Мы обещали не расставаться (СИ) - Медведева Татьяна Леонидовна "Стелванда"

Алёшка всегда мечтал делать весомые репортажи. Но приходилось заниматься небольшими информациями и мини-интервью. Он надеялся, что его направят в зарубежную поездку, даже энергично оформил документы на поездку в Югославию. Туда ездил летом с родителями после девятого класса по путёвке отдыхать.

Она его поразила мягким климатом, тёплым Адриатическим морем, альпийскими озёрами, изумительными водопадами. И язык, сербский, более или менее понятен, - из славянских. С помощью разговорника, да и без него преспокойно общался там с населением. К тому же хорошо знал английский и французский, недаром в школе с иностранным уклоном учился.

- Мне обещали при случае командировку туда, - похвалился он Тинке ещё перед Новым годом.

В ожидании поездки он рьяно взялся за языки, ходил то и дело с наушниками, слушая английскую и сербскую речь.

В начале апреля прилетела в Москву Зосимчик, всё такая же энергичная, эмоциональная и болтушка. Удивительно, но у неё с необщительным и угрюмым Степаном завязался роман. После смерти жены в автомобильной аварии он, пожалуй, ни с кем из женщин не заводил никаких отношений и вообще не сказал и пары слов без необходимости и по доброй воле. А с Розой разговорился. Мало того, даже съездил к ней в Смоленск, правда, в командировку в составе съёмочной группы, зато с маленьким сыном в придачу, которого с нетерпением встретила Зосимчик утром и взяла к себе, а потом, вечером, и отца приняла у себя на квартире.

А теперь явилась в гости к Степану. Оказалось, он сделал ей предложение, она приняла. Свадьбу решили сыграть летом. Но Кирюша с момента совместного пребывания с Розой в больнице называет её уже мамой.

Зосимчик была в курсе дел многих их однокурсников: переписывалась с ними и звонила.

- Представляете, Сашка Давиденко, который говорит-то штампами, а уж пишет и подавно, стал редактором газеты, - поделилась она с Тинкой и Алёшкой, - прислал мне газету со своим материалом о выступлении одной певицы. Расписывает, как чудесно та пела на концерте, и добавляет: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». И это о певице! А ещё в конце: «Нам, в редакцию, позвонили благодарные зрители и со слезами на глазах благодарили певицу». Как только он увидел по телефону слёзы?

А Тинка поведала, как весь её журналистский коллектив радио вызвали в горком партии.

- Мы подумали, что нас будут поздравлять, потому что перед этим позвонили из союза журналистов - наше радио победило в соцсоревновании по освещению темы труда. Пошли туда торжественные и радостные. А нам там дали нагоняй за то, что плохо поднимаем производственные темы. Вернулись на работу хмурые и мрачные, не успели раздеться, как выяснилось, нас снова в горком вызывают. Оказалось, приехали из союза журналистов награду вручать. Вот так нас в один день обругали и наградили за одно и то же! – со смехом закончила Тинка.

Об отношениях с Алёшкой она в разговоре с подругой не стала упоминать. Ещё и сама не разобралась в них. Зосимчик не поможет распутать клубок их размолвок, скорая на расправу с обидчиками, тут же кинется на её защиту.

А ведь у него есть своя правда, своя причина не доверять Тинке. Наверное, его интуиция тоже работает вовсю, как и её, ведь, в сущности, она никогда не забывала о Вадиме. Просто задвинут он был в сердце в дальний уголок. А как представился случай, его образ вновь заполонил почти всё её сознание.

Нельзя было ей выходить замуж за Алёшку. Поссорила братьев, сама не очень счастлива. Почему же всё-таки умное решение приходит опосля, а не сразу? Почему не захотела поехать в Караяр? Отчего не отказалась от Алёшкиной помощи? Просто-напросто хотела этим досадить Вадиму, который предпочёл ей Полинку. И наказала себя, лишив при этом Алёшку права на собственное счастье.

После отъезда Зосимчика на работу к Тинке неожиданно явилась молодая женщина. Стройная высокая её фигура обтянута была красивым чёрным плащом, волосы до плеч выбелены пергидролем.

- Вы меня не узнаёте? – спросила, пытливо уставившись на Тинку.

Посмотрев внимательнее на миловидное лицо с мелкими чертами, та отрицательно покачала головой.

- Простите, не узнаю. Пожалуйста, напомните мне, - сказала смущённо, возможно, это кто-то из тех, у кого когда-то брала интервью.

- Я Морин, девушка Алексея Кравченко, - назвалась женщина, многозначительно выделив имя мужа Тинки, скорее всего, намеренно. – Я видела вас как-то на студенческой вечеринке, мне Алёша вас показывал.

- А вы, наверное, с философского факультета? – догадалась Тинка.

- Училась там, – согласилась собеседница, - Теперь работаю в Калуге.

Не дожидаясь вопроса, что ей нужно здесь, в радиостудии, и от Тинки, пояснила:

- Мне Алексей сказал, где вы работаете, вот я и нашла вас. Кабинет подсказал вахтёр. Мне нужно с вами поговорить.

- Зачем? – удивилась Тинка, почувствовав, как тревожное волнение охватывает её.

Происходило явно нечто из ряда вон выходящее.

- Муж сейчас в командировке, - начала она, чтобы не молчать.

- Знаю, в Туле! – перебила её, так называемая, Алёшкина Морин. – Мы с ним видимся!

Всё интереснее становится, усмехнулась невесело Тинка про себя. О встрече со своей бывшей подружкой муж никогда не рассказывал.

- И как часто? – машинально поинтересовалась.

Женщина поправила пояс плаща. Руки у неё дрожали, значит, волнуется. Тинке бросилось в глаза, что не так уж она и юна, чтобы поступать безрассудно, похоже, старше их с Алёшкой на лет пять.

- Так часто, как можем! Уже полгода! – отчуждённо, чуть ли не саркастически отрезала она, всем своим видом показывая неприязнь, словно Тинка перед ней в чём-то виновата. – Он скрывает нашу связь от вас! Из-за дочки, бросить её не хочет. А вы сами для него ничего не значите давно. Так что должны оставить его и дать ему шанс стать счастливым!

Она выговаривала фразы чётко, размеренно, одновременно и быстро, как будто заучила их наизусть заранее.

Неужели я сплю или так нехорошо мечтаю – мелькнула такая мысль в голове потрясённой Тинки, прежде чем боль и обида захватили её. Даже невольно потянулась рука к талии, чтобы ущипнуть себя – не сон ли это? Её вдруг заколотило всю.

Ну вот и дождалась того, что ожидает многих жён, игнорирующих мужей. Но она-то не игнорировала раньше, была хорошей и верной женой, пока несколько месяцев назад Вадим не «свалился» на них со своим «прозрением» в отношении Катюшки.

Неужели права тётушка, когда говорила, что у всех командированных, моряков и военных в разных местах, где те бывают, заводятся любовницы. Совсем не похоже на Алёшку. Он же весь как на ладони, вот Вадим скрытен и непредсказуем.

- Ну так как? Что вы решите? – бесстыдно наступала на неё женщина.

Тинка взорвалась.

- Никак! – громко крикнула и резко открыла дверь кабинета, показала на выход рукой и скомандовала в том же тоне, но с чувством собственного достоинства: - Прошу вон, пожалуйста!»

«Морин» прищурилась и, усмехаясь, взглянула Тинке в глаза, казалось, что-то хотела сказать. Но только пожала плечами и важно направилась, как советовала секретарша в фильме «Служебный роман», выпрямив спину, «грудь вперёд, плечи назад» и «от бедра», не попрощавшись, к выходу. Уже в дверном проёме оглянулась и, скривив губки, произнесла:

- Странно, вы испытываете боль, а я не сомневалась, что вы его не любите!

Тинка промолчала, подошла и закрыла за нежданной посетительницей дверь. Она была в смятении: не знала, верить или не верить этой девице. И как ей теперь поступить? Почему мужчины такие ненадёжные?

Раньше дала бы голову на отсечение, но не поверила в Алёшкину неверность. Он всегда был ей откровенно рад, при встрече загорался довольной улыбкой, а глаза теплели.

Теперь уже не знает, как всё на самом деле, где правда, а где ложь. Мир перевернулся вверх тормашками. Стабильность и уверенность, привычные и ежедневные, исчезли из-под ног.

Как теперь ей поступить? Интересно, в курсе ли Алёшка планов своей философини? Или она действует на свой страх и риск? Но всё равно откуда-то ведь ей известно о его поездке в Пензу и про дочку. Если не сам рассказал, то кто? Никто не мог, только сам. Выходит, они всё-таки общались. И как близко? Является ли она его любовницей? Ежели так, то какой же он лицемер! Голова пухнет от вопросов.