этом небесном пространстве тревоги и ложь остались где-то далеко.

Ничтожными.

Единственным, что имело значение, были мы – здесь и сейчас.

Лэй провел сильной ладонью к затылку и обвил второй рукой мою талию, прижимая меня к себе так, будто я была самым драгоценным сокровищем в мире.

Наши тела слились в божественной близости, и исчезла всякая граница между тем, где заканчивалась я и начинался он.

Он наклонился, прижав свои губы почти вплотную к моим.

Мое тело вибрировало от желания.

Когда он смотрел на меня с такого близкого расстояния, его теплое дыхание скользило по моей коже. А потом, медленно, он коснулся моих губ, вплетая нас в поцелуй, полный наслаждения, без спешки, без лихорадки. Это было нежное путешествие, в котором звучали все сдерживаемые им сегодня тоска и обнаженное, дикое желание.

Наши влажные языки сплелись в танце.

Я чувствовала на его губах вкус меда и теплый аромат лаванды.

Во мне вспыхнул огонь, и я не хотела, чтобы он когда-либо угас.

Я застонала прямо в его рот, втягивая его язык, не в силах насытиться этим вкусом.

Не прерывая поцелуй, он поднял руки к моим щекам и начал водить большими пальцами по коже, очерчивая круги в том же ритме, в каком мы с жадностью целовались.

Эта близость была опьяняющей.

Мощной.

Мои чувства вышли из-под контроля.

Моя киска намокла.

И ровно в тот момент, когда я уже была готова умолять его трахнуть меня, он отстранился и прижался лбом к моему.

Мне пришлось ловить воздух.

Хотя бы он тоже тяжело дышал, значит, его накрыло так же сильно, как и меня.

Из его груди вырвался хриплый, соблазнительный звук:

– Будет ли в моей жизни хоть один момент, когда я перестану хотеть тебя?

– Надеюсь, что нет.

Вздохнув, он поднял голову и едва коснулся губами макушки.

– Ты такая, блять, красивая.

Я подняла лицо и встретила его взгляд, прикованный к моим глазам.

– Даже когда мы постареем, я знаю, я все равно буду хотеть тебя так же сильно, как сейчас. Нет… скорее всего, я буду хотеть тебя еще сильнее.

Господи, пусть так и будет.

Он обвел пальцем контур моего лица.

– Я вижу, как твои волосы становятся серебристыми, обрамляют лицо и придают тебе королевское величие.

– Величие?

– Да. – Он провел линию под моим глазом. – Даже если у тебя появятся морщинки, они будут всего лишь мягкими нитями воспоминаний. Мудрости. Смеха. Ты все равно будешь ослепительно прекрасной.