Между нами любовь (СИ) - Кистяева Марина

А вот сердце и сны…

Они говорили о другом.

Давид стоял рядом, нависал, внимательно наблюдая за малейшими изменениями, происходящими с ней. Отходить и не думал.

Фаина вернула ему пустой стакан и поднялась. Ноги не держали.

Она почти незаметно пошатнулась, потом прижалась к мужу. Пусть обнимет… Пожалуйста. Так, как умеет только он…

Ей не пришлось ничего говорить вслух. Давид прижал к себе.

– Ты как?

– Дава, скажи мне… скажи, – она задрала подбородок кверху, тоже всматриваясь в лицо дорогого мужчины. – Ты мне веришь?

– Твою же мать, Фая! Ты можешь сказать, что происходит?

– Сколько лет Рае?

Муж сильнее сжал губы. На висках запульсировала венка, к которой Фаина тотчас прикоснулась. Провела кончиком пальца, желая сгладить бьющее его изнутри напряжение.

– Двадцать два.

– Дату рождения знаешь?

– Фаина!

Он не выдержал, повысил голос.

Женщина поспешно кивнула и отошла от мужа.

– Дава, послушай, та девочка…

Муж напрягся.

– Нет, послушай… Помнишь, я тебе говорила, что была беременна и потеряла ребёнка на позднем сроке? Точнее, родила и…

– Ты запретила поднимать эту тему.

– Да, запретила.

Руки Фаины задрожали.

– Но смотри… Сейчас.

Она кинулась к шкафу. Одну дверцу открыла, вторую. И начала выкидывать вещи, разбрасывая их по полу.

Давид стоял каменной статуей. Нахмуренный. Где-то даже раздражённый и злой. Он готов был выслушать её, терпеть прихоти, потому что… Ну потому.

Фаина редко истерила, почти никогда. Она умела сдерживать эмоции. А сейчас не могла. Да и не хотела.

Она достала старый альбом, вскочила на ноги, пошатнулась. Давид бросился к ней.

– Ты чего?! Ну-ка, успокаивайся давай.

– Нет, смотри…

Она лихорадочно листала альбом, пока не развернула его и не показала Даве.

– Мне тут двадцать лет. Скажи… Скажи, Дава, бывают такие совпадения?

***

По спине мужчины пробежал холодок.

Нет. Мороз.

Мышцы неприятно сковало.

На него с изрядно выцветшей фотографии, которой было лет тридцать, смотрела… Рая.

Давид взял снимок. Пальцы дрогнули.

Вот оно, оказывается, как бывает…

Совпадение? Или что?

В первый раз, когда он увидел Раю, она напомнила ему Фаину. Было такое… Остигов, который стоял рядом, тоже отметил сходство. Но это ничего не значило! Абсолютно!

– Фаина, не придумывай. Я понимаю, у тебя…

– Нет, ты не понимаешь! – жена очень редко повышала голос, но сейчас эмоции били через край. – Дату мне скажи. Точную.

– Зачем? У Раи есть семья и…

– Акопян мог пойти на подлог! На всё…

Давид предупреждающе покачал головой, показывая Фаине, что не стоит дальше развивать тему.

Но кто бы её послушал…

– Мне на протяжении двадцати двух лет снится сон. Почти один и тот же… Девочка. Сначала маленькая… Совсем кроха. Ты же знаешь про этот сон, Дав! Знаешь… Зачем отрицать! Я рассказывала тебе о нём постоянно. После каждого раза, когда у нас не получалось забеременеть, после неудачных ЭКО. Сколько у нас их было? Много. И ни разу, ни разу ничего не получилось! Почему?

– А почему ты мне не позволила раскрутить тему с Акопяном? Почему запретила? А сейчас? Этот ублюдок избил тебя беременную, ты родила в дороге и…

Фаина зажала его рот ладонью.

– Мне показали ребёнка… Мёртвого! Я похоронила дочь! Но…

Женщина снова подбежала к дивану, схватила телефон, попыталась его открыть, на этот раз у неё ничего не получилось.

– Покажи мне снова её фотографию! Покажи, Дава!

Мужчина подошёл к ней и отобрал телефон. После чего снова прижал жену к себе.

– Хватит, Фаин… У Раи есть семья и…

Женщину в его руках затрясло, заколотило.

– Я рожала в машине. Ты же знаешь… Был сильный ливень. Я постоянно теряла сознание. А потом… Пришла в себя уже в больнице. И мне показали… показали гробик… И…

– Хватит, – снова процедил он, чувствуя, как его самого начинает потряхивать.

Казалось бы, с чего. Мало ли что придёт в голову больной женщине. Надо называть вещи своими именами.

Ну есть сходство, да. Но остальное – за гранью фантастики.

Он пытался поговорить с Фаиной, вразумить её. Та его не слышала. Просила показать фотографию снова и снова. Требовала других снимков.

– У меня их нет! – сорвался он.

– Не верю, – совершенно спокойно отреагировала Фаина, скрещивая руки на груди. – Показывай, Шахов.

– Это уже не смешно, Фай.

– А я, по-твоему, смеюсь?

Они встретились взглядами. Противостояние длилось недолго.

– Чёртова баба! – выругался Давид, доставая макбук, который, в отличие от телефона, имел куда большую степень защиты.

На нём хранился файл, присланный безопасниками, когда те собирали информацию на семью Раи. Файл содержал полную информацию о родителях Раи.

Уже потом он осознает, что сглупил. Что смалодушничал. Он мог ничего не показывать Фаине. Но та точно сошла с ума. Металась по дому, никак не успокаиваясь.

Интуиция, которую он проигнорировал, не подвела его и в этот раз.

Фаина вчитывалась в строки, листала документы. Снова читала.

– Роддом на Балатоке, – наконец шёпотом сказала она, опускаясь на пол и пряча лицо в ладонях.

Давиду даже не пришлось задавать уточняющий вопрос.

Как он мог просмотреть ТАКОЕ? Как мог не заметить?..

– Ляг, Фаин. Поспи.

– Давид…

– Я всё узнаю, – процедил он сквозь сжатые зубы.

На этот раз Фаина послушалась его. Её шатало. Бледная, почти прозрачная, она смотрела на него глазами, полными какой-то дикой нерациональной надежды.

Он уложил её в кровать, накрыл пледом. Она схватила его за руку, ничего не говоря.

И этот взгляд… Он его попросту убил.

В полной прострации Давид вернулся в гостиную и первым делом налил себе выпить. Сжал стакан с такой силой, что тот треснул в его руках. Чёрт! Смотря, как разливается янтарная жидкость по руке, смешиваясь с кровью, он вспомнил, как несколько месяцев назад лично обрабатывал руку Раи, тогда ещё не подозревая, кем станет для него эта девочка.

Он не верил, что она может быть дочерью Фаины.

Глупость это.

Тогда отчего так паскудно?

Легкие точно скукожились, воздуха катастрофически не хватало. Давид смотрел на руку и ничего не видел. Как в тумане. Даже если бы вокруг него рухнули стены, он бы остался стоять на месте. У каждого человека есть свой личный апокалипсис. Для него он тоже наступил. Можно сколько угодно говорить, что это совпадение, что Фаина принимает желаемое за действительное, чуйка, которая его никогда не подводила, говорила об обратном.

Фаина всегда рассказывала ему про сны. Она не солгала, не выдумала на ходу. На протяжении долгих лет она считала, что ей снится умершая дочка. А что по итогу? Что?!

Как он мог не обратить внимания на адрес роддома, когда читал про Раю! Всегда подобные мелочи фиксировал. С другой стороны… Ну обратил бы, и что дальше. Сколько женщин ежедневно рожает в каждом роддоме? И сколько родов заканчивается трагедией?..

О том, что Фаина, возможно, не сможет больше иметь детей, она ему сообщила, как только он завёл разговор о женитьбе. Она посмеивалась, говоря, что ей и так с ним очень хорошо. Какой брак, о чём он?.. Двенадцать лет разницы, сомнительная перспектива беременности... Зачем ему такое будущее?

Затем. Потому что любит.

Про ублюдка Акопяна она почти ничего не рассказывала. Жила с ним гражданским браком, забеременела. Беременность ему оказалась поперёк горла, он кинул деньги, чтобы она избавилась от ребёнка. Фаина и не подумала пойти на аборт. Чтобы избежать дальнейших встреч с Акопяном, уехала в Турцию, там работала несколько месяцев. А когда вернулась, этот мудак встретил её с цветами в аэропорту. Поклялся в вечной любви, страсти и так далее. Фаина поверила. А когда пришёл срок рожать, он её избил. Сильно… Она кое-как села в машину, поехала сама в больницу.