Высокие ставки (ЛП) - Рейн Пайпер

Чарли засмеялась и чуть не упала со стула, застучала рукой по стойке. Ава качает головой и продолжает глазировать кексы перед собой.

— Это лучшая вещь на свете! Мне нужно поскорее найти свой член единорога, потому что в последнее время у меня была куча тупых отвёрток. — Чарли достаёт телефон из заднего кармана и суёт его мне. — Найди тот вибратор, и я куплю его прямо сейчас.

Я так и делаю: нахожу сайт Леннон, ищу вибратор и даже кладу его в корзину для Чарли.

— Идеальный. Через неделю мне не нужно будет искать своего идеального мужчину, потому что у меня будет свой собственный Член-единорог, — она делает паузу и смотрит на меня строгим взглядом. — Она не использовала своего мужа как модель или что-то в этом роде, верно?

Я смеюсь и качаю головой.

— Ни за что. Леннон никогда бы ни с кем не поделилась членом Джаспера.

Чарли выдыхает с облегчением.

— Ладно, теперь мне действительно пора идти. — Я встаю, хватая тарелку с кексами.

— Может быть, Маркус Кент — твой член-единорог? — говорит Чарли.

— Да ладно. Я не верю в такую чушь. — Но я скрестила пальцы, говоря это, на всякий случай. Девушка никогда не бывает слишком осторожной.

Глава 20

Маркус

Мясо на гриле, овощи на плите, а хлеб в духовке. Лили бегает по заднему двору, пока я проверяю мясо. Катерина должна быть здесь с минуты на минуту.

— Мисс Кэт ещё не пришла. — Я полагаю, она снова побежала обратно в дом и ждёт у окна. Возможно, она взволнована даже больше, чем я.

Конечно, её волнение не похоже на мое — у меня такое чувство, будто я сражаюсь с нервами питчера в игре без нападающих.

То, что я чувствую, когда нахожусь в присутствии Кэт, сегодня вечером может превратиться в огненный шар.

Я перекладываю мясо на тарелку, выключаю гриль и иду внутрь, чтобы накрыть ужин, пока она не придёт. Я вхожу в дверной проём, и мои пальцы ослабевают, тарелка почти выскальзывает из моей руки.

Она здесь. И она сражает наповал.

— Лили впустила меня, — говорит она, стоя на кухне моего дома.

Её волосы собраны в обычный хвост и лёгкой волной ниспадают на плечи. Естественный макияж, который она носит, лишь подчеркивает её и без того нежные черты лица. Желтый сарафан делает её загорелую кожу ещё более восхитительной и гладкой. Можно подумать, что мы собираемся ужинать на пляже на Гавайях, а не на моей террасе.

Ухмылка, которую я не могу сдержать, приподнимает уголки моих губ.

— Прекрасно. Ужин почти готов. — Я иду на кухню с мясом, пытаясь убедить собственное мясо успокоиться.

Господи, она горячая в пижаме, она горячая в купальнике, она горячая в шортах, но в платье? С таким же успехом я мог бы позвонить её отцу и признаться во всех грязных вещах, которые хочу сделать с его дочерью сию же минуту.

Я смотрю на кухонный стол и вижу бумажную тарелку, покрытую фольгой.

— Я же говорил тебе ничего не приносить, — говорю я, нарезая мясо.

— Они не для тебя, они для Лили.

— Это мне? — Лили визжит, плюхаясь на стул и снимая фольгу с тарелки. — Ух ты!

Её изумление заставляет меня обернуться и посмотреть. Кэт присоединяется к Лили за столом.

— Кексики, папочка!

— Я вижу.

Кошачий взгляд ловит мой, и мы улыбаемся потрясённому волнению Лили.

— Это кексы-единороги.

Я отказываюсь от нарезки и предпочитаю наблюдать за их взаимодействием друг с другом. Лили стоит на коленях, её лицо находится в дюйме от тарелки с кексами. Кэт щёлкнула Лили по носу, и Лили улыбнулась. Моё сердце согревается, и я быстро разворачиваюсь, чтобы сосредоточиться на чём-то другом, кроме того, как приятно видеть, как Лили общается с женщиной.

Подаю мясо, достаю из холодильника салат и кладу овощи в миску. Они обе хихикают, и я ничего не говорю, когда вижу, как Кэт позволяет Лили попробовать глазурь на одном из кексов.

— Готовы к ужину? — спрашиваю я, держа три тарелки, как будто я официант.

Возможно, мои годы работы официантом в ресторане «Денни» в старшей школе наконец пригодились.

Кэт поднимает взгляд и встаёт, прежде чем направиться к двери во внутренний дворик. Она открывает её, и я стою мгновение, прежде чем пройти на террасу.

— Спасибо. — Наши взгляды встречаются, и, возможно, мне следовало пригласить её к себе, когда Лили не было дома. Но они уже знают друг друга, и Лили — часть моей жизни. Это самая большая и самая важная часть моей жизни, и я серьёзно отношусь к тому, чтобы не использовать Кэт в качестве ночного звонка ради добычи.

Кто, чёрт возьми, знает, что будет в конце лета? Я просто собираюсь жить одним днем.

— Эй, Лил, захвати заправку для салата, — кричу я ей. Я слышу, как её босые ноги бегают по плитке на кухне.

Я поставил тарелки на большой уличный стол под беседкой на террасе.

— Чем я могу помочь? — спрашивает Кэт, и ветер развевает её волосы по лицу.

Она хватает их, и я задаюсь вопросом, не сделал ли я неправильный выбор, поужинать вне дома.

Я делаю шаг вперёд, убирая волоски, прилипшие к её блестящим губам. Губы, которые молят о моём внимании.

— Ты бы хотела поесть внутри? — спрашиваю её.

Аромат её цветочных духов подобен афродизиаку. Мой член болезненно реагирует на её близость и не будет рад продолжать этот вечер без её внимания. Я оглядываюсь через ее плечо и вижу, как Лили раскладывает на прилавке всю имеющуюся у нас заправку для салата.

— Нет. Всё прекрасно. — Кэт смотрит на меня, а не на отблеск тихого океана позади нас.

Я наклоняюсь и целую её в щёку. Её кожа такая же мягкая, как я помню.

— Ты прекрасна. Спасибо что пришла.

Я захожу в свой дом и оставляю её и её покрасневшие щёки снаружи, чтобы она могла полюбоваться видом.

— Лил, нам нужен только тот, который я сделал сегодня. Огуречный ранч.

Она хлопает холодильником, полностью игнорируя меня. Взяв банку с заправкой для салата, которую я приготовил сегодня утром, она выбегает на улицу, не желая терять ни минуты общения с Кэт.

Они сидят на диванчике снаружи, хотя взволнованный голос Лили — единственный, который я слышу через открытую дверь во внутренний дворик.

С бутылкой красного вина и коробкой сока я направляюсь к своим дамам на вечер, но мои ноги останавливаются прямо у двери. Лили сидит на коленях у Кэт, пока они смотрят на деревья, откуда открывается прекрасный вид на Бухту Предела. Лили указывает на всё, что находится внизу, как будто Кэт не знает этих мест. Каждый раз Кэт старается изобразить удивление, как будто она не проходила мимо каждого ресторана и магазина по пути к нашему дому.

Я откашливаюсь, и Кэт оборачивается, а Лили продолжает говорить о Тоби и Дейне.

— Красное подойдёт? — спрашиваю я, приподняв бутылку.

Она кивает.

— Пойдём поедим, — говорит Кэт Лили.

Она спрыгивает с колен Кэт и подбегает к столу. Лили счастливее, чем я когда-либо её видел. Она вскакивает на своё место, заталкивает соломинку в коробку с соком и, как всегда, сжимает слишком сильно для этого, так что часть сока выливается на стол.

Я открываю бутылку вина, наливаю два бокала, затем протягиваю Кэт стул, чтобы она смогла сесть. Она соглашается, заправляя под себя платье с грацией светской львицы, которая делала так тысячу раз ранее.

— Папочка. — Лили вылезает из кресла. — А мне?

Мы с Кэт смеёмся над требованием Лили, но я всё же протягиваю ей стул и задвигаю его обратно. Она вскакивает на колени, её лицо сморщивается от отвращения, когда она смотрит на еду.

— О, я скоро вернусь. — Я бегу в дом и хватаю из тостера куриные наггетсы Лили.

Когда я возвращаюсь, Кэт режет морковку на кусочки для Лили.

— Морковь делает нас умнее. Я стараюсь есть ее каждый день, — говорит ей Кэт.

Вилка Лили протыкает кусочек моркови и медленно приближает его ко рту. Я жду, зная, что если я перебью и соглашусь с Кэт, Лили не приблизится к этой морковке.