Развод. Искусство слать всех на... (СИ) - Шевцова Каролина

- За Риту отвечаешь. Береги ее, понял?

- А чем я по-твоему всю жизнь занимаюсь?

Шмелев шмыгает носом. От холода у него всегда начинается насморк. Вспомнив это я тотчас суечусь, чтобы один сел обратно в машину, а второй наконец взял свою сумку и пошел в корпус, где нас уже ждал главврач.

Обратно я возвращаюсь выжатая как лимон. Просто падаю на переднее сидение и несколько минут тупо смотрю на то, как снежинки опускаются на лобовое стекло. Медленно, будто в танце. Разговоры с Волковым и его куратором вымотали меня настолько, что я готова отрубиться, стоит мне просто закрыть глаза.

- Устала?

- Ничуть, - вру я. Если начну рассказывать, как чувствую себя на самом деле, то не выдержу и разрыдаюсь. А делать это при старом друге не хочется совсем. – Поедем уже… пожалуйста?

Юрка кивает, включает тихую, очень приятную музыку, нажимает на подогрев пассажирского сидения и только после этого трогается с места. Откинувшись на спинку кресла, я вижу, как мимо проплывают деревья, их белые кроны похожи на взбитые белки на венчике миксера. Так умиротворяюще, что я сама не понимаю, как отвлекаюсь от неприятных мыслей, расслабляюсь и засыпаю.

Когда открываю глаза, понимаю, что мы все еще в машине, и что мои колени почему-то накрывает Юрина куртка. Несколько секунд моргаю, чтобы прийти в себя. За окном темно, и я не до конца понимаю, где мы.

- Привез тебя к дому Оли, - раздается слева от меня. Судя по голосу, Шмелев заснул вместе со мной.

- Давно мы здесь стоим?

- Минут сорок, я просто не хотел тебя будить, ждал, пока сама проснешься.

- Вот же… Юр, - Я торопливо проверяю телефон и ключи в карманах, - спасибо большое, за то, что довез и вообще, но я должна бежать. Меня Оля попросила с Маркусом посидеть, а дома не прибрано и холодильник пустой.

- Тебе помочь чем-нибудь, - тотчас откликается Шмелев. – Могу в магазин сходить или с малым посидеть, пока ты будешь готовить.

Что-то в его тоне заставляет меня остановиться. Ноги так и замирают, не коснувшись промерзлой земли. Возвращаю их обратно и прикрываю за собой дверь, чтобы ветер еще больше не выстудил салон Юриной машины. Я правда не хочу, чтобы тот заболел.

- Юр, - говорю уверенно и, как надеюсь, убедительно, - я благодарна за ту помощь, которую ты мне оказываешь, но, пожалуйста, не надо.

Он сглатывает:

- Отчего же?

Поднимаю взгляд и смотрю на своего старого друга. Человека, который был со мной дольше, чем длилась моя жизнь до него. Того, кто громче всех кричал на нашей свадьбе «Горько». Того, кто забрал меня из роддома. Того, кто делил с нами все радости и все невзгоды. И того, кто очевидно испытывает ко мне чувства, на которые я просто не могу ответить.

- Юр, я не хочу давать никаких ложных надежд, - честно отвечаю я.

- А я разве у тебя что-то прошу?

- Нет, но это же и так понятно.

- Не для меня.

- Юра, послушай…

- Нет, - он с силой вдавливает ладони в руль, отчего срабатывает звук клаксона. – Нет, Рита, это ты послушай. Я никогда у тебя ничего не просил и ничего от тебя ничего не ждал. Не жду и сейчас. Мои к тебе чувства это сугубо моя проблема. Прошу, давай оставим все как есть? Ты можешь быть уверенной, что рядом всегда есть я. Человек, который приедет закапывать труп, даст ложные показания, будет скрывать тебя от полиции, и отмотает за тебя срок, если все предыдущие действие не помогут. Я же в свою очередь хочу быть уверенным, что рядом есть ты. Просто есть. И мне этого достаточно, понимаешь?

- Нет, конечно. Нам простым смертным вас ангелов не понять.

Юрка улыбается, открыто и искренне, как раньше, и это зажигает во мне надежду, что может и правда я нагнетаю. Может реально сохранить дружбу, в которой один хочет дружить, а второй уже мечтает о большем. Может у нас получится? Кто знает, поживем - увидим.

Глава 30

Я рада тому, что дети привезут мне Маркуса. Подготовка к его приходу вытесняет все лишние мысли из головы, и я наконец выдыхаю. О каких страданиях может идти речь, когда мне нужно извернуться и за час прибрать квартиру, заказать продукты и приготовить любимый всеми детьми суп – куриный со звездочками. Правильно, ни о каких. Сначала дело, а поплакать можно ночью, если на это останутся силы.

Я так увлеклась, что пропустила звонок телефона. И только закончив с ужином, впервые взяла в руки мобильник, чтобы увидеть кучу сообщений от Оли. В последнем невестка пишет, что планы поменялись, и скоро она вернется домой. Одна. Без Маркуса.

Что ж… Вероятно, дети опять что-то не поделили, и я уже не знаю, надо мне вмешиваться или нет? До сих пор помню, как тетя Тома – двоюродная сестра мамы – встала на сторону невестки и уговорами, беседами, а потом даже шантажом, сохранила брак непутевого сына.

В последний раз, она так и сказала: «Не сойдетесь обратно, квартиру отпишу соседям. Либо вдвоем там живите, либо порознь, но на улице».

И очень гордилась тем, что сын и невестка снова помирились. А куда им деваться было? Он электрик, она товаровед, как раньше было принято называть. Зарплаты такие, что о своем жилье мечтать не приходится.

Только счастья этот брак никому не принес, тете Томе особенно. Внуков нет, сын гуляет, невестка смотрит волком и в открытую проклинает собственную свекровь. Мол, не влезли бы вы тогда, уже бы развелась и сто раз замуж вышла, а сейчас, в сорок лет кому я нужна.

И вот вроде мама как лучше хотела, а вышло все так, что хоть сейчас бери и семейную драму по их жизни снимай.

Сложно все это, и как бы я не поступила, потом может прилететь:

«Мам, я не просил тебя лезть!»

Или еще хуже…

«Мам, ну ты же опытная, ты почему молчала? Сказать не могла?».

Наверное, из двух зол я выберу последнее. Пускай сами бодаются, и сами потом лбы друг дружке зеленкой лечат, а мама должна отойти и помогать, только если ее об этой помощи просят. Меня просили? Нет. Вот и не высовывайся, Рита.

И вообще, погостили и хватит. Я сюда приехала, чтобы набраться сил, и чтобы побыть в тишине, без Стаса и прочих. Все что хотела, я сделала, а значит нужно сказать спасибо хозяйке за гостеприимство и возвращаться обратно в свою жизнь. Хватит тут прятаться от проблем.

Я почти не брала с собой вещи и поэтому сборы заняли меньше получаса. Шкаф, полочка в ванной, книги рядом с кроватью – вот и все мои пожитки. Когда я застегиваю молнию своей дорожной сумки, в квартиру возвращается Оля. Румяная и очень счастливая.

- Римма Сергеевна, ну как вкусно пахнет, как в ресторане! – Она сразу кидается мне на шею и крепко прижимает к себе. – Вы суп сварили, да? Вот как ни стараюсь, все равно ваша стряпня лучше, чем у меня. Ой, и пюрешка еще горячая? Ну, вы даете! Знала бы, что тут такое, никогда не стала ужинать этим рисом, он у меня до сих пор вот где стоит, аж дышать больно. Ой… а чья это сумка?

- Моя, Оленька.

- А зачем она вам, - девушка переводит удивленный взгляд с сумки на меня и медленно моргает.

- Я уезжаю.

- Как?! Куда?!

- Так, ну давай по порядку. Как – на такси. Куда – домой. Да не стой ты столбом, давай тут поговорим. – Пытаюсь посадить Олю на диван, но та не дается.

- Не могу сидеть, так живот еще сильнее болит, лучше вот так, стоя. И зачем вы едете, разве вам здесь плохо?

- Мне здесь очень хорошо, Оля. И спасибо тебе большое, что приютила меня, но мне пора возвращаться обратно.- Куда? К вашему мужу? В тот дом?

Она возмущается искренне, как ребенок. Я невольно улыбаюсь при виде этого кукольного лица с большими глазами и алыми, будто фломастером нарисованными, щеками.

- Ну, во-первых, не надо так за меня переживать. Во вторых, помимо дома у нас есть квартира и после развода она достанется мне. В третьих, я просто не могу продолжать прятаться у тебя на кухне, как бы хорошо мне там ни было.

- Почему не можете?

- Потому что это не правильно. Мне нравится у тебя, но я чувствую, что когда я здесь, то теряю все важное там, в моей прежней жизни. Моих друзей, коллег, любимые маршруты для прогулок, хобби. В конце концов, я обещала Коле и Юре помочь с фирмой, пока Стас… в отпуске.