Смех замер на губах. Радмила облизала их, глядя на внушительный бугор прямо перед глазами.
— Не хочу никуда уезжать, — признался Влас шепотом.
Он выпустил запястья Рады из ласкового захвата, подтянул девушку выше, вклинился меж разведенных бедер.
Колени Радмилы интуитивно сжались, плотно обвились вокруг бедер.
Между двумя телами оставалась лишь тонкая ткань мужского белья.
Радмила толкнула Власа в плечи, безмолвно прося подчиниться. Во время их интимных ласк Рада всегда была ведомой, а сейчас захотелось пошалить. Бывает и такое, да.
Рада устроилась верхом на мужских бедрах. Легко сдвинулась вверх-вниз.
— Ауч…, — выдохнул Тихоновский, вскинул бедра, пытаясь поймать момент.
Радмила уперлась ладонями в широкую грудь, развела пальцы, провела ноготками вниз, к животу, сдвинула ладони к кромке боксеров.
Кажется, ткань вот-вот треснет. Рада коварно улыбнулась.
— Думаешь, мы успеем? — выдохнула Филатова.
— Я с места не сдвинусь, пока в тебе не окажусь, — пошленько заулыбался Тихоновский. Рада смутилась, покраснела, негромко вскрикнула, когда горячая ладонь едва ощутимо шлепнула ее по ягодицам.
— Эй! — возмутилась Рада.
— Прости, увлекся, — сверкнул глазами Влас.
— Все, Тихоновский, у тебя «неуд», — хмыкнула Радмила, пряча смущение под ехидной улыбкой.
— Радмила Алексеевна, разрешите пересдать?
— Я подумаю, — фыркнула Филатова, накрыла пальцами напряженный ствол, сжала через ткань.
— Пожалуйста! — голос Власа дрогнул, осип, а Рада коварно улыбнулась.
— Разрешаю, — шепнула девушка.
Одной рукой она упиралась в подушку и склонилась так, что теперь их с Власом лица оказались очень близко друг к другу. Рада дерзко лизнула нижнюю губу любимого препода, игриво куснула.
Влас надавил ладонью на затылок, углубил поцелуй. Рада понимала, что вот-вот перестанет контролировать себя. Ее бедра невольно двигались, зеркалили толчки твердой плоти.
Рада нырнула свободной рукой под резинку боксеров, стянула ткань, высвободила член, обвила головку пальцами.
— Тс-с-с! — зашипел любимый, Рада рвано выдохнула.
— Вечером буду делать все, что захочешь, сейчас к херам все, малышка, — рыкнул Тихоновский. — Я охуеть как тебя хочу. Всю тебя.
Рада протестующе застонала, когда Влас фактически дернул ее выше.
— Влас! — возмутилась она, не понимая, чего от нее хочет любимый.
А когда поняла — покраснела от кончиков волос до пальцев на ногах.
Тихоновский, удерживая ладонями ее бедра, держал раскрытой в катастрофической близости о лица.
Рада, распахнув в удивлении глаза, видела, как губы и язык любимого скользят по ее лобку, замирают на складочках, а язык ныряет глубже.
Девушка протяжно вскрикнула. Удовольствие пронзило ее тело, а по венам потекла раскаленная лава.
Спираль внизу живота сжалась невыносимо сильно и взорвалась….
Рада пальцами цеплялась за изголовье кровати, боясь упасть.
Впрочем, это ложь. Рада ничего не боялась в крепких руках любимого.
Ее бедра двигались в извечном ритме, а горячее удовольствие отключило мысли. И кажется, будто Раду унесло в иное измерение, где был слышен лишь рокочущий голос любимого.
Радмила тряхнула головой, пытаясь выбраться из ласкового дурмана. Влас лежал, откинувшись на подушки, жадно дышал. А его губы, поцелуями-укусами, касались внутренней стороны бедра Рады.
Девушка уже не пыталась прикрыть наготу, отбросила спутанные волосы за спину.
Все тело мелко подрагивало от удовольствия, что поселилось в каждой клеточке.
Рада, упираясь коленями в матрас, сдвинулась ниже.
Влас смотрел на нее горящим взором, а его ладони лениво оглаживали девичьи ягодицы.
— Понравилось? — уже зная ответ, поинтересовался Тихоновский.
— Очень, но…, — промурлыкала Рада, все еще стоя на коленях.
Поза была крайне провокационной. Рада находилась прямо над возбужденным членом. Обхватив ствол у основания, девушка сжала ладошку.
Влас толкнулся навстречу ее ласке. Откинулся затылком в подушку. Закрыл глаза.
Радмила повторила ласку, сдвинула ладонь, размазала пальцами проступившие капли смазки.
— Мля-я-ять! — зашипел Влас.
Рада ощутила, как внутри все сладко сжимается, как сильно ей хочется ощутить Власа внутри. У нее уже маниакальная зависимость от Тихоновского, и, что еще хуже, от его члена.
Или это неплохо? Они ведь любят друг друга, поженятся. Фактически, живут вместе.
— Млять, девочка, сядь уже на него! — прорычал Тиха, когда Рада сделала ласки более откровенными, раскачиваясь, дразнила Власа легкими касаниями, заставляя член скользить по ее мокрым от желания губкам.
Рассмеявшись, Радмила выполнила просьбу-приказ.
Влажно, порочно, с пошленьким шлепком осела на мужские бедра и вновь приподнялась.
— Радмила! — застонал Влас.
Его ладони с силой обхватили ее ягодицы, сжали, стиснули. А бедра взлетели вверх, продлив контакт.
Новый толчок Рада приняла со стоном. Выпрямилась, прогнулась в спине, откинула волосы назад.
— Охренеть, — пробормотал Влас.
Радмила взглянула в глаза любимого, он обжигал ответным взором. Рукой накрыл острый сосок, сжал меж пальцев.
— Моя горячая девочка, — одобрительно заурчал Влас, когда Рада поймала ритм и принялась двигаться на нем, ускоряя темп.
Мозги вновь утекли, оставив только эмоции, за которыми — острое, обжигающее, горячее наслаждение.
Радмила рухнула в крепкие объятия. Жадно и рвано дыша, прижалась губами к плечу любимого.
— Будь такой всегда, но исключительно для меня, Радмила Алексеевна, — пробормотал он, а Радмила даже с закрытыми глазами чувствовала, как он улыбается. — Люблю тебя.
— И я, — тихонько выдохнула Радмила, улыбаясь.
***
— Девочки, я вам пирогов напекла!
Радмила выглянула из кухни. Вытерла руки о полотенце. Соседка вошла, открыв двери своим ключом.
Признаться, Рада очень надеялась, что приехал Влас. Но последние два часа любимый не отвечал на ее сообщения. А звонить Рада не хотела, чтобы не отвлекать от важных дел.
— Здравствуйте! — улыбнулась Рада.
— О, Марфа Васильевна! Привет! — обрадовалась Стася, подбежала, подхватила пирожок из миски, которую старушка держала в руках. — Вкушно!
— Проходите, — пригласила Радмила, — мы как раз собираемся ужинать.
— Нет-нет, — отмахнулась соседка, — у меня там подруга в гостях. Я решила вам занести гостинцы, пока теплые. И к ней вернусь.
— Спасибо большое! — искренне поблагодарила Радмила, вспомнила, что на кухне в шкафе была коробка конфет, решила, что для ответной любезности вполне сгодится. — Вот! Попьете чай с подружкой.
— Да что ты, Радмилочка! Не стоило, — смутилась Марфа Васильевна.
— Берите! Очень вкусные конфеты, — настойчиво протянула Радмила, улыбаясь.
— Так и быть, — кивнула соседка, — Власу привет большой. Как же я рада, что ты теперь здесь. Этому дому не хватало женской руки.
— Спасибо, Марфа Васильевна, — смущенно улыбнулась Филатова.
Девушке было приятно слышать теплые слова от соседки.
— Все, я побежала, пока моя подружка Геля не приговорила всю мою наливку, — хохотнула женщина и вернулась к двери.
— Передавайте привет подружке, — посмеивалась Радмила, провожая соседку.
— Передам-передам, — кивала Марфа Васильевна.
Стася уже убежала на кухню, помогала накрывать стол. Радмила провожала гостью, придерживала входную дверь.
— Власу привет от меня, — распорядилась старушка и перешагнула порог.
— Конечно, передам, — кивала Рада и не закрывала двери, пока соседка не дошла до своей двери.
— Все, беги, девочка, — махнула Марфа Васильевна рукой, обернувшись.
Радмила кивнула и уже собралась захлопнуть двери. Но заметила, что каблуком ботинка Марфа Васильевна подцепила подъездный коврик.
— Осторожно! — негромко вскрикнула девушка и ринулась вперед.
