— Ну и ладно, — тяжко вздыхает Олег. Утыкается носом мне в темечко. — Замучился я. Ну да ничего. Уже послезавтра ты будешь моя.
— Буду! — порывисто обнимаю за шею. — Олег… Я и так вся на нервах. Платье это…
— А туфли? — смеется он. — Ты их хоть разносила? Помню, ты мне фотки слала…
— Я боюсь, — прижимаюсь к любимому.
— Надо ехать, Лен. Вино и соки привезти из города. Хочешь, поедем вместе. Я знаю один лесок… — щекочет меня под ребрами.
— Отвали, Плехов, — пытаюсь вывернуться из объятий. — Мне маме нужно помочь… Скоро отец приедет.
— Ухожу, — чмокает меня в висок Олежка. — Твой пахан меня на дух не переносит. Лучше на глаза не попадаться.
— Иди, — обнимаю снова. — А я завтра приду шатер смотреть…
— Это еще зачем? — высовывается из кухни мама. — Можно подумать, если тебе не понравится, кто-то будет переделывать.
— Даже не надейтесь, — подает из гостиной голос брат.
— Во всех цивилизованных странах перед свадьбой бывает репетиция. А у нас не пойми что… — фыркаю я. — Мне надо понимать, откуда буду выходить. Есть ли щели в помосте. А то, не дай Бог, каблук застрянет.
— Скорей бы тебя замуж выдать, — смеется мама. — Измучила всех своими капризами. То голуби, то сцена. Может, тебе еще и фейерверк?
— А это идея! — загораюсь я. — Олежка, ты будешь в городе, купи.
— И бенгальских огней, — едко роняет брат.
— И бенгальских огней! — не обращаю внимания на сарказм.
А мама закатывает глаза.
Дурдом какой-то! Честное слово!
— Будет красиво, — мечтательно вздыхаю я.
— Нашу свадьбу Вербное запомнит навсегда! — радостно смеется Олег.
Провожаю его до калитки. Плехов прижимает меня к забору. Попадаю в яростный захват рук, ног и губ. И сама шалею от близости.
— Уже скоро, — шепчу еле слышно.
— Если меня в дурку не сдадут, — вздыхает любимый. Целует медленно и нежно. Прижимаюсь к нему всем телом. Выгибаюсь дугой навстречу. Чувствую, как упирается в живот напряженный болт. И выдыхаю, отстраняясь.
— Я завтра приду. Часа в два…
— Да, иначе я сдохну, — обжигает ухо нетерпеливым шепотом Олег и спохватывается неожиданно. — Лен, а чемоданы? Ты все сложила?
— Личные вещи — да. Но там мама еще приданое собирает. Я даже не знаю, как попрем все эти коробки во Владивосток.
— Контейнером отправим. С собой только самое необходимое. На месте купим…
— Вот и я говорю, — прижимаюсь к любимому. Но чует мое сердце, придется тащить к месту службы чайный сервиз и кастрюльки…
— А отказаться нельзя? — недовольно бурчит Олег. Безотчетно гладит меня по спине, доводя до мурашек.
— Ты что? — закатываю глаза. — Мама с первого дня собирала, как мы с тобой встречаться начали.
— Тогда возьмем, — понуро замечает Олег и добавляет порывисто. — Я с паханом поговорю. Надо будет завтра твои вещи к нам перевезти. Как это я забыл!
Глава 41
Уже неделя, как я не сплю ночами. Лежу, пялюсь в потолок и думаю. Такое чувство, будто что-то упускаю. Какую-то деталь, не дающую мне покоя.
Словно бусины на четках перебираю события последних дней. Во Владике у меня все нормально сложилось. Приказ исполнил, квартиру у начальства выбил. Нормальная хата. Только ремонт сделать нужно.
«Но это я быстро управлюсь. Ленка поможет», — улыбаюсь во все тридцать два. И весь остаток ночи думаю о любимой. Стояк, хоть матрас вспарывай. Иду в душ. Передергиваю. А что делать? Одурел совсем от идиотских приказов. Нельзя, не ходи, стройся в шеренгу на подоконнике. И самый главный запрет — не давай ему до ЗАГСа.
С хера ли, дорогие родственнички?
Хорошо хоть после свадьбы мы уедем. Будем жить на другом конце страны и радоваться. Дядю Васю, самодура хренова, видеть только по скайпу.
«Спасибо, Господи, за радости малые», — думаю, засыпая. И продираю глаза, когда меня за ногу дергает мать.
— Олежка, уже ребята пришли.
— А-а, я сейчас, — выдыхаю сонно.
Натягиваю футболку, треники, захожу в сортир отлить и недовольно смотрю на болт, приподнимающий голову. Сука… Вот что с этим делать? Как дожить?
— Нам с тобой только после обеда обломится. Терпи, — выговариваю еле слышно.
Сбегаю по лестнице и сам над собой ржу.
Я еще с членом не разговаривал. Эко меня приперло.
— Привет, — влетаю на кухню. Обалдело смотрю на двоюродных братьев. Иван и Жорка — сыновья папиной сестры тети Оли, — уплетают мамины сырники. Хлеборезки ходячие, блин.
— Я думал, вы не придете, — вспоминаю вчерашний скандал.
— Так мать не велела, — заявляет словоохотливый Жорка, а Ванек жует себе молча.
— А вы?
— Мы же тебе обещали, — с полным ртом бубнит Ваня. Широкоплечий, улыбчивый. Мы с ним как родные похожи.
— А где Андрюха? — оглядываюсь по сторонам. Смотрю на часы. Половина седьмого. А он в шесть обещал.
— Так в районе ночью убийство произошло, — вздыхает мать. Ставит на стол большую тарелку с сырниками. — Его и вызвали среди ночи. Говорят, директора рынка на Бестужевской грохнули. Прямо в конторе. Вот так вошел кто-то в кабинет, поговорил и выстрелил. Представляешь?
— А ты откуда знаешь? Катя звонила? — уточняю на всякий случай. И про себя уже решаю настучать Андрюхе по репе. Какого хрена беременную жену страшилками пугает?
— Да нет! — отмахивается мама пухлой рукой. — Я за молоком к Демидихе ходила. Она наболтала. Катя наша спит еще. Потом с Леной твоей придет.
— Хорошо, — улыбаюсь я.
И честно говоря, не понимаю. Кому нужны эти шатер и сцена? Расписались бы по-тихому и свалили бы во Владивосток. Так нет же. Церемонии нам подавай. Чтоб отец вел по украшенному цветами проходу, и платье с какой-то сумасшедшей юбкой в придачу. А-а-а, туфли еще как у голливудской звезды! Как я мог про туфли забыть… Ленка мне ими все баки забила.
— Ну, за работу, пацаны, — позавтракав, первым встаю из-за стола. — Шатер уже поставили. Но его чутка передвинуть нужно. И сцену сколотить.
— А сцена тебе зачем? — ржет Ванек. — Петь будешь, Олежка? Или танцевать?
— Нет. Мы с Леной клятвами будем обмениваться при всей семье. Понял? — зыркаю строго. Выхожу во двор. Потягиваюсь!
Хорошо-то как! А завтра еще лучше будет. Машины украсим и за Леной рванем. А потом в ЗАГС. И все. Моя она!
Пусть дядя Вася локти себе кусает.
Стучу молотком и все пытаюсь понять, почему Ленкин отец так переменился. У нас же с ним нормальные отношения были!
Помню, в школе учились мы еще с Андрюхой. Так дядя Вася нас заводил на кухню, наливочки наливал в маленькие рюмочки. Пили, болтали о том о сем. О военном училище, о школе милиции, которую Андрюха окончил с отличием. Да и потом общались хорошо. На рыбалку вместе ходили. А как я Ленке предложение сделал, так дядя Вася благословил нас семейной иконой и обнял меня как родного.
— Лучше мужа моей Елене трудно найти, — сказал тогда.
А как все переменилось, я и не заметил. Поэтому и не пойму, чего так на меня взъелся Отец Василий. Да и бог с ним! Разбираться я точно не буду. Бессмысленное дело. Мало ли кто что наболтал. Даже у Кати спрашивать не хочу.
Завтра свадьба. А через три дня — ту-ту паровоз, не стучите колеса! Из окна помашем и дальше сами, своим умом жить будем.
— Твоя невеста пришла, — подмигивает мне Жорка.
Спрыгиваю со стропил. Бегу к Лене. Издалека смотрю, и наглядеться не могу. Красивая. В легком сарафанчике. Волосы в хвост убраны.
— Привет, — подхожу почти вплотную. Притягиваю к себе лишь на секунду. Целую крепенько и отпускаю. Пацаны пялятся, как дураки.
— Ну как тут у вас работа? Кипит? — поднимает на меня глаза Леночка. А мне ее зацеловать хочется.
— Кипит, — киваю. — Скоро вскипит окончательно и из ушей пар пойдет.
— Плехов, — легонечко пинает меня локтем по ребрам. — Иди в баню.
— Вместе пойдем, а? Или в сарай? Я уже там все приготовил, — шепчу жарко.
— Катя, прикрой, — заговорщицки шепчет моя будущая жена моей сестре. И та кивает.
