Мелкая река (ЛП) - Карлтон Х.Д.

Мой палец кровоточит, руки все еще трясутся, и я на грани слез.

— Ты молча уехала и не отвечала на мои звонки последние два дня. Ты думала, я не буду волноваться?

— Да, вообще-то. Думала. Будь уверен, со мной все в порядке.

Он вздыхает. Я не обращаю на это внимания и бегу в ванную, чтобы найти перекись и пластырь. Я наливаю перекись и осматриваю рану. Она довольно тонкая, но достаточно глубокая, чтобы оставить шрам. Теперь мне точно не удастся скрыть свою ошибку от Райана.

Я смываю кровь и плотно заклеиваю рану пластырем.

— Похоже, ты не в порядке. - Я делаю паузу, наблюдая, как последняя капля крови стекает в канализацию.

— Я была в порядке, пока ты не позвонил. - Правда.

Райан снова стал прежним. Любящий. Милый. Вдумчивый. И мой страх перед ним неуверенно отступает. Он не показывал мне свою темную сторону с того дня, как я вернулась домой, и сейчас я сомневаюсь в себе - может быть, я просто слишком остро отреагировала. Мне трудно представить, что сейчас он такой любящий.

Он купил мне еще один новый телефон, уволил секретаршу, с которой мне изменял, и принес домой шампанское, чтобы отпраздновать это событие. Я чуть не выпила всю бутылку и позволила ему трахнуть меня в задницу в ту ночь, несмотря на мои синяки и переломы. Свои стыдливые слезы я прикрывала симфонией его храпа.

Несмотря ни на что, мы снова на пути к счастью. Или что-то в этом роде. Я еще не зажила, а он до сих пор хорошо заботится обо мне. Он дал мне понять, что если я буду хорошей девочкой и не буду совершать ошибок, то он и дальше будет заботиться обо мне. Он пообещал.

— Я просто беспокоюсь о тебе, Ривер, - говорит он негромко. Его глубокий голос отдается во мне.

— Ну так сделай нам обоим одолжение и прекрати. - Я вешаю трубку и сразу же удаляю звонок из журнала.

Затем я иду и беру суперклей. Может быть, он оценит мои усилия по исправлению ошибки.

Кружка напоминает неровные куски камней, скрепленные вместе, как кривые зубы; неровные края скреплены дерьмовым клеем, который расплавится в посудомоечной машине за несколько секунд. Она похожа на меня. Просто куча несочетаемых частей, которые едва держатся вместе.

Эта кружка больше никогда не попадет в посудомоечную машину. Зря я ее туда положила, но уборка помогает мне успокоиться. Протирать пыль с лопастей потолочного вентилятора было бы менее рискованно, но от пыли я чихаю, и, черт возьми, плевать, что я чихаю, потому что очень скоро я буду пытаться удержать кровь, вытекающую из моего носа.

И что хуже всего, теперь я обречена всю жизнь мыть её вручную. Это гарантия того, что я снова её разобью. Разбитые кусочки будут разлетаться на мелкие осколки снова и снова, пока в конце концов не окажется, что их уже не собрать обратно.

С таким же успехом я могу смотреть в хрустальный шар.

Я вздыхаю и осторожно ставлю кружку на обеденный стол. Рука трясется от беспокойства, зарождающегося внутри меня. Райан убьет меня. Если он попытается, я ударю по кружке, и она снова рассыплется, а потом проткну ему яремную вену его любимой кружкой. Поэтично.

Может быть, я просто позволю ему убить меня. Хотя этот ублюдок наверняка заставит меня сначала помучиться. Хуже того, что Билли уже сделал со мной, быть не может. И это тоже будут мои последние слова. Не он один сломал меня по-настоящему.

Дверь открывается, и я слышу шарканье ног Райана по серому паркету.

— Детка? - зовет он из гостиной.

Похоже, у него хорошее настроение. Может быть, он не будет сердиться.

Мое сердце понимает, что я обманываю себя, и тревога усиливается.

— Я здесь, - отвечаю я, и дрожь в моем голосе становится заметной. Черт побери.

С каждым шагом мои руки дрожат все сильнее и становятся все влажнее от пота. Я опираюсь на руки, чтобы унять дрожь.

Он входит в столовую, его лицо прищурено в замешательстве.

— Почему ты в..., - он останавливается, увидев передо мной мое преступление. А орудия убийства уютно расположились под моими щеками.

Его лицо застывает, превращаясь в совершенно невозмутимую маску. Самая страшная из всех.

— Что случилось? - спрашивает он, его голос лишен эмоций.

Я выдыхаю дрожащий вздох. — Я мыла ее и она выскользнула у меня из рук, - тихо объясняю я. По моему лицу пробегает неровная, шаткая улыбка. — Это придает ей новый шарм, ты не находишь?

Он смотрит на кружку. Мое сердце падает, когда на его лице появляется улыбка. Я не знаю, что эта улыбка означает.

— И тебе пришлось снова склеивать ее? - спрашивает он, поднимая свои потемневшие глаза и встречаясь с моими. Дрожь пробегает по моему телу.

— Да.

— И сколько времени это заняло? - спрашивает он.

А что, так долго ты будешь меня мучить, милый Райан?

Я пожимаю плечами. — Пару часов.

Он подходит ко мне и медленно наклоняется. Я чувствую, как его губы прижимаются к моей макушке. Я и не заметила, что мои плечи прижаты к ушам, пока не заставила их опустить. Лучше не показывать, как я нервничаю. Такие мужчины, как Райан, питаются страхом, как акулы в аквариуме, полном крови.

Его руки скользят по моей спине к плечам. Он начинает массировать их, и стон вырывается из моего горла прежде, чем я успеваю его остановить.

— Эй, - успокаивающе шепчет он. — Все в порядке. Случайности случаются. Я думаю, это мило, что ты приложила усилия, чтобы исправить это. - Он заканчивает фразу коротким смешком и проводит пальцами по зазубренным краям.

— Честно говоря, мне так приятно, что ты постаралась. Я не думал, что смогу полюбить тебя сильнее.

Мне хочется плакать. Я готовилась к избиению, была уверена, что он меня ударит. А вместо этого я просто драматизировала. Если он не злится из-за того, что его любимая кружка разбита, значит, я не придавала ему значения.

В глубине души я верю, что Райан действительно любит меня. Любовь - это нечто потустороннее. Что-то настолько сильное и мощное, что заставляет тебя совершать безумные поступки. Например, бить их. И оставаться, когда тебя ударили. Это эмоция, которую никто и никогда не сможет определить. Невозможно сказать, какой должна быть любовь. Один человек считает, что любить человека - значит принимать его недостатки, а другой может думать, что любить человека - значит пытаться помочь ему измениться к лучшему. Кто скажет, кто прав?

Во всех проблемах, которые у нас были, отчасти виновата я. Не только он виноват. Очевидно, что взгляд на стоящую передо мной пустую кружку доказывает это.

— Мне было так плохо, - говорю я, прижимаясь к его животу. Его позвоночник выпрямляется, и он поднимает руки с моих плеч на голову, крепко прижимая меня к себе.

— Так и должно быть, - шепчет он. У меня пересыхает в горле. — Но ты пыталась это исправить. Вот что важно.

Из моих глаз скатывается слеза. Я киваю головой и зажмуриваю глаза, чтобы не пропустить больше ни одной ошибки. Я не хочу, чтобы он видел меня такой слабой.

— Ужин готов? - спрашивает он.

Мои глаза распахиваются, превращаясь в круглые диски. Боже мой. Я так долго пыталась починить эту чертову кружку, что забыла про ужин. Он всегда приходит домой к ужину. Он с нетерпением ждет этого каждый вечер после целого дня работы в фирме.

Я прочищаю горло. — Я подумала, что сегодня мы можем поесть пиццу, раз уж я отвлеклась.

Рука Райана сжимает мои волосы, все сильнее и сильнее, пока пряди не начинают выбиваться из прически. По всей коже головы вспыхивают острые колющие боли. Я прикусываю губу, чтобы сдержать хныканье.

Так же внезапно он отпускает меня, и у меня кружится голова, а в животе завязываются узлы. — Звучит неплохо, детка. Дай мне знать, когда она будет здесь.

Он уходит, не оглядываясь, и его тело неторопливо движется из кухни, как будто он собирается на полуночную прогулку по пляжу.

Проскальзывает еще одна слеза. Я быстро вытираю ее и беру телефон.

Теперь я заказываю еще и гребаные палочки корицы.