Другой брат (ЛП) - Пейдж Тирни

Мои глаза скользят по сцене, где Оливер начинает вертеть барабанные палочки, а Уилл сжимает гриф своей гитары, разминая пальцы перед началом игры.

Том представляет группу, и бар взрывается аплодисментами, пока Оливер запускает своё барабанное интро, к которому присоединяются остальные.

Энергия в комнате резко возрастает, и я оглядываюсь, замечая сияющие лица вокруг. Джеймс слегка кивает головой в такт, перебирая струны. Его руки, покрытые выступающими венами, двигаются уверенно и ловко, скользя по ладам бас-гитары.

Мы допиваем свои маргариты и заказываем новую порцию джина с тоником. Джемма тянет меня на танцпол. Музыка пульсирует, и я начинаю двигаться в такт, качая бёдрами и подпевая, позволяя ритму полностью овладеть мной. Анна поднимает руки и двигается безупречно, следуя за мелодией. Я запрокидываю голову, позволяя музыке захватить меня. Мой разум освобождается. Я чувствую умиротворение.

Я ловлю этот момент, наслаждаясь ощущением, что я достойна настоящей любви и счастья – такой любви, какой делились мои родители, и той безусловной радости, которую мои лучшие подруги приносят в мою жизнь. Сегодня я отпускаю прошлое и позволяю себе снова по-настоящему жить.

Пот выступает на моей коже, пока мы танцуем. Я смотрю на сцену и ловлю взгляд Джеймса. Его глаза, сильные, как сталь, внимательно наблюдают за мной. Взгляд проникающий, почти жадный, заставляет моё сердце вздрогнуть. Я улыбаюсь ему и поднимаю бокал в молчаливом тосте. У меня захватывает дух, когда он отвечает тем же жестом, сопровождая его ослепительной улыбкой. Это та самая улыбка – с ямочками, ускоряющая пульс, убойная.

— Ты пропала, — говорит Джемма, крича мне на ухо поверх музыки. Я быстро оборачиваюсь к ней.

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я.

— Вы двое не можете оторвать глаз друг от друга.

— Это не так, — протестую я.

— Эйприл, сексуальное напряжение между вами настолько очевидное, что это примерно как стояк на исповеди, — выкрикивает Анна, смеясь.

— Мы не насмехаемся, — говорит Джемма, касаясь моего предплечья. — В этом нет ничего плохого. На самом деле, это даже здорово. Я просто говорю, что ты можешь перестать это отрицать. Между вами что-то есть, и это ясно как день. — Её взгляд прыгает между Джеймсом и мной.

Я снова оглядываюсь на сцену и ловлю его взгляд. Обдумывая их слова, я делаю шаг назад.

— Я скоро вернусь, — говорю я им.

По пути к бару я заказываю текилу и быстро выпиваю её, а затем направляюсь в туалет, чтобы привести себя в порядок. Помыв руки, я наношу свежий слой блеска на губы и растрёпываю волосы, пока не остаюсь довольна своим отражением. Чувствуя уверенность в себе, выпрямляю плечи, расправляю грудь, толкаю дверь ванной и выхожу в коридор, готовая вернуться на танцпол.

И тут я врезаюсь в стену.

Точнее, в грудь.

Жёсткую, горячую грудь.

— Ой! — выдыхаю я от удара.

Две большие руки хватают меня за плечи, чтобы удержать.

— Прости, я не хотела… — начинаю я, поднимая взгляд, чтобы встретиться с глазами, сверкающими, как морская гладь, когда Джеймс опускает голову, пытаясь понять моё состояние. — Я просто шла обратно к девочкам, — говорю я.

— Ты в порядке?

Ах, этот бархатный, глубокий голос.

— Да, всё хорошо, спасибо, — говорю я, поправляя рубашку и ожерелье.

Он кивает, пряча руки в карманы.

— Рад, что ты пришла. Ты выглядишь… — Он прочищает горло. — Ты выглядишь потрясающе.

— Спасибо, — говорю я, опуская взгляд, чтобы скрыть смущение.

— Ты краснеешь, —– замечает он с лёгким блеском в глазах.

Я машинально прикладываю руки к щекам.

— Я не краснею. У меня покраснения. И это всё текила.

— Конечно, — отвечает он, закусывая губу, чтобы скрыть самодовольную улыбку.

— Я думала, ты играешь, — говорю я, указывая большим пальцем за плечо.

— Мы уже сыграли. Всё закончилось.

— Это было быстро.

— Мы играли три часа.

— Оу, – удивляюсь я.

Я так увлеклась танцами, что даже не заметила, как быстро пролетело время.

Его взгляд пронзает меня насквозь.

— Похоже, ты хорошо проводила время там.

Моё сердце стучит, как барабан.

— Было весело. Спасибо, что пригласил меня сегодня. Это было именно то, что мне нужно.

— Я рад. Приятно видеть, как ты наслаждаешься моментом, — отвечает он, его голос становится мягче, прежде чем он кивает в сторону двери в конце коридора. — Хочешь выйти, пока я собираю вещи?

Приглашение повисает в воздухе.

Конечно, чёрт возьми, я пойду.

— Конечно, я с удовольствием.

Глава 23

Джеймс

Эйприл идёт за мной за кулисы, и я показываю на стул в углу, предлагая ей присесть, пока я собираю оборудование.

— Ну, как тебе выступление? — спрашиваю я, наклоняясь, чтобы смотать кабели.

— Это было потрясающе. Все так здорово провели время. Ты был великолепен, — отвечает она.

— Спасибо, – бурчу я, и она кивает.

Чёрт возьми, она сногсшибательная.

Эти обтягивающие джинсы делают её ноги бесконечными. Её шёлковая рубашка обхватывает её фигуру там, где нужно, подчёркивая её потрясающие формы. Она всегда выглядит потрясающе, но сегодня я просто не мог оторвать от неё глаз. Каждый её шаг, каждый взгляд в мою сторону ещё больше затягивали меня в её орбиту.

Я давно не видел эту сторону Эйприл – лёгкую, свободную, словно она снова обрела себя. И мне безумно хочется увидеть это снова. Я чувствую себя немного самодовольным, зная, что именно я играл ту музыку, под которую её тело двигалось и танцевало.

И это меня она искала глазами.

Это мои глаза она ловила в толпе, и от этого внутри меня вспыхивали искры гордости. Я сыграл свою роль в её счастье этим вечером, и это чувство согревает.

Аккуратно укладываю свёрнутые кабели в ящик вместе с блоками питания и педалями, всё организованно. Затем накрываю усилитель и колонку, чтобы они были готовы к транспортировке. Наконец, кладу свою бас-гитару в чехол, щёлкая замками.

Выпрямляюсь и тру заднюю часть шеи.

— Ты остаёшься ещё ненадолго? — спрашиваю.

Я жутко устал. После концерта я всегда выжит, как лимон, и сейчас мечтаю о душе. Но если она решит остаться, я тоже останусь.

Что угодно, лишь бы быть рядом с ней.

— Думаю, нет. Я немного устала после долгой недели, — говорит она.

— Понятно. Ну, спасибо, что пришла. Как там Бэзил?

— Он отлично! Честно говоря, я не знаю, как бы я справилась без него и моих подруг в последние месяцы. Они стали для меня настоящим спасением.

Спасением.

От моего придурка-брата.

Она встаёт и подходит к моему оборудованию, заглядывая в ящик с кабелями.

— Ты всё это таскаешь с собой на каждое выступление?

— Да, привыкаешь со временем. Чем чаще это делаешь, тем быстрее всё собираешь в конце, — отвечаю я.

Я наблюдаю, как она обходит комнату, проводя пальцем по моему усилителю, колонке и чехлу для гитары.

В её движениях есть что-то завораживающее.

Она останавливается перед чехлом для гитары, пальцем касается замков, затем поднимает взгляд на меня.

— Можно? — спрашивает она.

Я приподнимаю брови.

— Конечно.

Её лицо загорается – не просто улыбка, а полная, ослепительная улыбка, которая сбивает меня с толку. Она открывает замки, поднимает крышку чехла и вытаскивает мой бас, перекидывая ремень через плечо.

— Эта штука тяжелее, чем кажется, — говорит она, проводя пальцами по струнам. Я засовываю руки в карманы, наблюдая за ней с интересом.

Честно говоря, я мог бы смотреть на неё весь вечер.

— Как проходят репетиции на этой неделе? — спрашивает она, взглянув на меня.

— Хорошо. Мы нарабатываем, — отвечаю я.

— Ну, если ты играешь так же, как сегодня, они точно будут в восторге, — говорит она, её голос звучит искренне.

Её искрящиеся глаза смотрят прямо в мои.

— Спасибо.

— Пожалуйста, — тихо отвечает она.

На мгновение между нами повисает пауза. Я смотрю на неё, и желание дотронуться до неё становится почти невыносимым. Но мысли о прослушивании, возможности получить контракт и о том, что я буду отсутствовать целых семь месяцев, обрушиваются на меня, заставляя остановиться.