Вопреки опасениям (ЛП) - Бэлль Лола

— Тогда, — протянул Алмаз, перевернулся на другой бок и, кряхтя, с трудом дотянулся до сумки с фотоаппаратом, которую бережно укутал в теплую куртку, — я пойду?

— Капец, откуда в тебе столько энергии! Разбуди меня, когда все соберутся.

Я подтянул к себе плед, который Алмаз только что отбросил в сторону, и укрылся им по самый подбородок. Секунду мы смотрели друг на друга, Алмаз задумчиво теребил ремешок сумки, затем медленно склонился к моему лицу и оставил на щеке легкий поцелуй. Сперва я опешил, но уже в следующее мгновение схватил его за запястье и притянул в свои объятия.

— Федя! Фотоаппарат! — Не удержав равновесие, Алмаз повалился прямо мне на грудь. С его губ слетел тихий вздох. — Когда-нибудь ты лишишь меня самого дорогого.

— Самого дорогого, значит? — переспросил я, многозначительно приподняв брови. Алмаз наклонился ко мне почти вплотную и прижался холодным носом к моему. По коже пробежали мурашки от осознания, что сейчас один из тех редких случаев, когда он проявляет инициативу.

— Второго по важности. На первом месте всегда будешь только ты , — во взгляде Алмаза что-то переменилось, и моя задорная ухмылка медленно угасла.

Эгоистичная часть моей натуры ликовала, а вот совесть твердила, что я поступаю неправильно, не принимая во внимание тот факт, что для Алмаза я могу находиться вовсе не на первом месте. И порой складывалось ощущение, что я насильно заставляю его переменить точку зрения в свою пользу. В такие моменты эгоизм и жадность явно перевешивали здравый смысл.

***

Ребята все проснулись вялыми, в случае Сереги же дела обстояли и того хуже. Друг, очевидно, встал не с той ноги, хотя и видимых причин для злобы, кроме жуткого похмелья, не наблюдалось.

Даже Кристина, видя, в каком скверном настроении пребывал брат, старалась лишний раз не обращаться к нему с глупыми вопросами и тем более не цеплять по пустякам. Грубо говоря, Серегу все обходили стороной, и общий игнор к его персоне позволил на время сбавить обороты.

Как и обещал, я отпустил Алмаза на «охоту» за идеальными снимками позднего рассвета, а сам не спеша складывал спальный мешок в сумку, наслаждаясь приятным на слух пением птиц и шуршанием листвы от дуновения теплого ветерка в эти последние дни затянувшегося лета.

Каждый был занят своими палатками, и только Серега, с легкостью управившись раньше остальных, пришел мне на выручку. Он присел на корточки и молча потянулся к одному из колышков. Я лишь слегка улыбнулся, стараясь не показывать, как сильно рад его поддержке. В отличие от Гриши, который был слишком занят, всюду следуя за Сашей и контролируя каждый ее шаг, когда на горизонте появлялся Андреа, Серега побросал ради меня все дела. И даже на сестру махнул рукой, проигнорировав ее просьбу о помощи.

В процессе я изредка поглядывал в ту сторону, куда еще минут двадцать назад ушел Алмаз с Тимом и Леной. Одного я бы его не отпустил, несмотря на то, что заблудиться здесь практически невозможно. Если, конечно, не отходить далеко от края обрыва. Пожелтевшие листья почти осыпались, оголяя хрупкие ветки, а среди редких деревьев не составит труда отыскать даже худощавую фигуру подростка.

И все же меня беспокоило его долгое отсутствие. Зная Алмаза, я предположил, что он потеряет счет времени и забудет обо всем, как только крышка объектива окажется в кармане куртки, поэтому попросил Тима наблюдать за ним, не привлекая особого внимания.

Возможно, Алмаз и не отреагировал бы с агрессией на представленную к нему вынужденную охрану, но рисковать не хотелось. Когда-нибудь я обязательно перестану его опекать, а пока придется действовать хитростью.

Выпрямившись в полный рост, я размял пальцы и повертел шеей. Кристина, кутаясь в свою куртку и пальцами расчесывая длинные, волнистые от влажности волосы, сидела на стволе поваленного дерева и смотрела на остатки полыхавшего прошлой ночью костра каким-то отстраненным взглядом. Рядом с ней опустилась Саша, положив голову девушке на плечо.

Гриша помахал нам с Серегой, предлагая, по-видимому, присоединиться к утреннему заплыву в Финском заливе, но я сразу мотнул головой, даже прежде не подумав над предложением. Серега за моей спиной громко фыркнул и с характерным звуком застегнул молнию на куртке. Намек ясен.

Только когда Гриша вяло поплелся к краю обрыва, откуда проще всего было срезать путь и без труда спуститься к воде, я с ужасом осознал, что на поляне не хватало еще одного человека. Желудок подскочил к горлу, когда послышался мелодичный смех где-то среди деревьев, а после и щелчок фотоаппарата, который в тишине леса прозвучал довольно громко. Сердце болезненно сжалось, еще до того, как увидел их силуэты, я морально готовился к худшему.

— Чего застыл? — послышался хриплый голос Сереги, который выдернул меня из состояния транса.

Я шумно выдохнул, понимая, что способен лишь на то, чтобы просто покачать головой. Все слова, которые так и рвались наружу, встали в горле плотным комом. Алмаз пребывал в таком возбуждении и веселом расположении духа рядом с человеком, который буквально унизил его прошлой ночью, что и не замечал никого вокруг.

Андреа же, без конца зачесывая назад свои темные волосы, светился искренним счастьем. Для того, кто еще не так давно был сторонником уединения, ходил подавленным и чурался общения с чужаками, он слишком легко нашел общий язык с фактически незнакомым парнем.

— У них опять собрание, что ли? — без эмоций проговорил Серега, так же как и я, не отрывая от них пронзительного взгляда.

— Сам не пойму, — прошептал я, чувствуя, как слова больно царапают горло. Неужели эмоции все же возьмут верх над мнимым самообладанием?

Я невольно скрипнул зубами, когда Андреа протянул Алмазу альбомный лист, пристально наблюдая за его реакцией на свое творение. Глаза Алмаза округлились, а губы что-то прошептали, но я так и не смог понять, какие он подобрал комплименты одаренному художнику.

Судя по довольной ухмылке Андреа и блеску его зеленых глаз, он остался в восторге от слов Алмаза. А после словно бы машинально коснулся пальцами плеча собеседника и осторожно поправил вывернутый наружу капюшон куртки.

Алмаз и не обратил на его жест никакого внимания, полностью поглощенный разглядыванием очередного шедевра, который держал в слегка дрожащих руках.

Я оцепенел, все звуки вмиг отключились, и только шум крови в ушах позволял мне не терять связь с реальностью. Я готов был рвануть вперед, толком и не понимая, как должен реагировать, что предпринять, но цепкая хватка Сереги уберегла меня от позора. Он потянул меня к себе, заламывая руку за спину, не оставляя мне и шанса вырваться.

— Да понял я, — огрызнулся, не сводя при этом немигающего взора с ухмыляющейся физиономии Андреа.

Следил за каждым его движением, уверенный, что, если он предпримет еще одну попытку прикоснуться к моему парню, даже крепкая хватка Сереги меня не удержит.

— Может, столкнем его с обрыва? Ну так, для профилактики, — на полном серьезе прошептал Серега мне в ухо.

На миг у меня перехватило дыхание. Я медленно оглянулся на друга в надежде увидеть на его лице хотя бы намек на веселье, но оно оставалось отрешенным. А в темных, как омут, зрачках плескалось неприкрытое раздражение.

— Только не говори, что сам не думал о том же.

— С ума сошел? Нет! — поспешно возразил я, потрясенный и его предложением и тем, что в первые секунды посчитал затею заманчивой. — Я бы не стал этого делать.

Серега покосился на меня с легким прищуром, будто прочел мои мысли только по одному выражению лица. Я отвел глаза, чувствуя, как к щекам прилила кровь.

Пока мы были заняты разговором, Андреа уже покинул общество Алмаза и с самым непринужденным видом направился в нашу сторону. Лишь кривая ухмылка, кричащая о победе, не сходила с его бледного лица. Я сжал кулаки, мечтая стереть ее одним ударом. Ему снова удалось меня спровоцировать, и этот факт раздражал не меньше, чем все остальное.