Плохие намерения (ЛП) - Роуз Чарли

Я ожидаю, что Дэйр съежится или, по крайней мере, почувствует себя неловко, когда увидит, где я остановилась, но когда я включаю лампу, он даже глазом не моргает. Эрик даже не смог бы зайти так далеко. Он бы бросил один взгляд на дом Генри и задрал нос, настаивая на том, чтобы мы сняли номер в отеле.

Но я не хочу думать об Эрике. Я хочу больше тех ощущений, которые Дэйр подарил мне в своем грузовике и ранее в «Плохих намерениях». Когда мне с ним хорошо, я не думаю ни об Эрике, ни о школе Джесс, ни о своей маме... ни о чем из этого.

Решившись на дерзость, я снимаю леггинсы, скидывая их вместе с ботинками. Следующей идет моя рубашка, когда я расстегиваю одну пуговку за другой. Дэйр пристально наблюдает за мной. Я снимаю бюстгальтер через голову, чувствуя, как мои соски твердеют на холодном воздухе. Ноздри Дэйра раздуваются, и он крадется ко мне, обхватывая рукой мою талию.

Его большой палец поднимается, чтобы провести по больному месту на моей шее, когда его пальцы сгибается у меня за головой, его глаза загораются так, что я понимаю: ему нравится, что он поставил на мне свою печать. И мне нравится, что ему это нравится.

— Что ты делаешь, Ло? — спрашивает Дэйр. — Я думал, это больше не повторится, но вот ты здесь, голая, черт возьми, насмехаешься надо мной. И вот я здесь, собираюсь снова нарушить твое маленькое правило.

— Я не знаю, — признаюсь я. — Я просто знаю, что хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне.

— У меня есть теория, — говорит Дэйр, проводя большим пальцем по моей нижней губе.

— Какая? — спрашиваю я, толкая его в грудь, заставляя пятиться назад. Как только он добирается до моей кровати, я давлю ему на плечи, пока он не садится, затем сажусь верхом ему на колени.

— Я думаю, мне просто нужно выбросить тебя из головы. — Его голос срывается, когда его глаза блуждают по всему моему телу, а руки останавливаются на моей талии.

— Ты так думаешь? — спрашиваю я, задирая низ его футболки, обнажая покрытую яркими чернилами кожу под ней. Он поднимает руки, позволяя мне стянуть ее с себя.

— Ммм. — Его теплые руки гладят мои ребра по бокам от грудей. — Единственный способ избавиться от этого зуда... — он замолкает, перекатывая мои соски между пальцами, — это почесать его.

— Имеет смысл, — выдыхаю я, покачиваясь на твердости, которую ощущаю под его джинсами. — Итак, ты хочешь сказать, что...

— Мы трахаемся. Только в этот раз. После этого мы снова станем... друзьями.

— Просто друзья.

— Просто друзья, — соглашается он, теребя пуговицу на джинсах.

Больше нет слов. Дэйр приспускает джинсы ровно настолько, чтобы освободить свой член. Я чувствую твердую, шелковистую головку, расположенную у моего входа, и Дэйр, не теряя времени, поднимает бедра вверх, заполняя меня одним быстрым движением. Мы оба стонем от этого ощущения. Я так невероятно наполнена, и мне требуется минута, чтобы привыкнуть к этому ощущению. Я медленно начинаю двигать бедрами. Дэйр откидывается назад, позволяя мне оседлать его, его брюки даже не сняты полностью. Я упираюсь руками ему в грудь, увеличивая скорость, пока он наблюдает, как я двигаюсь на нем.

Дэйр садится и, наконец, дотрагивается до меня. Он прижимает меня вплотную к себе, прежде чем одной рукой обхватить меня за талию. Другая движется, чтобы ухватиться за основание моего конского хвоста. Он оттягивает мою голову назад, и острая боль становится только сильнее, и я двигаюсь быстрее, нуждаясь в большем. Я такая мокрая, что слышу это каждый раз, когда скольжу вниз по его длине. Это то, что мне было нужно.

Дэйр переворачивает меня, опрокидывая на матрас, не разрывая нашей связи. Я провожу ногами по его заднице и бедрам, стаскивая с него джинсы. Он сбрасывает свои тяжелые ботинки, за ними следуют джинсы, затем прижимается своими бедрами к моим, трахая меня с той же настойчивостью, которую я чувствую внутри.

Его голова опускается вниз, и он берет сосок в рот, покусывая и посасывая.

— Сильнее, — умоляю я, и он слушает, сильно покусывая, заставляя меня крепче обхватить его. Он почти рычит, двигаясь быстрее, чтобы уделить другой стороне такое же внимание.

— Я кончу, если ты продолжишь это делать, — предупреждает он, но я ничего не могу с собой поделать. То, что он заставил меня почувствовать в своем грузовике, даже близко не сравнится с этим.

— Мне все равно. Мне это нужно.

Дэйр садится на пятки, приподнимая мои бедра, пока я не оказываюсь вплотную к нему, моя спина все еще на кровати. Он без усилий контролирует мои движения, скользя внутрь и наружу, как будто я не более чем тряпичная кукла. Пот стекает по его лицу, нижняя губа зажата между зубами.

Он снова наклоняется надо мной, облизывая мою грудь, прежде чем прикусить сосок сильнее, чем раньше, и это ощущение больше, чем я могу вынести. Моя спина отрывается от матраса, и руки Дэйра скользят подо мной, чтобы укачать меня, когда я разваливаюсь на части, мое тело содрогается и дергается, прежде чем обмякнуть в его объятиях.

— Черт. — Дэйр усиливает хватку и трахает мое бескостное тело до тех пор, пока не напрягается и не изливается в меня. Он ослабляет хватку и тает во мне, его вес придавливает меня наилучшим образом, пока мы переводим дыхание. Его влажное лицо покоится у меня на груди, его член все еще внутри моего тела. Проходят минуты, прежде чем кто-либо из нас заговаривает.

— Унял свой зуд? — спрашиваю я. Дэйр издает смешок.

— Я даже не вышел из твоего тела. — Он отстраняется, и я чувствую прилив влаги, который напоминает мне о том, что он кончил в меня. Дэйр, должно быть, тоже это заметил, потому что он смотрит прямо мне между ног, выражение его лица напряженное.

— Я принимаю таблетки, — говорю я, защищаясь, хотя он не имеет права на меня сердиться. Он был тем, кто кончил и не подумал о защите.

Дэйр стонет, держа одной рукой свой член, когда он направляет его обратно в меня, распределяя сперму вокруг, прежде чем снова скользнуть внутрь меня.

— Это значит, что я могу это сделать? — спрашивает он, и мои глаза закатываются.

— Боже, да.

Дэйр заставляет меня кончить еще дважды во многих позах, прежде чем он снова кончает. К концу мы оба измотаны и задыхаемся, и он, извинившись, уходит в ванную. Я бормочу какие-то невнятные указания о том, где находится ванная — не то чтобы ее было трудно найти, поскольку это одна из трех комнат в этом доме. Когда он возвращается, он выглядит неуверенным, вероятно, впервые с тех пор, как я его знаю.

— Я, э-э... — говорит он, прежде чем прочистить горло, почесывая затылок смущенным жестом. — Мне пора идти.

— О. — Я не знаю, чего я ожидала. Не то чтобы я ожидала, что он останется ночевать у меня, но я не думала, что он выбежит за дверь до того, как высохнут мои испачканные спермой простыни. Я не знаю, почему я думала, что это будет отличаться от любого другого свидания на одну ночь, но я не могу избавиться от чувства, что он отвергает меня во второй раз за сегодняшний вечер.

— Я имею в виду... если ты не против?

Это та часть, которую я ненавижу. Он говорит это потому, что не хочет уходить, или потому, что думает, что я хочу, чтобы он остался, и он просто пытается быть милым? Люди тратят так много времени на то, чтобы угадывать, о чем думают другие, вместо того, чтобы просто спросить. Включая меня саму.

— Это было ошибкой. — Он выглядит растерянным, в его голубых глазах плещется сожаление. Он открывает рот, затем закрывает его, как будто хочет что-то сказать, но передумывает.

— Хорошо, — говорю я, потому что… что еще можно на это сказать? Вот тебе и необходимость угадывать, что он чувствует.

— Ло! — голос Джесси прорывается сквозь мое сознание, и я устало вытягиваю руки над головой. Болезненность между моими бедрами напоминает мне о событиях прошлой ночи.

Обычно я сплю не так крепко — еще один эффект того, что выросла в дерьмовом районе с дерьмовой матерью. Я всегда ожидала, когда какой-нибудь пьяный придурок из ее друзей вломится ко мне, думая, что это туалет. Еще хуже было, когда они чертовски хорошо знали, что это не ванная, и хотели компании. Конечно, мы также беспокоились о взломах, но я больше боялась людей, которых мы знали, чем незнакомцев. Незнакомые люди никогда не подводили меня так, как это делали Кристал и люди, с которыми она общалась.