Сломанные крылья (СИ) - Покровская Ася

– Уф! – пропыхтел Аслан, с колоритным акцентом, – Нэ ругайся, насяльника!

– В этом вся ты, Анжелика! – сквозь смех выговаривал он. – Из любой стройки – арт-объект!

Егор, отсмеявшись, похлопал Аслана по плечу и умчался решать проблемы с поставкой кирпича. А я, с чувством выполненного долга, побежала согласовывать цвет фасада с представителем городской администрации.

Вечерами мы с Егором устраивали мозговой штурм в нашем «штабе» – крошечном вагончике, заваленном кипами бумаг и горами кофейных чашек, словно после нашествия кофеманов-зомби.

– Чарушин, что это за оттенок такой – «увядшая роза с нотками бедра испуганной нимфы»?! – ворчала я, разглядывая палитру с подозрением.

Егор отрывался от битвы с цифрами в ноутбуке, протирал усталые глаза и, прищурившись, выдавал:

– Анжелика, это не просто цвет, это поэзия в красках! Это то, что заставит бабушек у подъезда судачить о нашем ЖК с придыханием и закатывать глаза от восторга!

– Ах, ну тогда все ясно! Ладно, на сегодня хватит подвигов, – проворчала я, откладывая палитру, как опасную улику.

– Подбросить?

– Не стоит. Меня Платон ждет.

– Платон? Что ещё за Платон? – его брови удивленно поползли вверх. – Может, хоть иногда вспомнишь, что у тебя есть собственная машина? Или она для красоты на парковке пылится?

– Да, Платон, мой... А это не важно! – спокойно ответила я, – И я в курсе, что я счастливая обладательница четырехколесного друга. Просто сил нет после стройки.

Егор ничего не сказал, лишь кивнул, возвращаясь к работе. В воздухе повисло напряжение. Он явно был не в восторге от моего «Платона». Впрочем, это его проблемы. Я вообще не обязана перед ним отчитываться, с кем, как и куда я езжу.

Быстро попрощавшись, я вышла из вагончика. Платон ждал меня у ворот стройки. Его элегантный автомобиль резко контрастировал с окружающей обстановкой. Он вышел, галантно открыл передо мной дверь.

– Привет Анжелика! Я уже успел соскучиться по тебе.

– Платон, здравствуй, – ответила я, стараясь скрыть смущение. Его присутствие всегда вносило в мою жизнь элемент нереальности, словно кадр из глянцевого журнала, случайно попавший на строительную площадку.

Всю дорогу до дома я чувствовала на себе его изучающий взгляд. Он расспрашивал о ходе проекта, о трудностях, с которыми приходится сталкиваться, внимательно слушал, иногда вставляя дельные замечания, демонстрируя свою «осведомленность» в строительном бизнесе.

Что он подумал? Неужели он… ревнует? Бред какой-то! Мы просто коллеги, партнеры и, к слову, бывшие муж и жена... Нет, нет, нет! Забудь, Анжелика! Это его личные тараканы!

Утром, как ни в чем не бывало, я вновь окунулась в строительную суету. Егор, как обычно, был сосредоточен на рабочих вопросах. Ни словом, ни взглядом он не выдал вчерашней напряженности. Мы обсудили график поставок, утвердили смету на отделочные материалы, разрулили конфликт между сантехниками и электриками. Все шло своим чередом.

Но я чувствовала себя актрисой, играющей заученную роль. Каждое его слово, каждый жест казались мне теперь зашифрованным посланием.

Вечером, когда я уже собиралась покинуть рабочее место, Егор остановил меня:

– Анжелика, задержись. – пробурчал он глядя в экран ноутбука.

– Но... меня уже ждут.

– Это важно.

Я замерла, ожидая продолжения. Егор закрыл ноутбук, откинулся на спинку стула и посмотрел на меня серьезным взглядом.

– Я хотел поговорить о проекте. Есть пара моментов, которые меня беспокоят. Мы немного выбиваемся из графика по фасадным работам, и я вижу риски по поставке лифтового оборудования. Нам нужно срочно провести совещание с подрядчиками и пересмотреть логистику.

Он говорил деловито и профессионально, но я чувствовала, что за этими словами скрывается что-то еще.

– Тогда, давай завтра утром соберем совещание?

– Нет, до конца рабочего дня ещё куча времени! Мы сделаем это сегодня, и… – он запнулся. – Я сам тебя довезу, скажи своему Платону…– Хорошо, – перебила я, и тут зазвонил телефон. На экране высветилось имя «Платон».

Егор заметил мое секундное замешательство и вопросительно поднял бровь.

– Возьмешь? Или будем наслаждаться твоим чудесным рингтоном?

Я, стараясь сохранить невозмутимый вид, приняла вызов.

– Платон, я задержусь на работе. Сама доберусь, угу. Перезвоню позже, извини. – сказала я, стараясь не выдать волнения. Егор наблюдал за мной, не произнося ни слова. В его взгляде читалась смесь любопытства и легкой иронии.

Совещание прошло напряжённо. Егор был предельно собран и требователен, буквально выжимая максимум из подрядчиков. Я, в свою очередь, следила за деталями, стараясь предусмотреть возможные риски и найти компромиссные решения. В какой-то момент наши взгляды встретились, и я увидела в его глазах то ли усталость, то ли признательность. Или же это была лишь игра моего воображения, разыгравшегося на фоне нервного напряжения последних дней?

После совещания, когда в вагончике остались только мы вдвоем, Егор тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула.

– Спасибо, Анжелика. Ты, как всегда, была на высоте.

– Это наша общая работа, Чарушин. – ответила я, стараясь придать своему голосу ровный, спокойный тон.

Он молча смотрел на меня, и я чувствовала, как между нами вновь возникает та неловкая тишина, которую я так надеялась избежать. Тишину вновь прервал звонок. На этот раз звонил незнакомый номер. Я извинилась и вышла из вагончика, чтобы ответить. Разговор был коротким и касался рабочих вопросов. Вернувшись, я застала Егора стоящим у окна. Он смотрел вдаль, на стройплощадку, освещенную яркими огнями.

– Поехали, что ли? – сказал он, не оборачиваясь. – Доставлю тебя в целости и сохранности.

Всю дорогу мы ехали молча. Егор сосредоточенно вел машину, а я смотрела в окно, наблюдая за мелькающими огнями ночного города. Напряжение, витавшее в воздухе, постепенно рассеивалось, уступая место усталости и смирению.

Подъехав к моему дому, Егор заглушил двигатель. Он повернулся ко мне и, немного помолчав, произнес:

– Анжелика, я понимаю, что у тебя своя жизнь. И я не вправе ничего требовать или ожидать...

– Не начинай, – я отстегнула ремень и повернулась к нему.

– Анжелика, я никак не могу привыкнуть к мысли, что ты можешь быть с кем-то другим.

– Чарушин, давай не ворошить прошлое. У нас есть работа, проект, который мы должны довести до ума. Все остальное не имеет значения.

Он кивнул, хотя я видела, что он не совсем согласен. Выйдя из машины, я почувствовала облегчение, смешанное с грустью.

В квартире меня встретила тишина и полумрак. Я прошла в спальню, не включая свет, и села на кровать. В голове роились мысли, переплетаясь в сложный клубок. Егор, Платон, работа, прошлое, настоящее – все смешалось в какой-то неразберихе.

В спальне я достала из шкафа старую коробку с фотографиями. На одной из них – мы с Егором, глупые и счастливые, стоим на фоне морского пейзажа. Какими наивными мы были, полагая, что наша любовь способна преодолеть любые преграды. Пальцы невольно коснулись выцветшего изображения, вызывая волну воспоминаний. Беззаботные дни, полные надежд и мечтаний, казались сейчас далеким и недостижимым раем.

Платон. Он – полная противоположность Егору. Тихий, спокойный, уравновешенный. Но будет ли в этих отношениях страсть? Тот самый огонь, который когда-то горел между мной и Егором?

Телефон вновь завибрировал. На экране – сообщение от Платона: «Как ты? Все в порядке? Почему не перезвонила?» Я набрала ответ: «Все хорошо. Просто устала, сам понимаешь – тяжелый проект».

Я легла в постель, но сон не приходил. В голове продолжали крутиться обрывки фраз, взгляды, воспоминания. И вопрос, мучающий меня больше всего: как жить дальше, когда сердце разрывается между прошлым и настоящим, между долгом и желанием?

Глава 28.

Утром я проснулась с тяжелой головой. В зеркале на меня смотрело усталое лицо с темными кругами под глазами. Я вздохнула и направилась в душ. Водные процедуры немного взбодрили меня.