Катерина (СИ) - Бушар Сандра

– Я не поняла, а это кто?! – путь девушке перегородили два мужчины. Как бы она не пыталась выйти, ее они не выпускали. – Что им надо?!!

– Мне очень жаль… – тихо шепнула я, слова эхом разнеслись по комнате. – Но ты сама выбрала свой путь.

– Нельзя делать людям гадости и рассчитывать, что тебе все простят, Ольга. Катюша просила отпустит тебя мирно, но не считаю это возможным. Сегодня ты мне подсыпала какую-то гадость и устроила этот цирк. А завтра что-то сделаешь с ребенком? Нет, такую ответственность на себя я не возьму, – деловым учительским тоном спокойно произнес Семен, а после кивнул органам правопорядка. – Можете забирать.

Оля громко кричала, что ее подставили. Вырывалась. Сломала нам комод и даже выбила челюсть каблуком одному полицейскому. Все же, девушку погрузили в машину и увезли.

– Проблемная… Но, не переживайте, вы ее не скоро увидите. Если вообще увидите… Ей столько обвинений впаяют… – покачал головой капитан, друг Семена, пожимая ему руку напоследок. – А мне пора! Не прощаюсь особо, мы с женой и детками у вас коттедж на выходные сняли, скоро приедем и зовем на шашлыки. Ответ «нет» не принимается!

Я молча стояла на крыльце, глядя на то, как спрятанные в гараже автомобили полиции разъезжаются. Войдя в дом, я снова вернулась на диван, попивая сбор. Не прошло и пяти минут, как Семен вернулся в дом и сел рядом.

– И что будет теперь? – было страшно посмотреть на мужчину. Боялась растаять, потеряться в его бездонных черных глыбах. Но даже бешеное мужское дыхание волновало, заставляя против воли дрожать. – С нами?

– С нами все будет замечательно, Катюш, – его сильная, шершавая и мозолистая от работы рука нежно скользнула от локтя к ладони и мягко сплела наши пальцы. С тяжелым надрывистым дыханием, замиранием сердца я пыталась перестать дрожать, но ничего не выходило. Семен действовал на меня по-особому. Лишал воли, заставлял мысли растекаться в розовую жижу.

– Я не хочу, как раньше… – нервно замотала головой я, а после и вовсе прикрыла глаза. Воспоминание вернуло кадры прошлого, и стало не по себе. – Ты никуда меня не пускал, Семен. А если и пускал, то только с тобой за ручку. Я была заложницей, даже не могла сама на пляж сходить.

– Это так глупо, прости меня… – надрывный голос вызвал рой мурашек, а мягкие губы, скользящие по щеке, скрутили внутренние органы в тугой жгут. – Сложно признавать свои ошибки, но я готов. Ревновал тебя до помешательства. Видел, что не любишь, и это с ума сводило. Боялся отпускать. Не доверял.

– Это не нормально, – только и смогла пискнуть я, потому что дыхания просто не хватало. Каждой клеточкой я ощущала мужское мускулистое тело, вжимающее меня в подлокотники.

– Согласен, – кивнул тот, ныряя носом в копну моих волос и вдыхая аромат полной грудью. Я сделала вывод, что запах шампуня ему очень понравился, потому что грудь мужчины будто завибрировала от удовольствия. – Обещаю, родная, такого больше не повторится. Ты свободный человек и сама выбираешь, где тебе быть и с кем. Ни я. Ни бабушка. А только ты, Катюша.

На эмоциях, в порыве радостного удивления, я резко повернулась к мужчине лицом:

– Что, даже не против отпустить меня учиться в Москву?

Мы столкнулись носами, стало нечем дышать. Мир сузился до маленькой комнаты и узкого дивана. Только он, властно сжимающий мои щеки, обдувающий клубами горячего пара, и я, боящаяся пошевелиться и нарушить момент.

– Повторюсь: жизнь твоя, – хрипло проурчал он, пока большой палец неторопливо изучал мою нижнюю губу. – Да и столица у нас под боком. Долго в разлуке не будем.

– Правда? – с надеждой воскликнула я. – Ты не шутишь сейчас?

– Я, когда узнал, что бабушка заставила тебя выйти за меня, сперва очень на тебя злился, а потом вдруг осознал: «Как же ты могла ей оказать?». Никак. Я бы тоже не смог. Она ведь родная, единственная и любимая. А ты просто луч доброты! – он тяжело вдохнул и поморщился, всячески пытаясь скрыть от меня внутреннюю боль. – Мало того, что бабушка Тося придавила, так еще и я сверху присел. Как ты, бедная моя, этот год не задохнулась? Моя маленькая сильная девочка…

– Не надо считать меня какой-то святой, Семен! – настала моя очередь морщиться, стыдясь прошлого. – Я ведь тебя во всех своих проблемах винила. Только на тебе всегда срывалась. А ты ни разу мне плохого слова не сказал, ни разу не обидел. Я все себе придумала. А ведь сама загнала тебя в брак без любви. Ума не приложу, как ты жил этот год…

– Счастливо, Катюш. Ты ведь была рядом, – он мягко усмехнулся, а потом вдруг поддел меня под ягодицы и пересадил к себе на колени. Семен явно собирался разместить меня боком, но я соскользнула и получилось, что оседлала мужчину лицом к лицу. По телу волнами прокатился жар. Семен снова улыбнулся, но тут же потускнел: – Скажи, мы ведь весь год спали. Тебе было сильно неприятно? Ты постоянно терпела?

– Нет-нет, что ты! – щеки покрылись густым румянцем и запылали. От стыда за себя и за саму ситуацию захотелось сбежать, спрятаться, но я сдержалась и лишь отвела взгляд к окну. – Мне очень нравилось. Ты был очень… И я… То есть… – вдруг пальцы Семена поддели мой подбородок и заставили посмотреть в его черные, искрящиеся любовью и теплом глаза. Я вдруг поняла, что могу сказать ему что угодно и не быть униженной и осмеянной. Это придало сил и решительности: – Мне очень нравился секс с тобой, Семен. В эти моменты я забывала обо всем на свете. Были только ты и я…

– Я очень рад это слышать, – прошептал он мне прямо в губы, акцентируя внимание на каждом слове. – И у меня никого не было, Катюш. Я бы не стал изменять себе и своему выбору. Ни с Олей, ни с кем-то еще.

– Удивительно, но в тот момент, когда Макс пытался приставать, я вдруг тоже поняла, что не смогу ни с кем другим. – растерянно повела плечами и тут же задохнулась. Потому что Семен вдруг так просиял, будто мир его заиграл новыми красками. Здоровый бугай, широкоплечий высокий мужчина с суровым взглядом, пугающий людей вокруг, превратился в ребенка. Я даже растерялась:

– Что?.. Что случилось?

– Ничего… – он прикусил губу, давя улыбку. – Просто…

– Что «просто?» – прищурившись, я старательно пыталась по мельчайшим деталям мимики прочитать мысли, но ничего не выходило. – Говори, ну же!

– Просто… – он подозвал меня к себе поближе пальцем. Мол чтобы лучше слышала. Любопытная, я долго не думала и уже секунду спустя придвинулась и жадно вслушивалась в каждое слово. – Поверить не могу, что мне досталась именно ты. После всего…

– Да-да! – я саркастично закатила глаза, корча театральную надменность. – Я такая! Самая-самая лучшая!

– Так и знал, что зазнаешься… – вдруг мужские пальцы проникли под блузу, быстро щекоча. – Получай по заслугам!

Я повалилась на диван хохоча и пытаясь вырваться, а он следом, не отставая. Я не заметила, в какой момент невинная детская игра стала взрослой, перешла на новый уровень. Блузка оказалась на полу, а я в одном бюстгальтере. Мужские губы усыпали дрожащий живот поцелуями, медленно поднявшись к бюсту и стянув лямки сомкнутыми губами.

– Красивая… – завис он надо мной, разглядывая голую грудь. Трудно было скрыть неловкость. – Моя сама красивая девочка…

Я не сдержалась и зажмурилась, пытаясь успокоиться и утихомирить бешенное дыхание. Слышала, как тикают часы в коридоре, и на кухне посудомойка сигналит о завершении работы. Как мимо дома проходит громкая компания маленьких детей, а на дереве во дворе каркает ворона… Вдох-выход… Вдох-выход…

Вдруг мокрые теплые губы осторожно обхватили сосок и едва ощутимо сжали. Меня будто ударила молния, пронзая насквозь! Прогнувшись в спине, я не сдержала рвущийся наружу стон наслаждения.

– Когда-нибудь, – тихо шепнул Семен, – ты привыкнешь ко мне и перестанешь прятаться. Правда?

От слов его внутри меня что-то переменилось. Я вдруг поняла, что не хочу прятаться. Не хочу быть робкой мышкой без голоса, не способной даже посмотреть своему мужчине в глаза во время занятия любовью. И я открыла их, встречаясь с Семеном. А дальше все помутилось, будто кто-то смешал все краски акварели.