Столкновение (ЛП) - Хабра Бал

Я прослеживаю его взгляд до Донни, который готовится к шахматному турниру.

— Это было на первом курсе, и он не всегда был таким.

— Значит, он только сейчас начал вести себя как придурок?

— Нет, он всегда так себя вел. Я думаю, это потому, что его мама до сих пор ходит с ним по магазинам.

Он смеется.

— Тогда, я думаю, он – твоя Табита.

— Табита?

— Ну, знаешь, как твой единственный ошибочный бывший.

Я уверена, что за этим скрывается какая-то история, но я только пожимаю плечами.

— Да, наверное.

— Ты придешь на день рождения Эйдена? — спрашивает он, когда мы спускаемся по ступенькам.

— Сегодня его день рождения? — он не говорил об этом, да мы и не разговаривали после того, что случилось.

— Ну, не совсем. Оно пятого января, но так как наши игры в основном проходят в начале семестра, мы отмечаем его позже.

— Это на целый месяц позже.

— На несколько недель, на месяц, какая разница? Ты придешь или нет?

— Конечно, я принесу праздничные шляпы и серпантин! — я хлопаю в ладоши.

Его не забавляет мой фальшивый энтузиазм.

— Серьезно, ты должна прийти. Будет весело, — он пытается повторить попытку, когда мы садимся. — Кроме того, я думал, что вы с Эйденом ладите. Что случилось?

Если я буду думать о том, что случилось, я не смогу учиться.

— Ничего. Просто у меня экзамены.

— Как и у всех остальных. Просто приходи с Амарой и Кэссиди, — он краснеет при упоминании Кэссиди, и я стараюсь не рассмеяться. Кажется, кто-то влюбился. Мои лучшие подруги, видимо, стали горячим товаром у хоккеистов.

— Похоже, ты заинтересован в том, чтобы я присутствовала на этом дне рождении.

— Потому что ты моя подруга, и я хочу провести время с тобой. Кроме того, я не знаю, кто сейчас мои настоящие друзья.

— Что это значит? — спрашиваю я несмотря на то, что знаю, что этого делать не следует.

— Тебя когда-нибудь предавали, Саммер?

Глава 22

Эйден

Мой подарок на день рождения завернут в облегающее розовое платье, достаточно короткое, чтобы мне не пришлось его разворачивать.

Я чувствую, как кровь приливает к моему паху, когда наблюдаю за Саммер, прислонившейся к стойке с закусками. Вечеринка, заслуга в которой принадлежит Киану, посвящена тропической тематике, чтобы отметить мой двадцать первый день рождения. Я не собирался отмечать, потому что мне уже давно исполнился двадцать один год. Но у ребят были другие планы. Они ни за что не пропустят этот день, даже если вечеринка задержится на месяц.

Когда проблеск розового цвета появляется снова, меня охватывает волна какого-то чувства, и мне хочется снять свою гавайскую рубашку и обмотать вокруг нее. В последний раз, когда я видел так много ее бедер, мое лицо было зарыто между ними. Это воспоминание не помогает справиться с растущей проблемой в моих штанах. Может, мне стоило оставить несколько засосов на ее бедрах, чтобы все, кто туда посмотрит, отвалили.

Не знаю, как Киан уговорил ее прийти, ведь он все еще злится из-за истории с групповым чатом, а Саммер активно избегает меня с прошлой недели. Ее исследование от меня больше не зависит, так что у меня нет повода появляться в ее общежитии, и одного неожиданного визита было более чем достаточно. Еще немного, и я уверен, что она вызовет охрану.

Когда парень подходит к Саммер, я наклоняюсь к ней. Моя грудь накрывает ее спину, и от тепла ее тела по мне пробегает дрожь. Она напрягается, но почти сразу же расслабляется. Я сдерживаю улыбку, понимая, что она чувствует себя достаточно комфортно, чтобы ослабить свою бдительность рядом со мной.

— А ты не собираешься поздравить именинника? — я позволяю своим губам коснуться раковины ее уха.

Она поворачивается ко мне лицом. Черт, я думал, что сзади ее платье было горячим, но спереди – это совсем другая история. Тонкие бретельки прилегают к ее сияющей коже, и с высоты своего роста я вижу идеальный вырез ее декольте, который заставляет меня сжимать кулаки.

— Так вот, ради чего эта вечеринка? Я просто хотела выпить.

Это вызывает у меня негромкий смешок.

— Не думал, что ты придешь. Вечеринка, вероятно, занимает довольно низкое место на твоей шкале развлечений.

Она бросает на меня невеселый взгляд.

— Твой лучший друг обладает весьма убедительными качествами.

— Не сомневаюсь, — у меня было ощущение, что Киан пригласил ее, чтобы заставить меня почувствовать себя дерьмовым другом. — Что он тебе предложил?

— Он будет писать за меня конспекты в течение недели, — она поправляет белый цветок в волосах. — Он также сказал что-то о том, что тебе будет стыдно за то, что ты его предал, так что, конечно, я должна была прийти.

Кто-то хлопает меня по плечу, отвлекая мое внимание от нее.

— С днем рождения, Кэп.

Еще больше людей подходят и говорят то же самое. Большинство из них – знакомые с первого курса и ребята из других команд. Я уверен, что Киан пригласил всех, кого смог найти, хотя у него есть строгое правило не допускать никого младше второго курса со времен фиаско с Табитой. Она была второкурсницей, которая легко одурачила его своим шармом южной красавицы и быстро стала его личным кошмаром. Теперь он решил, что чем старше девушка, тем меньше шансов, что она будет его преследовать. Логика в этом вопросе не совсем понятна.

Я бросаю взгляд на Саммер, чтобы убедиться, что она не ушла. Я надеюсь, что она ведет себя мило, потому что у меня день рождения. Я также надеюсь, что ее милосердное настроение наконец-то заставит ее принять мое предложение.

Когда она отходит от меня, чтобы поговорить с Коннором Этвудом, я стараюсь поскорее закончить разговор. Коннор делает серьезное лицо, но Саммер выглядит совершенно растерянной.

Ох-ох.

Когда Коннор замечает, что я приближаюсь, он быстро кивает мне и убегает.

— Извини, — говорю я ей. — Я не видел некоторых из этих парней уже много лет.

Она пронзает меня опасным взглядом.

— Может, объяснишь, почему Коннор Этвуд только что сказал мне, что я хорошая девушка, но между нами ничего не может быть?

Подавить ухмылку оказалось сложнее, чем я ожидал.

— Не совсем так.

Она угрожающе подходит ближе.

— Ты ему угрожал?

— Угрожал – это сильно сказано.

В ее карих глазах вспыхивает гнев.

— Ты сказал ему не разговаривать со мной?

— Нет, я сказал ему, что будет, если он это сделает, — я никогда никого не ревновал, даже в духе самоуверенного качка. Но когда она поцеловала его, что-то зеленое, как плющ, пронеслось по моим венам.

— Значит, угрожал, — говорит она.

— Слушай, я просто забочусь о нем. Мне не нравится, когда моих товарищей используют.

Неверие омрачает ее выражение лица.

— Ты думаешь, я его использую?

Мне нравилось, когда она говорила с таким пылом. У нее появляется складка между бровей, которая, как я знаю, исчезнет, если ее бедра обхватят мою шею.

— Мне кажется, что это мое имя прозвучало из твоих уст через несколько часов после того, как ты его поцеловала.

Ее горло дергается.

— Ну, теперь я выкинула это из головы.

— Я выкинул это из твоей головы.

Я надеюсь, она не забыла об этом. Она самая далекая от меня вещь, и в ту ночь мой зуд по ней только усилился. Я не думал, что ее заинтересует то, что я разговаривал с Коннором после того, что между нами произошло. Она не сказала прямо, что ей это неинтересно, но то, что она расстроилась из-за другого парня, говорит о ее чувствах громко и ясно.

— Неважно, — ее настроение испортилось, и я чувствую себя ответственным за это. Мне это не нравится. Мне больше нравятся ее выразительные глаза и острый язык.

— Прости, что разрушила то, что у тебя было с Коннором. Я не знал, что это серьезно. Если он тебе нужен, я поговорю с ним, — мне больно даже говорить это.