— Хорошо, папочка! — изловчившись, целую щетинистую щеку. — Как только начнутся схватки, сразу к тебе, — смеюсь заливисто.
— Нет, дурная башка, — фыркает он. Смотрит на меня как на маленькую глупую девочку. — До седьмого месяца приезжай. Меньше рисков. Поняла?
— А Олег…
— Да обойдется без тебя твой Олень. Если голова на плечах, сам тебя к нам привезет. Но что-то я сомневаюсь в его умственных способностях…
— Почему? — перебиваю на полуслове.
— Нормальный человек, окончив училище на отлично, находит место службы поближе к дому. А это придурок за каким-то хреном во Владивосток намылился…
— Так мы вместе выбрали… Там красиво…
— Значит, оба придурки, — постановляет отец. Врубает музыку и до самого дома молчит, явно обдумывая что-то.
А я отворачиваюсь к окну. Мечтаю о встрече с женихом. О наших свиданиях в сарае у тети Светы.
Плехов, как обычно, притащит котлеты и жареную картошку. Будет меня убеждать, что его родители ни о чем не подозревают. Ага, сейчас! Как же! Ну какая хозяйка не заметит пропажи продуктов? Только не тетя Света. Все она знает, просто подыгрывает нам. Две недели до свадьбы осталось.
«Надо шоколад с собой взять», — размышляю лениво. И внезапно вспоминаю о коробочке шоколада ручной работы, подаренного мне Альбертом. Лезу в сумку и не нахожу.
Я его у Валдаевых оставила! Вот же дурында!
Надо будет позвонить Катерине, пусть они с Любочкой чай попьют.
— Забыла что-то? — косится на меня отец.
— Нет, — мотаю головой.
Ну как рассказать ему о коробке конфет по цене его зарплаты? Может, папе и дарили что-то подобное благодарные пациенты. Его явно шоколадом не проймешь. Но начнутся вопросы. Зачем? Почему?
А мне сейчас только этого не хватало!
Забыла и забыла. Подумаешь!
«Альберт расстроится», — проскакивает в голове странная мысль. Но я гоню ее прочь.
Глупости какие! Он даже не узнает. Не его уровня эта проблема. Валдаев подарил по доброте душевной и выкинул из головы. И меня, и конфеты!
А как я распорядилась подарком, его совершенно не волнует. Альберт — взрослый серьезный мужчина. Никакими глупостями не интересуется. Ни разу ни намеком, ни словом меня не обидел.
Есть у него кто-то. Не может такой видный и властный мужик жить как монах. Обязательно есть! Только он не распространяется. Бережет свою любимую женщину. И правильно делает…
Только жаль, не смог попрощаться со мной. Хотя кто я ему? Никто. Приживалка. Отец прав. Мы от сохи, Валдаевым не чета.
Глава 37
Дни до свадьбы несутся словно сумасшедшие. Дел невпроворот. Даже с Олегом увидеться некогда. Только соберемся встретиться, как мама или отец мне находят поручение. Даже к деду Архипу отправили. Растирку для спины передать.
А дед посмотрел на меня и с тоской заявил.
— Ну точно моя Ленка. Бабка твоя. Любил я ее…
— А почему ж не женился? — спрашиваю нетерпеливо. Бабушка Лена моя была счастлива в браке. Дед для нее старался, любил очень. Дом строил, по хозяйству всегда помогал. Она за ним как за каменной стеной была. Маленькая, хрупкая. Всегда с холодными руками и ногами. И дед брал ее ладошки в свои. Грел. Или растирал изящные ступни.
— Так не дали нам пожениться. Злые люди развели, — пожимает плечами дед Архип. — Говорили, нельзя. Родственники. А мы с ней троюродные были… Эх, — вздыхает он и добавляет строго. — Смотри в оба, Ленка. Не позволь никому свою любовь разрушить.
— Не позволю, — смеюсь я. — На свадьбу приходи, дедушка, — протягиваю пригласительный билет.
Вчера только все заполнила.
— Красиво! — крутит в руках яркую открытку Архип. Внимательно вчитывается в незамысловатые фразы.
«Елена и Олег ждут вас на празднование. Дата. Время».
Все четко. По-военному. Плехов диктовал.
— Приду, детка, приду. Если, конечно, никто скоропомощной не приедет. Ну как отказать, сама подумай…
— Пусть все будут здоровы, — выпаливаю поспешно.
Папа помирился с Архипом. Велел его на свадьбу позвать. А если тот не придет, отец на меня рассердится. Мол, не так пригласила.
— Береги свое счастье, детка, — сжимает мою ладошку Архип и улыбается добродушно. — Беги. Беги. Но над моими словами подумай…
— Конечно. Спасибо вам.
А про себя думаю, ну как может кто-то развести? Надуть в уши? Так надо меньше слушать всяких прохиндеек и верить любимой или любимому. Но нам с Олегом это точно не грозит. Скоро свадьба. Потом мы уедем. И хоть мои мама и папа недовольны нашим решением служить во Владивостоке, но зато мы будем подальше от родни. А значит, все будет зависеть от нас самих.
Я в Олеге уверена. Он не подведет. И я… Люблю его до неба!
Со всех ног несусь с пригорка домой. А на душе праздник. Скоро… Скоро. Вот только с платьем надо что-то решать. За те полгода, что прошли с момента последней примерки, я похудела. И теперь оно не сидит по фигуре.
— Ленок, ты где? — звонит мама. — Ужин скоро…
— Иду уже, — откликаюсь весело и спрашиваю со вздохом. — Мам, что с платьем делать будем? Оно не сидит.
— Не знаю. Может, в город съездим? Новое выберешь… Хотя отец категорически против. Я тут заикнулась. А он в крик…
— Нервничает, — смеюсь я.
Здороваюсь с кем-то из соседей на улице, влетаю к нам во двор, а потом уже и в дом.
— Он же дочку замуж выдает. Вот весь на психе, — обнимаю маму. — Уедем, он привыкнет, — целую ее в висок.
— Да, нелегко ему, — фыркает она. — Он тебя больше всех любит…
— Ага! — кружусь по комнате. — А платье новое купить не разрешает… Любит он меня! Как же!
— Угомонитесь, дуры, — входит в дом отец. — С улицы слышно. Платье любое покупай, Лена, — ворчит он, стаскивая с ног кроссовки. — Свадебное тебе еще одно на фига? Не майся дурью. То голубей ей подавай, то новое платье. В ЗАГС сходить… Делов-то! — войдя в гостиную, устало опускается на диван и вытягивает ноги.
— Трудный день был, Вася? — окликает его мать.
— Да чуть не сдох, — отвечает отец. — Давление долбануло перед обходом. Дай мои таблетки, Оля, — трет он лицо.
А я усаживаюсь рядом.
— Папочка… Не болей, — кладу голову на плечо.
— Еще ты с Владивостоком и платьем… — ворчит он. На автомате целует меня в макушку. — Одни нервы. Ты к Архипу ходила?
— Да, приглашение и лекарство отнесла…
— Что сказал старый хрыч? — усмехается папа.
— Будет.
— Ну и хорошо, — кивает отец, поднимаясь с дивана. — Оль, ужин скоро? — кричит на весь дом.
— Да! — откликается мама. — Сейчас салат сделаю. Катя курицу пожарила. А Лена — картошку.
— Хорошо, когда в доме народу полно, — соглашается отец. — А вы, дурни, надумали во Владивосток ехать. Кто вас там ждет?
— Пап, — тяну я.
— Что пап? — рыкает он, направляясь в спальню. — Ума нет. Хоть бы прислушались. А… — взмахивает рукой.
— Пап, — снова роняю в спину.
— Ну что тебе? — поворачивается он.
— Я хочу другое свадебное платье, — выпаливаю резко. Даже ногой топаю. — У меня есть деньги. Отвези меня в город!
— Обойдешься, — напрягается отец. — На несколько часов одного хватит, Лена. В том, что Оленья тетка пошила, в ЗАГС сходишь.
— Не хочу я! — кричу запальчиво. И мне уже кажется, если платье не поменять, случится что-то страшное. — Сама поеду.
— Ты уже съездила, — тихо огрызается отец и добавляет громко. — Никуда не поедешь. Я сказал. Вон, в занавеску завернись, что ли! — цедит он, заходит в спальню и хлопает дверью.
— Тебе какая шлея под хвост попала? — замахивается на меня полотенцем мама. — Отец и так как проклятый пашет… — пеняет она мне и осекается на полуслове.
— Мам, — завороженно смотрю на новые итальянские гардины.
— Даже не думай, — отрезает она. — Совсем сдурела, что ли?
— Да нет же! — восклицаю в сердцах. — Я в нашем магазине видела кружево. Надо купить отрез и сшить юбку. Надеть поверх платья.
— Тогда кроить надо по косой, — задумчиво тянет мама.
