Вопреки опасениям (ЛП) - Бэлль Лола

— Только без истерик, Федук, — шепнул мне Серега, закидывая на плечо спортивную сумку. Я втянул в себя воздух, не давая обещание, которое выполнить будет проблематично.

Вот только Андреа даже не предоставил мне шанса перехватить его для разговора. Плавно свернул в сторону хихикающих девочек, лишь мельком оглядев нас с Серегой с тихим смешком. Я стиснул челюсти, мощная волна ярости и негодования захлестнула меня с головой, отчего сердце забилось быстрее.

Придерживая фотоаппарат одной рукой, Алмаз подбежал к нам с сияющей улыбкой, озарившей его покрасневшее от ветра лицо. Серега, многозначительно сжав мое плечо, оставил нас одних.

— Федя, смотри, какая красота! У меня есть снимок с того же ракурса, представляешь? Один в один.

Он протянул мне рисунок, и я словно бы целую вечность не решался разжать кулаки, чтобы коснуться проклятого альбомного листка. Алмаз наверняка уловил заминку, потому что в следующую секунду уголки его губ медленно поползли вниз, а рука слегка дрогнула. Мне пришлось приложить усилия, чтобы сдержать ругательства, которые крутились на языке последние минуты.

— Андреа сказал, что дарит его в качестве извинений, — продолжил Алмаз уже без прежнего воодушевления, теперь в его тоне слышались отчетливые нотки сомнения.

Слишком резко я выхватил рисунок из его рук, понимая, что снова перегибаю, но и раскаиваться не собирался. Пусть моя злоба была направлена непосредственно на Андреа, Алмаз, видимо, почувствовал напряжение и сделал едва заметный шаг назад.

Я поднес альбомный лист к глазам, тихо присвистнул. Брови медленно изогнулись, а виски прострелила острая боль. Я прекрасно понимал, что Андреа не утратил блестящие навыки рисования после возвращения из Америки, не растерял былого вдохновения вдали от того круга людей, которые вселяли в него уверенность в собственной уникальности и продвигали его творчество благодаря своим связям. Но все равно был не на шутку поражен божественной красотой картины.

Андреа с легкостью удалось изобразить каждую деталь представшего нашему взору пейзажа, линии четкие и уверенные, очарование места передано так реалистично, что даже человек, не отдыхающий здесь прежде, без труда мог бы проникнуться душевной атмосферой Финского залива.

— Охренеть, — по слогам произнес я, не в силах оторвать взор от этого шедевра. На миг я даже позабыл, чьи руки сотворили такое великолепие. — Какой же он талантливый, сволочь.

— Перестань, — с обидой сказал Алмаз, протянув руку к листку. — Он же от всей души.

— А она у него есть? — слова вырвались против воли, и я тут же пожалел о сказанном. Брови Алмаза сошлись на переносице, он прижал рисунок к груди, глядя на меня с неприкрытым осуждением. — Окей, я не должен был так говорить.

— Не злись, пожалуйста. Я за тебя беспокоюсь, когда ты в таком настроении.

Я устало провел ладонями по лицу, не найдя подходящих слов. По-видимому, почувствовав мои внутренние колебания, Алмаз неуверенно коснулся пальцами моей шеи. Я не шелохнулся, пытаясь привести мысли в порядок.

— Почему бы вам просто не поговорить? — его вопрос заставил меня вновь напрячься. — К чему эта вражда? Что вам делить?

Я задумался над ответом всего на мгновение, а после выдал на одном дыхании:

— Если бы я сам знал. Но ты же видишь, как он ведет себя, стоит нам пересечься. Неприязнь взаимна, и если раньше он хоть как-то скрывал свое отношение ко мне, то теперь каждый раз намеренно провоцирует. Чего добивается, непонятно.

Я умолчал о том, что после их знакомства Андреа распознал мою уязвимость и умело этим пользуется. Алмазу бы не понравилось, что мы перетягиваем его как канат, не считаясь с его чувствами.

— Хорошо, я понял. Просто хотел как лучше, — Алмаз озабоченно покусывал нижнюю губу.

— Я ценю это, правда. И когда-нибудь обязательно поговорю с ним, когда мы оба будем к этому готовы. Ну а вообще, я был бы рад, если бы он как можно реже проводил с нами время.

Я натянуто улыбнулся, тем самым давая понять, что не испытываю ненависти к Андреа, лишь бы не продолжать этот бессмысленный разговор. Алмаз остается в неведении о нашем с парнями прошлом, и я бы предпочел, чтобы многие подробности конкретно моих отвратительных и мерзких поступков по отношению к Андреа оставались в тайне. Не уверен, что в таком случае буду выглядеть в глазах Алмаза прежним собой.

— Ты очень заботливый, — шепнул я парню на ухо, слегка взъерошив его и без того растрепанные волосы. — Я обещаю, что прислушаюсь к твоим словам.

— А я обещаю, Федь, что всегда буду на твоей стороне.

Я в удивлении приоткрыл рот, ожидая от него любых слов, но только не таких громких обещаний. Никогда не знаешь, как может повернуться судьба в дальнейшем.

— Надеюсь, что таких ситуаций и не возникнет, когда тебе придется выбирать, на чьей быть стороне, — хрипло прошептал я, слыша, как предательски дрогнул голос.

Поддавшись порыву, прижал Алмаза к груди и сцепил пальцы в замок за его спиной. Вдохнул аромат парфюма, наслаждаясь близостью человека, которого так отчаянно боялся потерять.

— Все в порядке? — обеспокоенно спросил Алмаз.

— Конечно, — я заставил себя отстраниться, судорожно сглатывая. — Много успел сделать фотографий?

— Снял все, что хотел. Спасибо.

Взгляд невольно скользнул к альбомному листу в руках Алмаза, сердце сжалось от отчаяния. Как бы и я хотел разделить с ним мгновения радости, видеть блеск в его серых глазах в процессе съемок, слушать учащенное дыхание от охватившего его воодушевления. Вот только мое место было занято другим человеком.

Он погладил меня по плечу, а мягкие губы оставили на моей щеке быстрый поцелуй, незаметный для глаз остальных. Несмотря на напряжение, сковывающее все мышцы, и тревожные мысли, я почувствовал облегчение. Никогда не сомневался в чувствах Алмаза ко мне, и никакое вмешательство Андреа этого не изменит, все же я испытал жгучее чувство ревности, стоя тогда в стороне и с неотвратимой беспомощностью наблюдая за тем, как друг оказывает знаки внимания моему парню на моих же глазах.

Но я никак не мог повлиять на ситуацию, не выставив себя при этом неадекватным собственником и несдержанным скандалистом, поэтому оставалось лишь довериться Алмазу, который прежде еще ни разу меня не подвел. И постараться свести к минимуму общение с Андреа, чтобы у него не было повода появляться в нашей компании слишком часто.

Глава 24

Прощание с Кристиной и ее друзьями вышло недолгим. Всем требовался хороший отдых, и на лишние сантименты у нас просто не осталось никаких сил. Кристина обняла сперва Серегу, затем и нас с Гришей, взяв с брата слово, что мы обязательно приедем снова.

Сомневаюсь, что Серега согласится пережить это испытание во второй раз. Разве что мы приедем в Петербург, не оповестив об этом Кристину, и организуем отдых по своему собственному сценарию. У Сереги возникнет масса всевозможных идей, как сделать поездку поистине впечатляющей и запоминающейся на долгие годы.

В самолете я опустился в кресло рядом с Серегой, а Алмаза мы пропустили к иллюминатору. Гриша и Саша заняли места позади нас, а Андреа словно демонстративно отсел подальше от нашей компании, хотя билет приобрел на место рядом с Гришей. На его счастье, самолет наполовину пустовал, и стюардессы возражать не стали.

Казалось, всем своим видом Андреа пытался показать, что ему и так неплохо. Отсюда сразу же возникал вопрос: на кой черт он вообще тогда поехал с нами?

Этот полет для Алмаза не первый, но глаза парня все так же поблескивали от эмоций, как и в прошлое наше путешествие в Геленджик. Сжимая пальцами фотоаппарат и с удивительной быстротой пролистывая снимки, он вновь погрузился в свой мир, позабыв обо всем, что его окружало.

Я не стал отвлекать Алмаза от любимого занятия, ведь ситуация повторялась с определенной периодичностью, уже стоило привыкнуть к его одержимости, поэтому посчитал разумным переключить внимание на Серегу. Друг с озабоченным видом листал новости в социальных сетях, изредка моргая, пока стюардесса любезно не попросила нас отключить электронные устройства.