Тень. Человек без лица (СИ) - Кор Галина

Пока набираю номер и жду ответа, молюсь, чтобы были места. Мне отвечает девушка с приятным голосом, сообщает, что осталось одно свободное место. Я на радостях, чуть не кинулась благодарить её, и её родственников, и родственников её родственников. Хотя сама понимаю, что мне просто повезло. Говорю, что через двадцать минут буду у них, диктую свои паспортные данные, поддельные, конечно, беру с неё честное благородное слово, что она никому не продаст тур, а сама клятвенно обещаю скоро быть.

Всё время до отправки автобуса я была как на иголках. Я так не переживала в университете перед экзаменами. У меня было ощущение, что Аид пустил по моему следу Церберов и они вот-вот и схватят меня.

Но вот автобус тронулся и на горизонте никого. Через час показался дорожный знак, сообщающий о выезде за черту города. А уже под утро мы пересекли границу страны.

Думала ли я когда-нибудь, что жизнь так круто меня огреет по голове? Что буду скрываться от отца, спасать жизнь не родившемуся ребёнку? Может я плохой человек? Или у других ещё хуже? Обидно до слез.

Оперлась головой о стекло, смотрю на свое отражение и капли слез стекают по щекам. Почему мужчины моей жизни, так наплевательски относятся ко мне? Чувствую себя такой ущербной, надломанной… Папа своим поступком затмил даже трусость Павла.

Через пятьдесят два часа я была в Загребе, Хорватия. Да, с матрасом я погорячилась… Но, явно высшие силы были на моей стороне. Автобус привез нас на центральную площадь к какой-то гостинице, здесь же организовывался трансфер до Рима. Не раздумывая, запрыгнула в комфортабельный микроавтобус и продолжила свое путешествие. Я побоялась лететь самолетом, так как в аэропорту много камер и по ним проще отследить. Не хочу доставлять неприятности ни Вере, ни Саше. Придется потерпеть ещё девять часов, вместо часа с хвостиком.

Мы пересекли границу Италии рано утром.

В рюкзаке ожил мой телефон.

-Ты где? – вот почему так, а? Почему Саше интересно, где я, и что со мной, а другим, более близким, нет?

-Подъезжаем к Венеции. Если все по плану, то часа через четыре с половиной, буду в Риме.

-Я приеду, тебя заберу. Спроси у водителя его конечную остановку.

Обращаюсь к водителю с этим вопросом. Он любезно отвечает и его ответ передаю Саше.

-Я понял, буду ждать. – Отбой.

Так грустно, что впору писать статусы в соц.сети. Что-то типа: «Простите все, кого удалила из своей жизни… Ничего личного! Просто – ничего общего» или «Спасибо всем, кто отвернулся от меня, за то, что больше не плюете мне в душу» … Как-то так… 

Когда автобус прибыл, на станции я увидела Сашу и Еву. Она кинулась ко мне как к родной, а Саша был хмур, впрочем, как обычно.

-Поехали домой, - держалась из последних сил. Но как только он это сказал, слезы сами полились из глаз. – Не реви, все будет нормально.

И я ему верю.

Глава 42

Аврора

Со мной и правда все было нормально.

Носились все со мной как с яйцом Фаберже. Сначала мне было стыдно и неудобно в этом признаться. Через пару дней занервничала, а на третий, усадила всех в рядочек и объяснила, что мне это не нравится. Что благодарна им безмерно, ценю безгранично, люблю как родных, но.… хочу быть на равных, участвовать в быте, помогать чем могу, а не в роли жертвы-калеки. Все как-то облегченно вздохнули, и пошло все как доктор прописал. То есть я.

Через неделю после моего феерического возвращения Саша с Евой вернулись в Сочи, а мы с Верой остались одни на хозяйстве.

Я высказала мысль, что хочу найти какую-то работу на полдня, может в регистратуре при какой-нибудь поликлинике. Мое образование здесь не имеет никакой ценности. Поэтому о том, чтобы пойти работать по специальности можно только мечтать.  Могу утки выносить… и то, если доверят, учитывая мою беременность.

-Аврора, - возмущается Вера, - ну какая работа. Если ты переживаешь из-за денег, то не стоит. Слава богу мы не нищие, последний кусок не доедаем. Прокормим и тебя, и твоего ребёнка, точнее уже нашего. Я б очень хотела, чтобы у меня была такая дочь…

-Деньги тоже немаловажный фактор, но тут дело в другом, я не привыкла сидеть на месте. У меня всегда была куча дел. Благотворительность, приюты для бездомных животных, да и учеба занимала много времени. Когда я сижу на попе ровно, у меня ощущение, что земля крутится, а я на месте. Как будто что-то вокруг происходит нереальное, а я это пропускаю. Я не могу так жить, когда посмотрел на часы, а там час дня, посмотрел ещё раз, час ноль пять… Раньше утром встала, день полон событий, глянула на часы десять вечера. Уставшая, вымотанная, выжатая как лимон, но счастливая.

-Я тебя понимаю. К определенному ритму жизни очень быстро привыкаешь, но посмотри на это с другой стороны. Знаешь как у меня раньше было? С семи утра до четырех - одна работа, потом бегу на подработку до восьми, а потом ещё и полы в подъезде помыть за дополнительную плату, и приползаешь домой в двенадцать, ни рук, ни ног… Хорошо, если Сашка дома и не чудит, а бывало ещё и его бегаю, ищу по дворам…

-Простите, - да, я тут со своей активность реально не понимаю, что у людей бывает такая «анальная дрочилина», что хоть вешайся, - я не хотела напоминать вам о грустном.

-Иди сюда, - Вера тянет меня за руку, плюхаюсь рядом с ней на диван, а она обнимает меня, так по-матерински, что аж слезы подступили. – Что было, то было. Я вспоминаю об этом не с грустью, а чтобы напомнить себе, что жизнь не всегда сахар, что надо уметь радоваться, когда радостно, а сопли разводить вообще не вариант.

-Вы правы.

-Слушай, - тянет Вера, - мать, ты когда собираешься на учет становиться? И врачу надо бы показаться? Сколько у тебя недель?

Отстраняюсь от нее и глазками хлоп-хлоп. Прикидываю в уме…

-Ну, пять недель точно есть.

-Вот, так давай мы завтра в клинику смотаемся, а?

-Давайте, а куда?

-В Неаполь, конечно. У на здесь такая больница, просто ужас… А так, только семейные врачи, но они же нам УЗИ не сделают? Есть одна очень хорошая клиника и недалеко от центра.

-Я за любой кипишь, кроме голодовки. Завтра, так завтра.

Утром, радостные и красивые, мы поехали в Неаполь. Паром отправляется через каждый час. Пятьдесят одна минута и мы на материковой части Италии.

Клиника, в которую повела меня Вера, была не хуже наших элитных московских. Сервиз на высшем уровне, все улыбаются, за наши деньги, так, что видно тридцать три зуба.

Врач оказался приятным дядечкой лет тридцати пяти. Разговаривал он, понятное дело на итальянском, Вера любезно переводила. Стандартные вопросы о начале половой жизни, о месячных и прочей лабуде, врач пригласил меня на кресло.

Осмотрел, сделал своё дело, так сказать и разрешает мне спуститься. Тут его взгляд останавливается на моем свеженьком шраме.

-У вас недавно была операция?

-Эээээ…мммм…, - самое интересное, что задает он этот вопрос по-английски. А я ответ не могу сформулировать ни то что по-английски, а даже по-русски, с трудом представляю, что можно сказать. Выглядываю из-за ширмы и ищу поддержку со стороны Веры. А она только плечами пожимает.

-Вы же понимаете, что это может негативно сказаться на беременности? – и знает же, на что давить.

-Меня ранили, но уже всё прошло.

-Это произошло в Италии?

-Нет-нет… Это произошло в России. Я получила высококвалифицированную помощь у себя на родине, - ага, а морге, - чувствую себя просто отлично.

Он опускает свои руки на мой живот и проводит пальцами по шву. Ситуация та ещё… Я на кресле, с разведенными ногами, надо мною наклонился этот «Фильо ди путана», гладит мой живот, а я вообще-то беременная от другого, а этот, хоть и симпатичный, но не тот, которого я привыкла видеть между своих разведенных ног…

Вот никогда не была скромницей, но сейчас краска стыда заливает мое лицо, превращая его в помидор.

За невысокой ширмой начинает покашливать Вера. Шлепаю себя ладошкой по лбу и издаю тихий стон. А он поднимает на меня глаза и говорит, как ни в чем не бывало.