Смерть (ЛП) - Херд Мишель

— Да. — Мои губы растягиваются в улыбке, но румянец, заливающий мое лицо, мне совсем не нравится. — Мне он очень нравится.

— Теперь мне придется сменить весь свой гардероб на черный, — дразнит он.

— Нет. — Я усмехаюсь. — Тебе идет любой цвет.

Черты его лица смягчаются, в них появляется нежная теплота, и мое сердце начинает биться быстрее. Протянув руку, он спрашивает:

— Ты готова к ужину, mi pequeño sol?

Я вкладываю свою ладонь в его и киваю. Я в равной степени взволнована и напугана. Я не была в ресторане больше года и надеюсь, у меня не случится приступа паники.

Сантьяго тянет меня к двери, но затем останавливается и говорит:

— Давай быстренько отсканируем отпечаток твоей руки. — Он вводит код и, когда сканер готов, прижимает мою ладонь к черной поверхности и ждет, пока не раздается звуковой сигнал. — Все готово.

Он закрывает за нами входную дверь и кладет руку мне на поясницу.

— Если тебе захочется прогуляться одной, я не против. Ты повсюду увидишь охрану и камеры видеонаблюдения. Просто возьми с собой свой телефон, чтобы позвонить мне, если вдруг заблудишься.

Я не уверена, что хочу гулять одна. Не тогда, когда есть шанс столкнуться с другими мужчинами.

Я смотрю на Сантьяго и спрашиваю:

— Ты пойдешь со мной прогуляться?

Уголок его рта приподнимается.

— Я сделаю все, что захочешь.

Его тон многозначителен, а в карих глазах мелькают озорные искорки, от которых мое лицо снова заливается румянцем.

Перейдя по маленькому деревянному мостику через ручей, Сантьяго обнимает меня за спину и притягивает к себе. Чувствуя запах его одеколона и тепло его тела через рубашку, у меня снова сжимается низ живота, а внутри все переворачивается.

Мое дыхание учащается от влечения к нему. Когда мы заходим в большое здание, которое, кажется, расположено между домами, я отвлекаюсь от Сантьяго и смотрю на сталь и стекло вокруг.

Меня ведут в ресторан, но, увидев, что он пуст, я хмурюсь.

Мы выходим на открытую площадку, где Сантьяго выдвигает для меня стул у нашего столика.

— Садись, mi vida.

Я удивляюсь, потому что мужчина впервые делает для меня что-то подобное.

На моем лице мгновенно появляется улыбка, и, садясь, я шепчу:

— Спасибо.

Затем он придвигает свой стул поближе к моему, прежде чем сесть, и от этого мое сердце тает.

Я окидываю взглядом все отполированные черные столы и стулья, а затем спрашиваю:

— Почему здесь больше никого нет?

— Я позаботился о том, чтобы на ужине была только наша компания, — объясняет он, беря мою руку и кладя ее себе на бедро. — Я хотел, чтобы ты чувствовала себя как можно более комфортно.

Я бросаю взгляд на его лицо, и мое сердце сжимается, потому что он снова сделал для меня что-то особенное.

Я делала это только один раз, но сейчас, когда наклоняюсь к нему и целую его в щеку, я задерживаюсь и изучаю, каково это.

Моя кожа нагревается, по телу бегут мурашки, а сердце начинает биться невероятно быстро.

Я немного отстраняюсь, затем шепчу:

— Спасибо тебе за все.

Сантьяго поворачивает голову, и его глаза встречаются с моими. Атмосфера мгновенно меняется, и от этого мое сердце бьется еще быстрее. Его взгляд скользит по моим губам, а затем сталкивается с моим с такой силой, что я ощущаю, как меня тянет к нему.

— Кристиану будет хорошо с Эвинкой, верно? — Я слышу голос Грейс и быстро отодвигаюсь, мои щеки горят, а мозг пытается понять, что только что произошло.

Кажется, я собиралась поцеловать Сантьяго в губы.

Я резко втягиваю воздух и прижимаю руку к животу, который внезапно начинает сводить от волнения.

Я чувствую, как рука Сантьяго обхватывает мою шею.

— Глубокий вдох. У нас просто был обычный интимный момент. Не зацикливайся на этом.

Я киваю, но его слова никак не уменьшают мою нервозность.

Нам с Грейс не разрешалось ходить на свидания, и мы должны были сохранить невинность до брака, так что у меня нет никакого опыта.

Кроме того, что мне пришлось пережить с Ноланом.

Я стараюсь как можно быстрее отогнать мысли о нем, и когда Сантьяго касается пальцем кожи за моим ухом, я снова сосредотачиваюсь на нем.

Грейс и Доминик подходят к столу, и я быстро улыбаюсь ей. На ней длинное платье, которое развевается вокруг ее ног.

Садясь, она не сводит с меня глаз.

— Ты такая хорошенькая. На тебе новая одежда?

Я киваю и, желая, чтобы она знала, как добр ко мне Сантьяго, говорю:

— Сантьяго купил мне одежду. Я не знаю, что случилось с моими вещами.

Улыбка исчезает с лица Грейс, а кожа бледнеет.

— Боже. — Черты ее лица напрягаются. — Я... я не...

Доминик обнимает ее за плечи, а затем говорит:

— Мы позволили вашему дяде распорядиться наследством вашего отца. Я свяжусь с ним и спрошу, что он сделал с твоими вещами, Сиара. — Доминик прищуривается, глядя на меня, и я крепче сжимаю бедро Сантьяго. — Что случилось с твоим банковским счетом? Твой дядя перевел на него твою долю наследства.

Я тихо шепчу:

— Я не знаю.

— Просто сообщи мне данные ее дяди. Я обо всем позабочусь, — говорит Сантьяго, скользя большим пальцем по моей коже там, где его рука по-прежнему лежит на моей шее.

Грейс тянется ко мне, и я быстро беру ее за руку.

— Прости, — говорит она, и в ее голосе слышится раскаяние.

Я качаю головой и успокаивающе улыбаюсь ей. Меньше всего я хочу, чтобы Грейс страдала из-за того, что со мной случилось.

— Все в порядке, — заверяю я ее, а затем спрашиваю: — Мы можем поговорить о чем-нибудь другом?

Кивнув, она берет себя в руки и говорит:

— Давай выпьем вина.

Как по команде, появляется официантка, и Грейс говорит:

— Принесите нам бутылку безалкогольного розового вина, пожалуйста.

— И два виски для меня и Доминика, — добавляет Сантьяго. Он ждет, пока официантка уйдет, и потом говорит: — Мы здесь только до утра среды. Мне нужно вернуться в Перу, уладить кое-какие дела.

Грейс переводит взгляд с меня на Сантьяго, затем спрашивает:

— Ты поедешь с Сантьяго? — Она снова берет меня за руку и сжимает ее. — Я не хочу давить на тебя. Просто подумала, что ты захочешь остаться со мной.

Я заставляю себя улыбнуться, но губы у меня дрожат, потому что я не хочу ее расстраивать.

— Я... у тебя только что родился ребенок.

Это плохое оправдание. Если уж на то пошло, я могу помочь ей с Кристианом. Если бы прошедший год сложился по-другому и мы с Грейс не расстались, я была бы рядом с ней круглосуточно.

Но теперь это не так.

Зная, что должна быть честной, я признаюсь:

— Мне тяжело находиться вдали от Сантьяго. — Я умоляюще смотрю на нее. — С ним... я чувствую себя в безопасности.

А еще он делает миллион других вещей, которые помогают мне справиться с травмой.

— Я понимаю, — отвечает она, и выражение ее лица смягчается. — И рада, что ты чувствуешь себя с ним в безопасности.

Официантка приносит напитки, и я с облегчением вздыхаю. Когда мне подают бокал вина, я делаю небольшой глоток, а затем ставлю его на стол.

Грейс делает несколько глотков, после чего улыбается мне.

— Что ты думаешь о доме Сантьяго в Перу? Он прекрасен, правда?

Я киваю, и моя улыбка становится шире.

— Сначала было страшно, но теперь я чувствую себя там как дома. Хотя я была в деревне всего один раз. Мне нравится сидеть на веранде.

— А что ты думаешь об острове? — Спрашивает она.

— Те места, которые я видела, действительно прекрасны.

Грейс делает еще один глоток вина, и я тоже поднимаю свой бокал.

Когда я отпиваю немного розовой жидкости, она говорит:

— Помнишь, как ты напилась на свой двадцать первый день рождения? — Она смеется. — Нам было так весело в тот вечер.

При воспоминании об этом мои губы растягиваются в улыбке.

— Я бы заплатил, чтобы увидеть это, — бормочет Сантьяго.

Я качаю головой.