— Обожаю перерывы.
— Тихоновский, руки не распускай!
— Я ж не чужое трогаю. Мое. Родное.
— Глянь, какой самоуверенный.
Влас расплылся в улыбке. Радмила не отталкивала его. Они ехали в лифте, обнявшись.
— Болтать с бывшими время есть, а мне ответить на сообщение не мог?! — вдруг завелась Рада.
— Да у меня заряд на минимуме. Думал, выйду из больницы, в машину сяду, заряжусь и тебе позвоню, — повинился Тиха.
— Врать ты все-таки мастер!
— Это правда, — возразил Влас и показал телефон, заодно и остановил запись разговора.
— У дураков мысли сходятся, — хмыкнула Рада.
— Я дурак, да, а ты моя любимая девочка, — заурчал Тиха.
— Вот руки так и чешутся мосю твою вредную расцарапать, — вздохнула Радмила. — Гад.
— Приедем домой, делай со мной, что хочешь, — подмигнул Тихоновский.
— Приедем домой, нужно Стасю успокоить. Там еще баба Геля, подружка Марфы Васильевны. Ее тоже успокоить.
— И с каких пор у нас балуются успокоительными? Что стряслось? — нахмурился Влас.
— Марфа Васильевна повредила руку, когда угощала нас пирогами. Я вызвала скорую. Приехала с ней сюда. Потом спасала жениха от бывшей, — загибала пальцы Радмила и вновь взглянула на Власа, прищурившись, — черт, опять меня тянет кое-кому расцарапать нахальную морду!
— Обожаю тебя, девочка, — рассмеялся Тиха, стиснул любимую, выдохнул. — Никогда не меняйся.
— Попробую, — пообещала Рада. — Поехали домой. Там борщ ждет.
— По маминому рецепту?
— В мои планы не входило травить Тихоновских, — фыркнула Радмила. — Рецепт мой. Собственный. Никто пока не умер. Пока.
— Я понял, угу, — хмыкнул Влас.
***
— Не налегай на сладкое!
— Мам!
— Что «мам»? Я же как лучше хочу, — фыркнула мама и отобрала из рук Рады вазочку с профитролями.
Радмила тоскливо взглянула на стол, заставленный десертами. Матушка коршуном охраняет все угощения до прихода гостей. А у Радмилы, кажется, в желудке образовалась черная дыра и поглощает всю еду с космической скоростью.
Хотя, Рада ведь ела сравнительно недавно. Да и, помогая с приготовлением ужина, тягала у Светланы Артуровны, экономки в доме родителей, самые аппетитные кусочки. Однако перед обалденными десертами Радмила не могла устоять.
— Беги, переоденься, — распорядилась мама, — гости вот-вот приедут!
Радмила красноречиво закатила глаза. Пф! Гости?
Это Атасович-то гость? Да он в дом родителей Радмилы приезжает чаще, чем сама Радмила. У них с отцом какие-то общие дела. И к матушке вредный Тихоновский быстро нашел подход.
Почти месяц прошло с празднования дня рождения Власа.
К этому времени Рада перевезла все свои вещи в квартиру Тихоновских, расторгла договор аренды квартиры неподалеку от мастерской и завела трех постоянных клиенток, в лице Марфы Васильевны, бабы Гели и Стаси, на пошив одежды. Были и еще новости, но ими Радмила пока не хотела ни с кем делиться, пока не расскажет Власу.
Ее драгоценный жених вместе с сестрой и лучшим другом должны приехать на семейный ужин. Радмила хотела бы, чтобы все прошло тихо и без особого размаха. Однако с родителями сложно спорить.
И вот сегодня должна состояться официальная помолвка Радмилы и Власа. Вернее, Влас Тарасович намеревался просить руки Радмилы у ее родителей.
Хотя, чего там просить? Рада уже месяц живет с ним под одной крышей, спит в одной постели. Влас отвозит ее в университет, а после работы в офисе они вместе едут домой. Словом, живут гражданским браком. И какое уж тут сватовство?
Но родители вместе с Тихоновским все решили, постановили, согласовали дату и время. Радмиле оставалось лишь ждать дорогих гостей и не вмешиваться в ход мероприятия.
— А что не так с моим костюмом? — вздохнула Рада, взглянула на свои почти новенькие «спортивки». — Хороший же костюм.
— Радмила! Надень приличное платье, или юбку! — безоговорочно потребовала мама и подтолкнула дочь к дверям, ведущим в холл.
— Ладно, — вздохнула Рада.
Спорить она не стала по простой причине: Тихоновский, однозначно, вырядится, как на праздник, при полном параде, галстук, запонки, белоснежная рубашка. Будет скрипеть тут своей такой же белоснежной улыбкой, как и рубашка!
Придется соответствовать.
Рада недовольно ковырялась в шкафу. И откуда у нее столько платьев, которые ей не нравятся? Определенно, мама развлекалась на досуге, она любит совершат импульсивные покупки, когда нечем заняться. Все любимые наряды Рады уже висят в Тихоновском шкафу.
— Ну и как это носить? — вздохнула Рада, разглядывая вечернее платье, на котором еще была не срезана бирка.
Подумав, Радмила выбрала вечерний комбинезон с открытыми рукавами и широким поясом. Ткань приятно струилась до самого пола, значить, нужно сменить домашние тапочки на туфли.
Ладно, так и быть. Но исключительно ради Тихоновского. Радмиле нравилось, как сияют глаза любимого, когда он смотрит на нее.
Огонь так и полыхает в его взоре, обжигает, заводит. Филатовой так и хочется подразнить Власа. И для этих целей подойдет выбранный наряд. Ведь декольте у комбинезона приличное. Настолько, что в вырезе виден лифчик. Значит, придется идти без него.
Радмила услышала, как дом наполняется голосами. Значит, гости уже прибыли.
Рада приоткрыла двери и прислушалась.
— Ну, мама, блин! — захныкала девушка.
Голосов в особняке становилось все больше. Заиграла негромкая музыка. Раздавался смех: звонкий женский, громкий мужской. И по нарастающему шуму Рада поняла, что одними Тихоновскими здесь никто не ограничился.
Радмила вышла из спальни.
Так и есть, гостиная, столовая, терраса — были забиты приглашенными. И в центре всей этой суеты и гула стоял Влас.
Его высокую фигуру было сложно не заметить. Или же внутренний радар Радмилы был настроен исключительно на Тихоновского.
— Привет! — откуда ни возьмись, вынырнул Вовчик и преградил путь Радмиле к Власу.
Девушка не ожидала, что друг примется крепко обнимать ее на глазах у всех гостей. И, что еще хуже, на глазах Власа.
— Привет, — кивнула Рада и тактично намекнула: — Вов, ну ты зря Власа бесишь. Скройся.
— Пусть понервничает, — рассмеялся Вовчик. — И потом, вы пока не женаты. Официально, даже не помолвлены!
— Скворцов, мать твою! — шикнул Тихоновский, оказавшись рядом.
— Ну а что такого, Влас Тарасович? Не имею права поздороваться с подругой? — нахально парировал Вовчик и не торопился убирать рук с плеч Рады.
— Вообще-то, ты сейчас мою невесту зажимаешь!
— Вообще-то, она пока не ваша невеста. Кольца нет, — подмигнул Вовчик.
— Вовка! — возмущенно выдохнула Рада и попыталась взглядом притормозить Тихоновского.
У этого пришибленного сейчас ведь забрало упадет, и все, считай, Вовчик если не покойник, то определенно клиент травматологического отделения.
И улетит весь мамин банкет в дальние дали.
— Аргумент, однако, — хмыкнул Влас. — Все, Скворцов, свалил.
Влас оттеснил парня плечом. В комнате повисла тишина, словно по приказу Тихи. И десятки пар любопытных глаз уставились на Раду и Власа.
— Не вздумай! — шикнула Рада, глядя на любимого.
Но тот уже расстегнул пиджак, нырнул рукой вглубь внутреннего кармана, встал на одно колено.
Рада покраснела смущенно. Она, конечно, ожидала официального предложения, но не вот так же! Не на виду у всех партнеров отца и подружек матери!
— Радмила, — заговорил Влас, взглянул на нее снизу вверх, раскрыл коробочку и протянул на ладони, — с тех пор, как мы встретились, моя жизнь изменилась. Я сам изменился. Разумеется, в лучшую сторону.
— Кто бы сомневался, — выдохнула Рада.
— Каждый день наполнен мыслями о тебе. Я тебя люблю. Ты станешь моей женой, — продолжил Влас.
— Не слышу вопросительной интонации, — вновь вмешалась Рада.
— Это утверждение, — подмигнул Влас. — Надевай кольцо.
