Всё равно будешь моей (СИ) - Лэнг Лили

После того как Слава со своим охранником уехали, бросив напоследок: "Встретимся в суде", и мы проводили оставшихся гостей, Вадим предложил Марку сыграть в настольный хоккей. И вот они ушли играть, а я разревелась.

— Простите, Паулина Андреевна, что-то я совсем расклеилась.

— Просто Паулина. Вот на работе будешь по отчеству звать, — отмахивается женщина, смотря на своего мужа.

— Спасибо, что приехали.

Паулина тепло улыбается, доедает свой тортик. К нам возвращаются наши мужчины. Марк уже совсем вялый, уставший. Сбили ему весь график. И мы решаем сворачивать веселье.

Вадим везёт нас домой. По дороге я спрашиваю про Матвея, но мужчина сам не знает, что там и почему.

Машина останавливается возле нашего подъезда. Тепло прощаюсь с парой, еще раз благодарю.

— Скинь гудок, сейчас поеду за Гризли и оттуда тебе наберу, — говорит Вадим.

— Сейчас, — лезу в сумочку, вспоминая, куда запихнула телефон. Долго копаюсь, в итоге нахожу его в кармане платья. — Ой!..

— Записывай номер, — продолжает Вадим.

Не слышу его, смотрю на экран и медленно соображаю, потому что идет запись видео и в данный момент я снимаю собственные ноги.

Жму остановить запись и сохраняю двухчасовое видео. Телефон издает звук и всплывает уведомление о том, что зарядки осталось два процента.

— Диктуйте, — облизнув губы, поднимаю глаза на терпеливо ждущего мужчину.

Вадим называет свой номер телефона, сохраняю, и на этом моменте экран затухает. Телефон разряжается полностью.

— Заряжу и наберу вам чуть позже.

Мужчина кивает, прощается с Марком. Паулина помогает вытащить из багажника подарки ребёнка. Мы с ней обнимаемся и бодренько бежим домой.

— Мои золотые! — встречает нас баба Вера. — Как отпраздновали? Тебе понравилось, Марк?

— Было весело, пока дядю Матвея не забрали полицейские, — выдает сын и тут же меняет тему: — А дядя Вадим мне шахматы подарил, вот.

— Иди умывайся, переодевайся и спать, Марк. Игрушки потом разберешь, — велю ему и спешно бегу в спальню, ставить телефон на зарядку.

Немного подождав, включаю телефон и тут же скидываю гудок Вадиму Дмитриевичу. Оставив гаджет на зарядке, иду к сыну. Хочу сама его уложить и немного собраться с мыслями. Слава меня практически убил своей правдой. Чувствую себя расколотой на части и измазанной грязью с ног до головы.

Марк с улыбкой двигается, освобождает немного места в своей кроватке. Свернувшись вокруг него калачиком, стискиваю. В вихрастую макушку носом зарываюсь. Глажу и надышаться не могу. Уже не плачу, слёз нет. Хотя обида душит. В одном я благодарна Славе. За Марка благодарна. И только он не даёт скатиться в истерику.

А ещё я волнуюсь за Матвея. Очень. Из-за меня ведь он там. Антиповы никак его не могли достать, целых две недели пытались. Обливали со всех утюгов моего Викинга грязью, проверки всевозможные отправляли в его центр. Даже старых друзей настроили против него. А мужчине хоть бы хны. Вот и решили радикально действовать. Но я больше не буду сидеть в стороне. Не буду смотреть, как из-за меня страдают другие.

Как только сын засыпает, целую в лобик, аккуратно высвобождаюсь и иду в спальню. Снимаю с зарядки телефон и включаю запись видео. Оно начинается с момента внесения торта. Вспоминаю, что я начала снимать его до прихода товарищей в форме. Марк широко улыбается, подпрыгивает на стуле. Рядом Матвей стоит с ножом, подбадривает. С другого края Слава тоже снимает.

Кадры постепенно меняются. К нам подходят полицейские. Тут я вспоминаю, что впопыхах убрала телефон в карман платья, но не выключила камеру. Сорок минут телефон снимает темноту моего кармана. Иногда выхватывает полоску света или мою руку. В динамике что-то шуршит.

Делаю громче и слышу слегка искажённые голоса. Прокручиваю немного, до того момента, как мы со Славой остались одни. Он очень близко подошёл, и возле санузла было тихо. Наши голоса очень хорошо записались, без лишних шорохов и гула.

Видео прерывается звонком.

— Алло? — отвечаю сразу же.

— Привет, это Вадим, — отрывисто говорит мужчина. — В общем, не волнуйся. Ничего криминального нет, но Матвея подержат, пока не проведут экспертизу. Я постараюсь ускорить процесс и к вечеру вызволить, но, сама понимаешь, другая заинтересованная сторона тоже не отступится. Поэтому, возможно, день-другой придётся ему посидеть в участке.

— Какая экспертиза? — бормочу, не понимая вообще сути ареста.

— В центре нашли банки спортивного питания, но внутри порошок другого вида. Добрые люди быстро составили акт и отправили порошок на экспертизу. По протоколу владельца задерживают до выяснения.

— Это протеиновый коктейль ведь. У нас дома тоже стоит банка. На какао похожая. Состав хороший: белки, аминокислоты, витаминно-минеральный комплекс.

— Да, всё так. Но, что они нашли, нам неизвестно, — вздыхает Вадим. — Будем разбираться после того, как экспертиза установит состав.

— Надо позвонить Натану, — предлагаю я, кусая губы.

Определенно, Матвея подставляют. И не просто слухами, сплетнями да проверками. Если в банке окажется не белковый напиток, то это уже настоящая статья с немаленьким сроком. Возможно, ему эту банку подбросили. В последние дни столько народу заходило в комплекс. Гризли сам говорил, что Антиповы неплохую рекламу сделали.

— Рахлин уже здесь. Матвей просил тебя не волноваться, поговорить сейчас не может. Просто жди его дома. Всё, мне пора.

— Спасибо, Вадим, — шепчу, стискивая аппарат.

— Пока не за что. Ты давай там тихо сиди и не паникуй раньше времени.

Мужчина отключается первым. Я смотрю на потухший экран. И, определенно, сидеть тихо не хочу. Шесть лет сидела тихо. Плыла по течению. Старалась угодить свёкрам, мужу, маме. Старалась сглаживать углы и затыкала сама себя, чтобы сохранить брак. В себе искала причины. Но с меня хватит. Я не дам им разрушить мою жизнь окончательно. Не дам больше играть со мной.

— Баб Вер, — решительно вскочив, выхожу в гостиную. Мысль ещё не сформировалась, но тело уже движется.

— Что такое? — отвлекается от вязания женщина.

— Мне нужно отъехать на пару часов. Если Марк проснётся, скажите, что меня на работу вызвали. Я постараюсь быстро приехать. И дверь никому не открывайте.

— Хорошо, — кивает Вера Павловна.

Бегу обратно в спальню и, открыв мессенджер, скидываю полное, почти двухчасовое видео Юле.

«Сохрани, пожалуйста, но никому не показывай», — пишу сразу же под видео.

«Посмотреть можно?» — тут же отвечает женщина.

«Посмотри. И если я не отпишусь в течение двух часов, отдай его Стёпе.»

«Тань, ты что такое задумала?» — сразу же напрягается Юля.

«Мне сейчас некогда рассказывать. Я сама не знаю, что задумала. Прошу, просто сделай это для меня.»

«Хорошо. Если что, у меня есть блендер.»

«Зачем?» — добавляю удивлённый смайлик.

«При встрече объясню», — смеётся та. — «Удачи там, чего бы ты ни натворила.»

Хихикнув, переодеваюсь, попутно набирая номер Алексея Романовича.

— Таня? — удивляется свёкор.

— Добрый день. Слава сказал, что вы ждёте внука. Я передумала и готова приехать, — тараторю, чтобы не начать заикаться от волнения.

— Правильно, дочка, приезжай. Мы дома. Как раз поговорим в неформальной обстановке, — радуется Алексей Романович. — Прислать за тобой машину?

— Не стоит. Ваши водители очень непунктуальны. Я лучше сама приеду.

Не верю, что так резко отвечаю и связь отключаю. Меня нехило потряхивает. Ладони потеют, и сердце колотится очень сильно. Впервые я так дерзко разговаривала со свёкром. С тем, у кого сила и власть. С тем, кто может раздавить меня, как букашку.

Смотрю на себя в зеркало. И, вытряхнув старую косметичку, крашусь. Губы ярко-красной помадой обвожу. Глаза чёрным подвожу. Самый настоящий боевой раскрас наношу.

Джинсы узкие, свитер и ботильоны на шпильке. Юлины, но пока она в Новосибирске, могу поносить ещё.

Вызываю такси и, собрав документы, еду на встречу в логово бездушных существ.