Полиция. Возле высокого забора припарковано три автомобиля с горящими проблесковыми маячками. Рядом стоит несколько мужчин. Что-то обсуждают. Завидев нашу машину, все как один, поворачивают головы.
Я не понимающе смотрю на Варламова, взглядом требуя объяснений.
А он лишь чуть сильнее сдавливает мою ладонь. Глаза по-прежнему спокойные. Значит не о чем волноваться, да?
– Ничего не бойся. – говорит он мне словно в напутствие. – Костя тебе поможет с любыми вопросами.
Я нервно смеюсь и кажется впадаю в истерику.
– Что? – какого черта он говорит это так, словно прощается!?
– Все будет хорошо. – сухо бросает мужчина. Машина замедляет ход и останавливается. А я остервенело цепляюсь за его руку.
– Что происходит!? Посмотри на меня! – я почти кричу, но это бесполезно. Варламов одергивает свою руку и выходит из машины. Костя тут же блокирует двери. А я шокировано провожаю его взглядом. Почему-то без его прикосновений становится дьявольски холодно.
Глава 22.
Трясу головой, будто пытаюсь сбросить оцепенение и тут же кидаюсь к дверце машины. Давлю ладонями на холодное стекло, от чего на том появляются запотевшие пятна. Липну взглядом к удаляющейся мужской фигуре в черном пальто. Совсем не кстати вспоминаю, как он пришел ко мне в магазин в тот день, когда все началось. На нем было то же пальто и черное поло.
– Открой дверь. – требовательно прошу я парня, но он сидит не шелохнувшись. Треплю ни в чем не повинную дверную ручку, цепляюсь трясущимися пальцами за блокиратор. Все бесполезно.
– Маша, не истери, ну? Знаешь же, что тебе нервничать нельзя. Все в порядке будет. – выдохнул Костя, но судя по его тону голоса он и сам не верит в то, что говорит.
– Но… – пытаюсь возразить я и сама же тону в потоке собственных мыслей. Что, но? Я побегу сзади как героиня романтических мыльных опер и подарю ему страстный поцелуй на прощание? Однако весь мой внутренний мир будто протестует бездействию.
Варламов подходит ближе к ожидающим его мужчинам. Все, как один, будто по струнке вытянулись при виде него. Один из сотрудников что-то произнес, словно нехотя, и кивнул на служебное авто.
Варламов ничего не ответил. Достал руки из карманов пальто.
Наручники? Ему одевают наручники?
Мужчина в форме делает это как-то… с осторожностью и даже учтиво. Клише в моей голове бьются в пух и прах. Разве бы его так задерживали, будь он преступником!?
Еще через секунду его посадили в иномарку с полицейскими мигалками и дав по газам, все три машины тут же скрылись за поворотом. Все это происходило так быстро, буквально за доли секунды. Но для меня показалось бесконечностью.
Костя проследил, пока машины пропадут из вида и вышел из авто, открывая мне дверь.
Способность трезво рассуждать, казалось, покинула меня окончательно. Я чувствовала только страх. Страх за него.
Этот мужчина. Всегда холодный, расчётливый и такой сильный. Мне казалось, что ничего на свете ему не может быть страшно. А сейчас он на моих глазах только что добровольно задался полиции.
– Куда его повезут? Что он сделал? – я спешу за Костей в дом, по пути обгоняя его и заглядывая в глаза, как маленький надоедливый ребенок.
– В дом заходи. Холодно. – роняет парень, и пропускает меня в, такой привычный уже, холл особняка.
Я по привычке сбрасываю босоножки, хотя и знаю, что по этому дому принято ходить не разуваясь, и иду на кухню прямо босиком.
Нервная система трещит по швам.
– Костя! – взвизгиваю я, не выдерживая, видя, как парень спокойно наливает чашку горячего чая с мелиссой. – Ответь мне!
Парень с грохотом ставит чашку нас тол прямо перед моим носом.
– Выпей и успокойся! – рявкает он, и, как ни странно, это помогает. Я слушаюсь и делаю два больших глотка.
– Я бы очень хотел тебе сказать, что его скоро отпустят. Но скорее всего этого не будет. – охранник устало присаживается на маленькую табуретку возле меня и выглядит при этом довольно нелепо. Почему-то я думаю, что табуретка может просто не выдержать его веса. Оказывается, это не правда, что в шоковых ситуациях мозг концентрирует свое внимание на чем-то одном. Все с точностью да наоборот, я готова думать, о чем угодно, лишь бы не принимать ужасную правду, которую так отчаянно требую.
– Почему? – только и могу выдавить в ответ. Снова мочу пересохшие губы сладким чаем.
– Под него давно уже копают. Успел нажить себе врагов за столько времени. – ровно произносит Костя. – Он знал, что его сегодня заберут.
– Нет. – отрицательно мотаю головой. – Неужели ничего нельзя сделать? У него же столько денег. Адвокаты. Дать взятку в конце то концов?
– Люди, которые пытаются его упрятать тоже не с улицы взялись. Это бы случилось еще раньше, не расскажи ты тогда про начальника службы охраны и, что видела его в кабинете шефа. Попади те документы в руки его конкурентов, шансов выйти из-за решётки не осталось бы совсем. Сейчас ему приписывают незаконные сделки в особо крупных, а это не хилый срок.
– И… это правда? Он этим занимался? Денис говорил, что да… – в моих глазах стоят слезы, но я отчаянно приказываю себе не плакать.
Костя неуверенно пожимает плечами.
– Я ведь всего лишь охранник. Он передо мной не отчитывается…
Я тяжело дышу, пытаясь переварить новую, свалившуюся на меня, реальность.
В один миг все исчезло как по щелчку пальцев. Просто пропало. Еще пару недель назад, я бы обрадовалась, и даже, может быть, позлорадствовала, мол, поделом. Все в этой жизни должно быть наказано.
Но сейчас… Я понимаю, что есть и обратная сторона медали, и не все всегда выглядит именно таким, каким кажется на первый взгляд.
– А я? Что будет со мной? – отвожу взгляд к окну, и бессмысленно пялюсь в него, даже не ожидая получить ответа на этот вопрос.
– Да. – задумчиво произносит парень. – Тут есть еще кое-что. – он глядит на меня с осторожностью, будто проверяя способна ли я выдержать еще хоть грамм информации на сегодня.
Киваю, безмолвно давая согласие. Что бы там не было, я хочу знать.
– Все имущество Варламова, переписано на тебя. Даже этот дом. Так что…
– Что? – в голове будто обезьянка, стучащая в бубны. Как так получается, что слова я слышу, но понимать информацию совершенно отказываюсь?
Костя смотрит на меня в упор, и кажется уже жалеет, что решил рассказать мне еще и это, потому что придется разжёвывать все как первоклашке. Да, мой мозг не способен сейчас сложить дважды два.
– Он переписал на тебя все свое имущество, Маш. Недвижимость, счета на твоё имя, действующие производства. Всё. Ты теперь законный распорядитель всего этого.
В памяти всплывают те бумаги, которые я нашла в его кабинете. Так вот ответ. Но…
– Зачем ему это делать? – все это как-то нелепо, и принять новую правду совсем тяжело.
– Наверное не хотел, чтобы ты с ребёнком в чем-то нуждалась. – парень пожимает плечами. – На случай, если…
– Если он не выйдет из тюрьмы? – эти слова такие страшные, что меня передергивает, когда я произношу их вслух.
– Да. Он поэтому и с женой развелся, чтобы у нее не было прав на какое-либо имущество.
– Так она приезжала для… развода?
Кивает.
– Больше наследников у Варламова нет. Кроме твоего пузожителя. – парень даже пытается улыбнуться, и я вижу, как он хочет поддержать меня. Наверное, он просто не в курсе, что этот ребенок скорее всего не наследник его босса. Но ведь Варламов то все знал, тогда зачем ему было переписывать на меня все свое состояние?
Давлю слабую улыбку в ответ.
– Мы должны что-то сделать. Помочь ему. – почему-то именно сейчас я отчетливо представляю Варламова в холодной камере тюрьмы и дыхание тут же перехватывает. Из груди вырываются сдавленные рыдания. – Мне ничего этого не нужно!
– Маш… – растерянно произносит Костя и тихонько прикасается к моему плечу. – Я понимаю, но ты ничем не сможешь помочь. С этим делом и так уже работают лучшие адвокаты города. Если уж не справятся они, то…
