Его Высочество Ректор (СИ) - фон Беренготт Лючия

Ксюха крепко спала, как и полагается любому нормальному человеку в шесть утра. С облегчением бросив сумку на пол, я сняла майку и джины и плашмя упала лицом на собственную кровать. Полежала так с минуту, перевернулась и уставилась в потолок, счастливо улыбаясь.

Как, все-таки, прекрасна жизнь! На теле еще ощущались его руки… его губы. Я лежала и млела, вспоминая, как требовательно он играл моим телом – двигал, поворачивал меня, заставляя давать доступ ко всему, что ему вздумалось приласкать… настраивал меня на любой лад, какой только был ему по душе. Заставлял умолять его и вытирал слезы на моих щеках, когда наслаждение переходило все мыслимые границы…

Я и не думала, что такое в принципе возможно в постели. Что секс может быть настолько… сложным. Настольно непредсказуемым. Грязным, как смертный грех, и в то же время бесконечно чистым. Будто бриллиант с капелькой крови внутри.

Все еще глупо улыбаясь, я вздохнула, закрыла глаза…

…И тут же рядом с моим ухом пронзительно зазвенел будильник. Подскочив на кровати, я непонимающе уставилась на часы – мой будильник никогда не звонит в шесть утра. Прищурилась… вгляделась… и тут же подорвалась в ванную. Потому что провалилась я в сон не на пару минут, как мне показалось, а на целых три часа. Черт! Проспала завтрак. И, как назло, проснулся адский аппетит – за вчерашнюю ночь я сожгла, наверное, больше тысячи калорий.

Ксюха уже ускакала на первую пару, даже и не подумав меня разбудить – первой пары у меня сегодня не было, а на завтрак мы никогда не ходили, прекрасно обходясь кофе с крекером в холле общежития. Что ж, придется купить один из этих отвратительных бутербродов в киоске у центрального здания, иначе до обеда не дотяну.

Не тратя времени, я почистила зубы и собрала в сумку сегодняшний комплект учебников с тетрадями.

И в тот самый момент, когда я уже собиралась выйти из комнаты и оглядывалась, не забыла ли чего, в глаза мне бросилась ярко-розовая коробка на прикроватной тумбочке. Моргнув, я сфокусировала на ней свой взгляд.

Нет, я не заснула опять и вижу какой-то розово-ванильный сон а-ля сопли в сахаре. Аккуратная подарочная коробка, перевязанная лиловой ленточкой, действительно стояла рядом с моей настольной лампой, ровно между книгой по истории и бутылкой воды «Перье».

Подойдя к кровати, я потянулась к коробке и тут же отдернула руку. Откуда она здесь взялась? Ксюха оставила? Но зачем?

Начиная немного паниковать, я вытащила телефон и настрочила Нику сообщение.

«У меня в комнате какая-то розовая коробка. От твоих «родственников»?»

И тут же получила ответ.

«Нет. От меня. Надень это сегодня на мою лекцию.»

У меня действительно сегодня история средних веков, вспомнила я. Та самая, на которой я соблазняла его бананом. И что я должна по этому поводу надеть?

Склонившись к коробке, я опасливо потянула за край ленточки и еле-еле успела словить маленькую, розовую открытку, которая была прикреплена к одному из концов. Открыла ее и прочитала надпись знакомым, размашистым почерком.

«Наказание №2»

***

Внутри коробки, в аккуратной целлофановой упаковке лежала… штучка.

Я даже не представляла себе, как по-другому «это» назвать. Изогнутая такая, пупырчатая штучка из мягкого пластика, оплетенная перепутанными розовыми ленточками.

Ничего не понимая, я развернула лежащую под упаковкой инструкцию с картинками. И ахнула.

Судя по всему, с этой штучки нужно было снять защитную пленку, обдать ее кипятком, высушить и засунуть основной частью прямо… туда. Ленточки обвязать вокруг пояса и бедер, чтоб плотно прилегало. И так ходить.

Воровато оглядевшись, я встала и закрыла дверь. Еще раз рассмотрела «штучку», повертела ее в руках. Уже довольно скептически. Как, вы не курсе, милорд? Ведь все, кому ни лень, уже высказались по этому поводу – «шарики Грея» не работают! Потому как не шевелятся, не вибрируют, а просто лежат там внутри и в лучшем случае напоминают о себе. В худшем, мешают ходить.

Да, пусть это не шарики, но принцип-то тот же. Типа я должна от этой штуки возбудиться и страдать, как он страдал от поедания мной банана у него не уроке? Кам-он, господин ректор. Я была о вас лучшего мнения.

А может, это вибратор? Я поискала кнопку или хоть какую-нибудь деталь, напоминающую кнопку. Ничего. Чушь какая-то.

Пожав плечами, прошла в общую гостиную и принесла стакан кипятка из автомата для воды. Положила в него оголенную от целлофана «штучку» и дала ей полежать там, пока вода не начала остывать.

Потом глянула в расписание. История средних веков сегодня третьей парой – то есть, для меня, получается второй - первой-то нет. Что ж, могу прям сейчас и надеть эту хреновину, если сильно мешать не будет. Заодно попривыкну к ней, пока слушаю искусствоведение, и вообще буду сидеть перед Ником, как кремень.

Нет, с одной стороны, мне, конечно, хотелось сделать ему приятное и позволить насладиться своей маленькой местью… Но еще сильнее было желание доказать, что я взрослая, владеющая своим телом женщина, а не какой-нибудь замученный гормонами подросток, которого можно растлить нелепой розовой затычкой размером с мизинец.

Заперев дверь, я вытащила «штучку» из стакана, вытерла салфеткой и аккуратно погрузила ее в свое самое интимное место. Прислушалась к ощущениям, пошевелила бедрами. И снова пожала плечами. Тампон и есть тампон – только торчащий наружу загибающимся, немного расплющенным кончиком. Повернув этот самый кончик так, как было указано на картинке – чтобы лег ровно промеж складочек, я еще раз прислушалась к себе. Села, положив ногу на ногу…

Что ж, довольно приятно, но ничего особенного. Если правильно поерзать, думая о чем-нибудь… эдаком, можно вполне довести себя до нужного состояния – но исключительно по собственному желанию. Никакой такой власти надо мной эта «штучка» не имела и иметь не могла. Просто странный тампон.

Обвязав, как показывала картинка, розовые ленточки вокруг бедер, я надела обратно трусики и джинсы. Прошлась по комнате, посмотрела на себя в зеркало и нахмурилась. Немного заметна выпуклость под ширинкой. Открыла шкаф и выбрала юбку – клетчатую, под шотландский кильт, и не сильно короткую, чтобы не было видно розовых ленточек.

Еще раз осмотрела себя со всех сторон в зеркале. В туалет, наверное, неудобно ходить. Во всех же других отношениях… Вызов принят, господин ректор.

***

- В 1862-1864 Рррренуар учился в Париже в Школе изящных искусств, где сблизился с будущими соррратниками по импрррессионизму Клодом Моне и Альфррредом Сислеем… - изящно грассируя, мадам Бернар плавала по сцене аудитории, размахивая тонкой указкой.

Лекция по искусствоведению тянулась, казалось, целую вечность.

Нет, не из-за удивительно бесполезной «затычки», вставленной мне в промежность. Просто было дико скучно. Слава богу, вместе со мной на этот урок ходила Ксения – собственно, она и подбила меня на него записаться, уверяя что необходимо разнообразить мой узко-технический «curriculum». Мол, престижные западные вузы любят, когда абитуриенты проявляют «холлистический» подход к образованию.

Одной здесь вообще можно было бы удавиться.

- На рубеже 1860х-1870х годов Ррренуар переходит к живописи на пленэре, оррганически включая человеческую фигуру в изменчивую световоздушную сррреду… -

Сменившись, новый слайд явил невнятное изображение чего-то человекообразного, купающегося в реке.

 - Обррратите внимание, насколько палитррра мастера светлеет, а колорит насыщается серебррристо-жемучжными рррэфлексами…

На следующем слайде бледная дама в жутком полосатом платье, облокотившись о перила театральной ложи, жгла меня пронзительным, слегка изумленным взглядом.

Не впечатленная, я зевнула и положила голову Ксюхе на плечо. Господи, когда же это кончится?

- Его легкий мазок, - продолжала мадам Бернар, - становится прррерывистым, динамичным…

Динамичным, говоришь? Вот и меня, похоже, продинамили с этой штуковиной «там внизу»… Тоже мне, «наказание номер два». Ладно, для Ника притворюсь, что изнемогаю от возбуждения...