Развод. Моя новая жизнь (СИ) - Безрукова Елена

Нина!

— Погоди, не так резко.… — остановил меня мягко Роман, который и склонился надо мной. Он пытался привести меня в чувство, коллеги топтались позади. — Сколько пальцев?

— Три. Мне надо ехать.

Я снова попыталась встать, но мне снова мягко не дали это сделать…

— Подожди. Объясни толком — что случилось? — говорил мне Роман, внимательно вглядываясь в моё лицо. — Я так понимаю, что-то серьезное?

— Нина…. — неосознанно вцепилась я в его руку. — Нина.

— Так.… Твоя дочь?

— Да.

— Что с ней?

— Мне надо ехать! Отвезите меня. Пожалуйста.

— Куда?

— В больницу. Она в больнице…

— В нашей?

— Нет. В четвёртой. Отвезите меня туда.

— Ладно, едем. По дороге объяснишь, что там случилось.

Я кое-как перебирала ногами и туго соображала в принципе. Даже не оделась и собралась в мед.форме на зимнюю улицу…

Роман накинул мне на плечи пальто, прихватил свое и ключи от машины и мы отправились с ним на парковку.

Как дошла до машины я не помню. Шла с трудом, Роман вёл меня буквально под руку.

Он усадил меня на переднее пассажирское сиденье, пристегнул, сел сам за руль и вывел автомобиль на дорогу.

— Скажешь, что случилось?

Я молчала.

По моему лицу бежали слёзы.

Я не знала, как об этом говорить с по сути посторонним мужчиной.

Да я вообще ни с кем об этом говорить не хотела!

— Её избили, — сказала я часть правды.

Это не всё.… Но как сказать — я просто не знала.

— Что? Кто? — нахмурил он брови. — Кому что плохого сделала молодая девочка?

— Я ничего не знаю, — покачала я головой и снова предалась слезам. — Мне позвонили врачи этой больницы… Но сказали, что сильно побили.

— Кто?

— Мальчики.…

— Какие?!

— С которыми она общалась. С одним из них дружила…. Но я их не знаю!

— Ты не знаешь, с кем общалась дочь?

Я промолчала, глотая солёные слёзы.

Нет, не знаю. Я не знаю, с кем общается моя взрослая, но все-таки еще такая неопытная дочь. Не знаю, и это стало моей ошибкой.…

— Подростки не любят делится личным и считают, что и сами всё знают, не так ли? — сказал он тихо спустя минуту молчания. Наверное, понял, что попал мне куда-то в больное место, но хотел сгладить этот угол.

— Да.… Она у меня закрытая…девочка, — хлюпала я носом. — Господи, пусть бы всё не так страшно оказалось, чем мне сказали…

— Дай бог, дай Бог…. Всё будет хорошо.

Он мягко сжал мою руку, на мгновение оторвавшись от руля.

Мы встретились глазами. Я чувствовала его молчаливую поддержку.

И это дорого стоит. Мне сейчас было очень тяжело.

Я очень боялась, что не смогла уберечь дочь.… Как я это переживу?

Мы буквально бегом бежали в то отделение, где разместили мою девочку. Я не знаю, откуда взялась вдруг энергия, и если до машины я еле шла, то от неё в больницу я бежала как ошпаренная, так, что Роман еле поспевал за мной.

К нам вышел лечащий врач Нины и строго посмотрел на меня.

— Здравствуйте. Мы — коллеги, я так понимаю?

— Здравствуйте, — протянул ему руку Роман. — Роман Сергеевич Пархоменко, заведующий хирургическим отделением пятой больницы.

— А я — лечащий врач Нины Самойловой. Что же вы, коллеги, девочку не сберегли?

После этих слов я снова почувствовала, что уплываю куда-то… .

58.

— Ну как вы? — Я снова открыла глаза и встретилась с тем же доктором, который назвался лечащим врачом моей дочери.

Я снова лежала. На сей раз на кушетке в коридоре.…

Рядом сидел Роман и, кажется, держал меня за руку.

— Можно её увидеть? — села я, тряся головой. — Да что же я так расклеилась…. Не время сейчас. Можно увидеть Нину?

— Можно, — ответил доктор. — Только недолго. И имейте в виду, она под действием успокоительных. Оставьте все вопросы на потом…. Ей и без того очень тяжело.

— Да. Доктор, пусть мама сходит к дочери, — вклинился Роман, поднимая меня с кушетки. — А мы пока поговорим с вами. Ты дойдешь?

— Да…. Я…. Нормально.

— Хорошо. Только накиньте одноразовые халаты.

Роман накинул халат на плечи себе, потом мне и все же довёл меня по коридору под руку до двери, возле которой мы остановились.

— Эта палата. Проходите.

Я потянул дверь на себя, оставив мужчин общаться в коридоре.

Я же спешила увидеть дочь и оценить самостоятельно в каком она состоянии. В общих чертах мне и по телефону сказали, что случилось.

А случилось самое ужасное, что могло быть в жизни девушки: мальчик её обманул.

Каким-то образом она оказалась в квартире с ним и его двумя друзьями, которые её.…избили. Подробностей я пока не знала, но кровь стыла в жилах и от этой информации.

Зачем они её били? Поиздеваться хотели? Подростки жестоки… Может, хотели на камеру снять свои издевательства, сейчас это модно. Как бы то ни было, сейчас мне важно было знать, что жизни дочери ничего не угрожает больше.

Нина спала, когда я тихо подошла к ней и приложила ладонь к губам.

Ссадины по всему телу, лицу… Переломов судя по отсутствию гипса не было, но….

Вид её просто рвал душу на кусочки.

Ну кто это сделал? Кто посмел обидеть слабую девочку?

Ну что она им плохого умудрилась сделать? Нина мухи бы не обидела.

Невольно мои кулаки сжались сами собой, зубы плотно сжались.

Как только узнаю, не требуется ли ей какая-то помощь, подниму всех на уши, чтобы тот, кто это сделал, ответил по полной программе!

Подонки малолетние. Ничего святого!

Они обязательно получат по заслугам…

Бедная моя девочка. Даже страшно представить, что она пережила.

Бледная.… Всё лицо и руки в ссадинах.

Я смотрела на неё и испытывала жгучее чувство вины.

Я виновата. Я не доглядела!

Я даже не знаю, с кем она была и кто мог потом так с ней поступить…

Да я вообще не знаю её друзей!

Мать, называется! Разве у нормальной матери могло такое приключиться с ребенком?

Я просто не знала, как с этим жить дальше.

Я осторожно присела рядом с ней и погладила её по волосам.

Она спала и не слышала меня. Успокоительное действовало, и Нина провалилась в тяжёлый сон. Организму теперь надо восстанавливаться и много спать…

Поговорить с ней мне не удалось — Нина так и спала, я не стала её тревожить. Потихоньку вышла из палаты. Лечащего доктора уже рядом с ней не оказалось, а вот Роман меня ждал снаружи.

— Ну что? Поговорили? — спросила я его, ощущая как дрожат мои руки.

— Да. Как она?

— Спит.… По виду — не очень хорошо, но без переломов обошлось.

— Это хорошо.

— Как я буду с этим жить? — закрыла я лицо руками и заплакала. — Я виновата во всём, я! Только я.

Роман притянул меня к себе и положил мою голову на плечо к себе. Обнял…

— Не говори такие вещи, — сказал он мне негромко, поглаживая меня по спине. — Ни в чём ты не виновата. От этого никто не застрахован.… Мы еще толком не знаем, что случилось. И мы обязательно найдём того, кто это сделал. И накажем.

— Я хочу найти этих тварей, — твёрдо посмотрела я ему в лицо. — Они должны ответить за это.

— И ответят, — кивнул Роман.

— Люба? Где Нина? — услышала я голос бывшего мужа за спиной.

Степан. Ему уже тоже сообщили о том, что наша дочь оказалась в больнице….

59.

Я вывернулась из объятий Романа и повернулась к Степану. Коротко рассказала ему всё, что удалось узнать на данный момент, сказала, что Нина сейчас спит и врач утверждает, что сейчас её здоровью ничто не угрожает: медики сделали всё необходимое, и Нина, если так можно сказать, пострадала не сильно.

Я говорила медицинскими терминами по привычке, хоть руки мои и дрожали, а по щекам бежали горькие слёзы, но Степан, который много лет прожил с женой-врачом, меня прекрасно понимал.

— Ну всё, всё.… Иди сюда.

Теперь уже Степан притянул меня к себе на плечо, обнял за талию и стал поглаживать по спине. Не знаю, какая реакция на это была у Романа, в тот момент я не думала о нём. Я обняла в ответ бывшего мужа. Он делил со мной это горе как никто другой…