Останься со мной (ЛП) - Фиорина Николь

— Сегодня мы собираемся сделать кое-что другое, — сказал Арти, передавая по кругу листы бумаги и ручки. — Я хочу, чтобы каждый из вас записал две правды и одну ложь. Мы будем идти по кругу, пытаясь угадать, что из этого выдумка. И, пожалуйста, давайте будем в пределах PG-13*. (Прим. ред.: Рейтинг PG-13 — это рейтинг, присваиваемый фильмам с материалами, не предназначенными для детей до 13 лет. Там могут присутствовать не конкретизированные эпизоды с наркотиками и слова, связанные с сексом).

Уставившись на чистый лист бумаги, я продолжала вертеть маркер в здоровой руке — ну, более здоровой руке. Свежие порезы тянулись по всем моим костяшкам, оставляя новые шрамы после моего маниакального приступа.

По тому, как некоторые откинулись на спинки стульев и расслабились, можно было догадаться, кто из них закончил задание, пока тишину нарушали тихие вздохи. Прошло пять минут, а я все еще не написала ни одной строчки.

— Окей, время вышло. Я начну, — сказал Арти и опустил взгляд на свою бумажку. — Я родом из Египта, у меня шесть братьев и сестер, и когда я был ребенком, то хотел стать астронавтом.

То, что у него было шесть братьев и сестер, было ложью. На это указывали многие факторы, начиная с того, как изменился его тон, когда он это сказал, и заканчивая тем, что это факт был самым скучным из трех, а еще точное число, которое он использовал.

Группа заявила, что то, что он из Египта, было ложью, но я промолчала.

— На самом деле, у меня девять братьев и сестер, — сказал Арти с улыбкой. — Хорошо, Айзек, давай послушаем тебя и продолжим по часовой стрелке.

Айзек поерзал на стуле, прежде чем перечислить свои три факта, и, поскольку правда и ложь продолжались по кругу, вскоре за ним последовали недоверчивые замечания.

Олли выпрямился, когда подошла его очередь. Борьба в его глазах была очевидна, когда он опустил взгляд на свой список. Он скомкал листок в кулаке и сунул его в передний карман, прежде чем сказать:

— Я умер и вернулся к жизни, я отказался от жизни, и я спас чью-то жизнь.

Наступила тишина.

Послышался чей-то кашель.

Затем последовали комментарии.

— Олли бы никогда не отказался от жизни. Он не смог убить даже ту уховертку, ползущую по его руке, — хихикнула Бриа. — Помнишь, Джейк? Как он снял её с помощью листа и отнес на дерево? — еще один смешок.

Внимание Олли по-прежнему было приковано к полу. Он засунул руки поглубже в карманы. Тот факт, что он использовал термин «отказался», рассказывал безмолвную историю его прошлого, известную только ему.

— Он никого не спасал, — сказала я тихо и была удивлена, что меня кто-то услышал.

— Почему ты так решила, Мия? — спросил Арти.

— Я просто знаю.

Арти посмотрел на Олли, и тот кивнул.

— Она права.

Две правды и ложь Джейка оказались простыми, к тому же все знали, что он гей.

Когда подошла моя очередь, я взглянула на чистый лист бумаги и откинулась на спинку стула, пока думала, что сказать.

— Я могу сыграть любую песню на пианино, я не ем мясо, и… — Арти и Олли возненавидят меня: — У меня был секс с Лиамом в прошлую пятницу.

Сразу же последовали вздохи и смех, и я перевела взгляд на Олли, который уже вынул руки из карманов и поднес их к подбородку. Его локоть подпрыгнул на нервном колене.

— PG-13, Мия, — напомнил мне Арти, и я пожала плечами.

— Не может быть, чтобы она спала с Лиамом. Я была с ним весь день, — сказала светловолосая девушка из компании Лиама.

— Я видел, как она ела мясо. Это должно быть пианино, — настаивал Джейк.

— Согласна. Такая девушка, как она, не умеет играть на пианино, — добавила Бриа.

Светловолосая девушка встала и указала на пианино в комнате, ее лицо покраснело, а слезы грозились вот-вот пролиться из глаз.

— Докажи это. Вон там пианино, и я хочу, чтобы ты доказала мне, что это ложь.

Я понятия не имела, что она так сильно привязана к Лиаму. Она не была целью моей атаки. Мне просто хотелось показать Олли, что я не та, за кого он меня принимает.

— У меня гипс, — напомнила я им, подняв руку в воздух.

— Я же говорила тебе, что она не умеет играть, — усмехнулась Бриа блондинке.

Я тут же встала и подошла к пианино, прежде чем сесть. Моя раненная рука слегка пробежалась по клавишам, не нажимая достаточно сильно, чтобы издать звук, но достаточно, чтобы вспомнить прохладу и размер клавиш. Играть в гипсе будет непросто. Я подняла глаза и увидела скрещенные руки на груди блондинки, ухмыляющуюся Бриа и ту каплю надежды, которая оставалась в глазах Олли, которой я собиралась его лишить.

Спустя более десяти лет, ожидание закончилось, мои пальцы двигались по клавишам под акустическую версию песни Деми Ловато «Sorry not Sorry». Я не знала, что на меня нашло, но внезапно я начала напевать мелодию, и слова превратились в песню, а когда я перешла к припеву, комната взорвалась ревом. Я закрыла глаза и погрузилась в музыку, которую играла, забыв о том, как это было приятно. Мой голос казался чужим, словно пела та восьмилетняя девочка. Хотя голос был более зрелым, более мощным, но все еще сохранил естественную хрипотцу, которую я усовершенствовала в юном возрасте.

После того, как последняя нота повисла в воздухе, я выдохнула и посмотрела на пианино. Олли втянул голову в плечи и медленно покачал ею, в то время как остальная часть комнаты одобрительно зааплодировала. Я снова заняла свое место, и болтовня в кругу стихла, а Олли встал и вышел, не сказав ни единого слова.

Заслужил ли он это?

Нет.

Несмотря на вернувшееся ко мне оцепенение, которое он у меня украл, Олли был всем, чего мне не хватало. Он был светом в самые темные времена, он был верой, когда никто другой не мог этого видеть, и он был лучиком надежды, когда стены, пропитанные сомнениями, рухнули вокруг него. Но я воплощала истину, и она заключалась в том, что я никогда не смогла бы измениться. И если бы я позволила ему продолжать идти по этому пути, он бы в конце концов задохнулся от моей правды, пытаясь освободить проклятую душу.

«Хочешь верь, хочешь нет, Олли, но я сделала это ради тебя».

После того, как групповая терапия закончилась, Арти задержал меня, чтобы поговорить о том, что произошло, и заставил меня пообещать никогда больше не разыгрывать сцены. Конечно, я подчинилась, сказав ему все, что он хотел услышать. «Нет, сэр». Кивок. «Да, сэр». Кивок. И я вышла за дверь.

Мой темп замедлился, прежде чем я достигла угла своего крыла. Мой желудок скрутило, во рту пересохло, дыхание перехватило, и я мгновенно поняла. Это всегда случалось, когда я чувствовала Олли рядом. Мое тело обманывало меня, но разум не мог этого делать. Прислонившись к стене рядом с моей дверью, стоял парень, чье сердце я вырвала несколько мгновений назад.

Оно все еще билось в моей ладони.

— Тебе лучше держаться от меня подальше, — настаивала я, подходя ближе. Олли поднял глаза от пола и вынул руки из карманов. Его шапочка была низко надвинута на лоб, а кожа вокруг глаз покраснела. — И ты выглядишь дерьмово, — добавила я, производя тем самым «контрольный выстрел».

— Зачем ты так поступаешь? — спросил он, следуя за мной в комнату.

— Хмм, — я бросила книги на стол и повернулась к нему лицом. — Ты о то, что я трахнула Лиама? Мне показалось, будет справедливым, если ты узнаешь, что я за человек. И Лиам не единственный. — Ему было лучше знать все.

Он сложил пальцы вместе поверх своей шапочки, глядя в мое холодное и отстраненное лицо.

— Хоть раз в жизни, Мия, ты можешь перестать отталкивать меня и быть честной с собой хотя бы пять минут? — спросил он. — Я знаю, что ты за человек, и это не ты, — Олли опустил руки и сделал шаг ко мне. — Я знаю, что ты что-то чувствуешь ко мне, потому что, если бы это было не так, ты бы не пробила чертову стену. Я вижу это в твоих глазах, Мия.

— Остановись! Я ничего не чувствую! — крикнула я и отступила от него на шаг, прежде чем снова начать ходить по комнате. — Ты все это выдумал, это все в твоей голове.