Хоум-ран! - Райли Грейс

Он слегка надавливает на клитор, и я коротко всхли­пываю. Я уже на пределе: от каждого движения его пальцев у меня внизу живота будто вспыхивают сотни крошечных искр.

— Отлично, — выдыхает Себастьян. — Теперь кончай, моя милая.

Он вводит третий палец, растягивая меня настолько, что по ощущениям это становится похожим на его член, а другой рукой потирает клитор. Результат не заставляет себя долго ждать: из моей груди вырывается громкий стон, и я выгибаюсь, пока он продолжает трогать меня своими длинными умелыми пальцами. К­акая-то часть меня знает, что завтра я, возможно, пожалею об этом, но сейчас… Каждую минуту, каждый день с нашей последней встречи я мечтала лишь об этом.

— Себастьян… — невольно вырывается у меня.

В этот момент мой голос надламывается, и звук его имени эхом разлетается в теплой ночной тишине.

Он мягко выдыхает и скрещивает пальцы внутри меня, успокаивающим голосом шепча на ухо:

— Мия, мой ангел…

У меня перехватывает дыхание, и я впиваюсь ногтями в бедра Себастьяна. Перед глазами пляшут звезды. Он медленно вынимает пальцы, продлевая мое удовольствие, и подносит их к моим губам.

Я послушно беру их в рот, слизывая все до последней капли, пока он гладит меня по волосам другой рукой. Я чувствую задом его горячий твердый член, но не могу решить, чего хочу больше: отдаться ему полностью или доставить удовольствие орально. Я поворачиваюсь к Себастьяну лицом и, едва не упав на кровать, страстно притягиваю к себе для поцелуя. Одной рукой я зарываюсь в его непослушные волосы, а другой скольжу вниз, наслаждаясь рельефом его пресса.

Как бы я ни любила, когда он входит в меня, сейчас больше всего мне хочется почувствовать его у себя во рту. Ощутить его солоновато-мускусный вкус.

Мой рот наполняется слюной, когда я думаю об этом; глубоко внутри снова поднимается волна желания.

Себастьян прикусывает мою губу.

— Ну что, так лучше?

Я, все еще не в силах отдышаться, согласно киваю, опускаю голову и нежно кусаю его в шею.

— Хочу поцеловать тебя ниже.

Он отводит мою руку прежде, чем я успеваю что-либо сделать.

— Для этого еще рановато.

— Что?! — я выхожу из себя.

— Был рад помочь тебе снять напряжение, — говорит Себастьян. — Но если хочешь большего, сначала придется кое-что для меня сделать.

20

Себастьян

Мия очаровательна, когда хмурится, а сейчас, с раскрасневшимися щеками и растрепанными волосами, — особенно. Я смотрю на ее полные губы, и мне невыносимо хочется принять ее предложение отсосать мне, но я отгоняю эту мысль. Постучавшись сегодня в дверь ее комнаты, я знал, что это будет последний раз, когда я заведу разговор о дружбе, и теперь должен добиться своего. Если бы я не услышал, как она произносит мое имя, то не стал бы ее беспокоить. Изо всех сил постарался бы выбросить этот эпизод из головы и никогда с ней об этом не заговаривал. Но я услышал. И лавиной хлынувшее осознание чуть не заставило меня упасть на колени прямо там, в коридоре.

Она не ненавидит меня. И по-прежнему хочет. До этого я не вполне понимал, пока не подслушал ее, насколько меня пугает мысль о том, что я безвозвратно все испортил. У меня нет ни единого шанса стать ее парнем, но, если она согласится на дружбу, я запрячу истинные чувства как можно глубже и сделаю как она скажет. Возможность быть другом Мии, периодически занимаясь с ней сексом, кажется мне намного за­манчивее, чем шанс построить любовные отношения с кем-то еще. И как только я мог так обманываться? В ту самую секунду, как наши губы соприкоснулись, я почувствовал, что в голове проясняется.

Хотя Мия Ди Анджело и не хочет быть моей де­вушкой, она явно не имеет ничего против подобной «взаимо­помощи». Что ж… Это та цена, которую я готов заплатить.

Она скрещивает руки на груди, и этот жест заставляет меня опустить взгляд на ее идеальные сиськи. Мия многозначительно покашливает, давая понять, что для этого сейчас не время, и поджимает губы, отчего становится еще прекраснее — если такое вообще возможно.

— И что же это? — спрашивает она.

— Если ты хочешь, чтобы я позволил тебе сделать то, что ты задумала, признай, что мы по меньшей мере друзья.

— По меньшей мере?

Я перекидываю ее волосы через плечо и провожу кончиками пальцев по ключице. Рискованный шаг, но ничего не могу с собой поделать.

— Я знаю, что между нами происходит нечто большее, но не буду давить на тебя.

Она снова тянется к моим брюкам, но я останавливаю ее.

— Ну же! Ты ведь любишь правила. А это как раз оно и есть.

Она едва ли не скрипит зубами от раздражения.

— Значит, если я призна́ю, что мы с тобой… друзья, то смогу отсосать?

— Все, что захочешь, — с ухмылкой подтверждаю я. — Отсосать; попросить трахнуть тебя так жестко, что захочется кричать; укусить меня так сильно, как только вздумается, — я ведь знаю, как ты это любишь. И все это после того, как я сделаю тебе немного больно, верно, милая?

Мия прикусывает нижнюю губу.

— Ты просто смешон.

Я пожимаю плечами.

— Ну, либо можешь сказать спасибо за оргазм и вернуться в комнату Иззи.

— Ты же сказал, что уже давно за полночь.

— Этот приемчик сработал бы месяца три назад, Ди Анджело, но не сегодня. Просто прими мою дружбу. И я прошу об этом вовсе не из-за Купера и Пенни, мне не следовало этого говорить, а потому, что знаю, как нам хорошо вместе, вне зависимости от того, проводим ли мы это время так, как сейчас, или просто ужинаем вдвоем, как вчера.

— Если ты в этом так уверен, то зачем просишь меня сказать это вслух?

— Немного прямоты нам не повредит.

— Не повредит… Да где это вообще видано, чтобы парень отказывался от минета?

Я жду, затаив дыхание. А вдруг я был слишком настойчив и она ничего не скажет или вовсе уйдет? Не представляю, что будет со мной в таком случае. Но теперь, когда она напомнила мне, как нам хорошо вместе, я не могу ее потерять. Даже если она захочет ограничить наше общение, я приму это. Мне хватит и совместных ужинов, ее разговоров о работе и игривого «снятия стресса», как сегодня. Я готов быть для нее расширенной версией «друга навек», если это все, на что я могу рассчитывать. И если у меня появится шанс добиться ее любви, я им тут же воспользуюсь.

Мия моргает. Я придвигаюсь ближе и нежно ка­саюсь губами ее щеки, рукой поглаживая по спине. Я скорее чувствую, чем вижу, что она дрожит.

— Ладно, — сдавленно произносит она, уткнувшись мне в шею, будто малейший зрительный контакт может помешать ей сказать эти слова. — Хоть это и до смешного глупо, но… я признаю, что мы друзья.

Я не успеваю и пальцем шевельнуть, как она опускается передо мной на колени.

— Теперь я могу прикоснуться к тебе?

Я приподнимаю голову Мии за подбородок и поглаживаю большим пальцем ее нижнюю губу.

— Спасибо.

Ее руки скользят по моим ногам, останавливаясь всего в паре сантиметров от того места, которое больше всего жаждет ее прикосновений. Я издаю рычащий стон и поудобнее устраиваюсь на краешке кровати.

Мия качает головой.

— Тебе когда-нибудь говорили, что ты чертовски странный?

Я наклоняюсь, чтобы запечатлеть поцелуй на ее губах.

— Мои братья и сестра напоминают об этом при любой возможности, но слышать это от тебя намного приятнее.

— Ну еще бы.

Она гладит меня через ткань штанов, подражая тому, как я дразнил ее до этого. Даже такое короткое касание заставляет мой член пульсировать от желания — учитывая, насколько я возбужден, это для меня настоящая пытка. Мия стягивает с меня брюки вместе с трусами-боксерами и грубо обхватывает рукой член — я шиплю от боли.

— О, извини, — мурлычет Мия.

Она тянется к себе между ног, а затем мокрой от своей смазки рукой проводит по моему члену, большим пальцем массируя головку.