Остерегайся 2. Возвращение (ЛП) - Шанора Уильямс

Мои пальцы онемели, но я открываю дверь. Делаю несколько шагов и вдыхаю знакомый запах лаванды и благовоний. Дверь позади меня закрывается, но я не двигаюсь. Я боюсь встретиться взглядом с мужчиной на кресте. Того, кто умер за мои многочисленные грехи. Я не заслуживаю находиться рядом с ним.

Я собираюсь духом и иду вперед. Мне нужно очистить голову. Стараюсь идти спокойно. Церковь пуста. Но здесь недавно кто-то был, потому что несколько свечей горят.

Я сажусь не слишком близко и не слишком далеко от алтаря. У меня не было времени подумать обо всем происходящем. Про Лондон, моего сына, о ее разговоре с Грегом, и о Морисе... Все настолько запутанно. Но больше всего меня рвет то, что друг предал меня. Я доверял ему больше, чем кому-либо. Мы выросли вместе. Я наблюдал как он занимался делом со своим отцом. Когда я учился в средней школе, я приходил к нему домой, и мы играли в видеоигры. Мы были связаны.

Лондон. Она должна принять решение. Возможно, Грег и хороший парень, но я — ее мужчина. Я — тот, кто стал для нее всем. Я обещал подождать. И она хочет быть со мной. Она просто слишком боится потерять кого-то из своего окружения. Она так много потеряла, и я ее понимаю, но не в этом. Когда дело доходит до того, что я хочу, что мне нужно, я не жду в сторонке. Я избавлюсь от преград на моем пути, и Лондон это знает. Надеюсь, что наша последняя ночь, заставит ее, наконец, принять решение. А до тех пор я знаю, что она в безопасности с Грегом. Он будет защищать ее.

Я поднимаю руку, сжимая перегородку носа. Я поражен своим мыслям. Озадаченно ставлю локти на коленях и склоняю голову. Впервые в жизни я не знаю, что делать. Со мной никогда такого не было. Я всегда находил решение. Всегда.

— Донован Кроу, — раздается рядом со мной голос.

Я не смотрю на говорящего, потому что точно знаю кто это.

Улыбаюсь.

— Пастор Уайат, — бормочу, и поднимаю голову. Он с удивлением и недоверием смотрит на меня.

— Погоди-ка... Могу поклясться, что читал твой некролог. Мои глаза... Скажи, что они меня не обманывают.

Я хихикаю.

— Они не обманывают Вас, пастор. Это я. Здесь.

Он резко выдыхает, его синие глаза вспыхивают от свечей.

— Я не могу в это поверить.

— Многие не могли. — Я кладу руки себе на колени.

— Ты подстроил собственную смерть?

— Хм... что-то вроде того, хотя я этого не планировал.

Вижу в его глазах непонимание, но он уходит от темы.

— Это замечательно. Что привело тебя сюда, сын мой? Ты же знаешь, я видел тебя, когда ты был еще мальчишкой. Твоя мать, отец и маленькая кузина-егоза. Как она?

— С Бьянкой все хорошо. Она теперь модный дизайнер. Известна как Бьянка Лав. Сумасшедшая, не так ли?

Он смеется.

— Она всегда была диким ребенком. Я до сих пор помню, как она выпила весь сок для общины. Гости были недовольны.

Я киваю.

— Она утверждала, что очень хотела пить.

Смех наполняет храм. Пастор протирает глаза, смахивая слезы радости.

— Это точно. Но ты не ответил... почему ты здесь? Ты не из тех, кто заходит просто так. В последний раз, когда ты был здесь, то просил совета относительно бизнеса своего отца. Это было много-много лет назад. Ты тогда еще был мальчишкой. А теперь посмотри на себя. Ты человек с тяжелым и холодным взглядом, кажется, что им можно резать даже алмазы.

Я сжимаю губы, наблюдая, как лицо священника становится серьезным.

— Это решение намного тяжелее, чем взять в руки управление Кроу... Для этого мне нужна настоящая мудрость.

— Я здесь, чтобы выслушать. — Он садится и пристально смотрит на меня. Я смотрю на него, неуверенный, что надо делиться подобным. Я знаю, что он слышал много страшных историй, но моя идет вразрез со всеми догматами Библии и основами нашей религии.

Пастор Уайат улыбается и вокруг его глаз образуются маленькие морщины. Эта улыбка подталкивает меня поделиться с ним, но я знаю, с чего начать.

— Вы советовали мне не связываться с Кроу, — начинаю я, опускаю взгляд, — Вы говорили, что это приведет меня на путь зла. Я помню все, что Вы сказали. Что мне станет плохо. Что я подчинюсь темноте и она захватит меня. Вы были правы, отче. Все было именно так.

Он кивает, но не прерывает меня.

— Отче, я сделал много ужасных вещей в своей жизни, — шепчу. — Неописуемые вещи.

— Бог простит всех, Донован.

— Да, но... Думаю, что грех, который я собираюсь совершить, даже он не сможет простить. — Тишина. Я продолжаю. — У меня есть только одна слабость — это моя семья и близкие мне люди. Недавно я узнал, что тот, кого я считал другом, предал меня. Три года назад, когда все думали, что я мертв, это он все подстроил и все продумал. Он хотел заточить меня на долгие годы, и я был достаточно глуп, чтобы не видеть этого. В моем бизнесе есть лишь враги, независимо, насколько мы близки. Но страшит то, что я знаю его много лет. Он мне как брат. Я заботился о нем. Я любил его. Но он ударил в спину. Он сделал то, чего я бы никогда не подумал сделать с ним.

Я смотрю на пастора. Его лицо по-прежнему непроницаемо, но искренне понимающее.

— Я здесь, потому что не знаю, что делать. Я не могу обидеть близких мне людей. Я могу сделать это, но не могу. Раньше я, не задумываясь причинял людям боль, но сделай я так сейчас, то больше никогда не увижу их. Те, кого я впустил в свое сердце, мертвы. И теперь они в моем сердце на всю жизнь, и он это знает. Этот предатель знал, что я вернусь. Он готов. У него есть план.

— А что ты приготовил для него? — спрашивает отец.

Я сжимаю губы.

— Не думаю, что Вы хотите услышать ответ на этот вопрос.

— Ладно... давай рассмотрим еще один путь. Что будет после того, как ты совершишь этот грех?

— Я надеюсь почувствовать мир в душе. Я не могу нести вес его предательства на своих плечах, потому что, чем дольше я буду сдерживать свой гнев, тем больше я потеряю. Он единственный, кто удерживает меня от беззаботной жизни.

— Хм… — Пастор Уайат поворачивается и смотрит на горящие свечи. — Донован, есть вещи, которые мы не контролируем. Ты сюда пришел, потому что искал ответ на вопрос, на который у тебя не было ответа. Ты был в тупике, но это место — открытая дверь. Как думаешь, почему ты здесь? — Он посмотрел на меня.

— Не знаю. Мне самому было интересно. Наверное, потому что сюда всего час ехать, — улыбаюсь я. — И я хотел снова увидеть Вас.

Он искренне улыбается.

— Это из-за вины, которую ты чувствуешь, сын мой. Ты думаешь, что ты здесь, чтобы получить совет относительно своего друга, но это никак не связано с этим. Ты здесь из-за того, поскольку жил неправильно, и теперь, когда ты в тупике, то понимаешь, что тебе не нужно было принимать эту жизнь. Я буду откровенен. Ты тогда ошибся. Ты знал, что стояло за кровавым бизнесом своего отца. И теперь настала твоя пора платить.

Тишина меня накрывает, и я опускаю голову.

— Женщина? — спрашивает он.

Я машу головой, и ничего не говорю.

— Да. Вижу, есть женщина. Женщина, которую ты любишь. Вот почему ты ищешь мира. Для нее. Для вашего будущего.

— Может быть.

Пастор смеется и кладет руку на деревянную скамью.

— Я скажу тебе, от Его имени. Мне говорят, что то, что ты пережил, было предначертано судьбой. Люди думают, что ты давно мертв. Твой друг предает тебя... Это все судьба.

Я удивленно приподнимаю брови.

— Судьба?

— Да, судьба. Ты познал поражение, потому что Он должен был сбить тебя с ног. Он должен был поставить тебя на колени. Он должен был снова сделать тебя беззащитным. Открытым. И единственный способ, которым Он мог это сделать, — это отобрать все, что ты любишь. Я имею в виду Бога. Наш Бог очень умный. Он знает, что делает. — Пастор указывает пальцем на Иисуса. — Ты не обретешь мир, совершая грех, и ты не получишь мира, хватаясь за гнев. Иисус был предан Иудой, но простил его. И благодаря этому он стал сильнее. Ты делаешь то, что должен, Донован, но помни... мир — это творение твоих рук. Мир означает блаженство, без призраков твоих грехов. Мир означает счастье. И поскольку в твоей жизни есть женщина, которую ты любишь, сделай все правильно. Следуй за своим сердцем, а не за умом. Сердце всегда остается верным и лояльным, в то время как ум может подвести. Твой разум заставит думать, что ты поступаешь правильно, но он обманывает тебя.