Айви. Возрожденная из пепла - Кристи Саманта

Некоторые тоже останавливаются, чтобы послушать. Одна парочка начинает танцевать, и потом мужчина даже пытается дать гитаристу деньги, но тот отказывается. Но все-таки прекращает играть, чтобы поболтать с этой парой. Когда он встает и поворачивается, я узнаю того парня из вертолета. Себастьян. Или Басс, как он просит себя называть.

Он смотрит на меня, явно удивленный, но ослепительно улыбается и кивает в знак приветствия.

Я встаю, машу ему рукой и улыбаюсь, прежде чем уйти. Но потом эта мысль догоняет меня: с чего он вообще должен быть рад меня видеть? Мне становится неловко, и я начинаю оглядываться: он наверняка улыбался кому-то другому. Но он тут же подбегает ко мне с гитарой в руках.

– Айви! – он указывает на отель, перед которым мы стоим. – Ты здесь остановилась?

Я замираю, пока мы разговариваем, вожу ногой по песку:

– Нет. Чуть дальше по пляжу.

– Ого! Как же тесен мир.

Киваю на его гитару.

– Я слышала, как ты играешь. Это было очень хорошо. Ты профессиональный музыкант?

– Почти, – отвечает он. – Я учился в музыкальном колледже несколько лет. Но потом бросил, чтобы следовать за настоящей мечтой.

– Но ты так хорошо играешь. Не могу поверить, что ты не хотел сделать музыкальную карьеру.

– Я люблю музыку, но быть пожарным для меня важнее.

Я наклоняю голову:

– Пожарный в Нью-Йорке? Ты работаешь в пожарном департаменте?

Он кивает:

– Да. Ты так спрашиваешь, будто знаешь кого-то оттуда.

– Мой двоюродный брат там работал, но давно. Он ушел оттуда и теперь продает машины. Говорил, что там было слишком много стресса.

– Иногда бывает довольно напряженно, но оно того стоит, – говорит он. – Так что теперь ты знаешь, чем я занимаюсь. А чем занимаешься ты, мисс Грин?

– Семейный бизнес. У родителей есть сеть цветочных магазинов.

– Звучит интересно, – говорит он, как раз когда девочка с цветами подходит к нам. – Как вовремя!

– Цветок для дамы? – спрашивает девочка.

– Конечно. – Басс вытаскивает бумажник и дает девочке пару долларов.

– Басс, – я касаюсь его руки, – спасибо, конечно, но это совсем не обязательно.

– Я настаиваю, – он тепло улыбается.

– Какой красивый, – говорю я, поднося цветок к своему носу.

– Воткни его в волосы, вот сюда, за ухо, – говорит девочка, глядя то на Басса, то на меня. – Если справа – значит, ты свободна, а если слева – значит, занята.

Конечно, я знаю это, я же флорист, но все равно не мешаю ей рассказать интересный факт.

– Спасибо, – говорю я, устраивая цветок за правым ухом.

Краем глаза замечаю, что Басс обрадовался моему выбору. Хотя я все еще не понимаю его намерений, он может помочь мне отвлечься.

Девочка уходит, как раз когда солнце начинает погружаться в море. Я стою, завороженная этим зрелищем, и наслаждаюсь невероятной красотой. Одновременно ощущаю радость и грусть: радость от того, что сдерживаю обещание, и грусть, потому что того, кому я его дала, здесь нет и он этого не видит.

Я снова слышу гитару. Мелодия звучит мягко, нежно и так завораживающе красиво, что кажется, будто она написана специально для этого заката.

– Кто это написал? – спрашиваю я, когда он заканчивает играть, а солнце заходит за горизонт.

Он пожимает плечами.

– Я только что придумал ее, пока смотрел, как ты любуешься закатом.

Я чувствую, как краснею, понимая, что стала источником вдохновения.

– Ты отлично играешь.

– Спасибо.

– Что же. Мне пора возвращаться. – Я смотрю на свои босые ноги. – После заката по пляжу ходить опасно, кругом все эти лавовые камни. Приятно было увидеться снова, Басс.

– И мне, – отвечает он, изучая меня взглядом. – Айви, я совершенно серьезно настроен. У меня есть целая куча лишних билетов. Я тут на две недели, совершенно один. Все остальные тут или парочками, или семьями. Мне кажется, мы вообще единственные без пары на Кауаи. И мы примерно одного возраста. Ну, я так думаю. Мне двадцать четыре.

– И мне двадцать четыре, – отвечаю я ему.

– Видишь? А то, что ты гуляешь по моему пляжу, это как знак самой вселенной, что мы должны объединиться.

– Твоему пляжу? – смотрю на него, подняв брови.

– Хорошо, нашему пляжу, – соглашается он.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Но почему? Ты здесь с кем-то? Ты сама сказала, что никакого мистера Грина нет. У тебя есть парень? Жених?

– Нет.

– Кто-то еще? – с игривой усмешкой спрашивает он.

– Нет, – смеюсь я. – Никого нет.

– И сколько ты уже здесь?

– Неделю.

– А уезжаешь когда?

– Двадцать девятого.

Басс выглядит удивленным:

– Но это же четыре недели, Айви. Ты приехала больше чем на месяц? Одна? Черт.

– Мне нужно было сменить обстановку.

Он понимающе кивает:

– Тяжелое расставание? Или, может, развод?

Качаю головой, отводя взгляд.

– Ну, что бы там ни было, я думаю, мы встретились не случайно. Завтра я иду кататься на тюбинге. Помнишь, пилот говорил нам про старые плантации сахарного тростника? Так вот, можно сплавляться по старым ирригационным каналам. Плывешь через пещеры и все такое. Звучит реально круто.

– Я уже все это знаю, – отвечаю я. За прошлый год я узнала все что можно об этом острове.

– Но ты все еще не хочешь пойти со мной?

Я пожимаю плечами и не говорю ему, что это тоже есть в списке дел, которые я должна сделать. Как та экскурсия на вертолете.

– Ну же! Это будет весело! И интересно.

– Извини, я просто не могу. Мне надо идти.

Я уже собиралась уходить, но он хватает меня за локоть и нежно тянет обратно к себе. Он привлекает меня так близко, что наши тела почти соприкасаются. Другая его рука ложится на мое плечо. Я быстро закрываю глаза, стараясь отстраниться, напомнить себе, зачем я здесь. Но не могу игнорировать его прикосновения. Они приятные. Требовательные, но это не ощущается как принуждение. Он действует уверенно, но не самоуверенно. И самое важное – я понимаю, что так я могла бы забыться на мгновение.

Он не отпускает меня, глядя прямо в глаза. Я не знаю, о чем он думает, только понимаю, что происходит в моей голове. Он первый мужчина, который касается меня вот так, который так смотрит на меня после Илая. Сколько уже прошло? Девять лет? Девять лет, как ни один мужчина после Илая не касался меня? Не то чтобы я не хотела. Просто было слишком сложно пытаться быть с кем-то другим. А потом я словно… оцепенела.

Внезапно тоска переполняет меня, и я отстраняюсь.

Басс выглядит расстроенным, он отворачивается и поднимает свою гитару.

– Вот что, Айви Грин. Я приду сюда завтра в десять утра. Я буду ждать тебя тут до пол-одиннадцатого. Если ты не придешь, я пойду кататься на тюбинге без тебя. Но я очень надеюсь, что ты придешь. Мне кажется, что под маской загадочной печали прячется женщина, которой не помешает настоящее приключение! – Он протягивает руку, и я пожимаю ее. – Может быть, я даже напишу песню об этой женщине. В общем, было приятно встретиться с тобой.

– И мне, Себастьян Бриггз, – отвечаю я, нехотя отпуская его руку.

Он смеется, услышав свое полное имя. Он так рад, потому что я его запомнила.

Уходя, я чувствую, что он смотрит мне вслед. Я отчаянно хочу обернуться и посмотреть, но не делаю этого. А еще я чувствую, что на моем лице появляется улыбка. И она даже не грустная. Это та улыбка, которую я не ощущала как минимум год. И, черт побери, как же ей рада!

Когда я подхожу к мысу и вижу, как Эрма сворачивает веревку, – тюлени уже уплыли, – я наконец оборачиваюсь и смотрю назад. Басс снова сидит на камне и играет на гитаре. И часть меня хочет знать, напишет ли он песню о девушке, которую он встретил сегодня? Девушке с грустными глазами.

На секунду я задумываюсь: что плохого в том, чтобы немного помечтать? В конце концов, может быть, именно это мне и нужно – то, что подарит мне минуту передышки.

Глава 3