Отец моего парня (СИ) - Бушар Сандра

— Я не твоя! — сорвалось с губ рвано и чертовски агрессинов. И это было все, на что хватило воинственной феминистки, живущей внутри, потому что взяло верх что-то более сильнее. Что-то более безумное. Необузданное. Сильное. Граничащее с безумием!

С рваным стоном, полной капитуляции, я накрыла его губы своими и почувствовала бабочки в животе. Такие живые… Грозящие распороть желудок изнутри.

Сжав шею, Дмитрий Петрович раздвинул мои губы языков, прочищая ему путь. Он помечал меня, изучал заново, осваивал свою территорию. «Моя!» - кричали его движения. Это было так же жарко, как секс с этим мужчиной. Так же грязно, так же порочно…

Когда его руки сжали грудь через блузу, я застонала ему в губы от полноты ощущений. Даже через толстый лиф кожа горела от Его прикосновений, будто кто-то ударил электрошоком. Возбуждение вскружило мне голову по щелчку пальцев, в машине пахло голым сексом.

Отстранившись от Дмитрия Петровича, я посмотрела ему в глаза, пытаясь понять: почему он не идет дальше? Чего он ждет. Все читалось по глазам, как открытая книга. Он ждал, как хищник на охоте. Хотел, чтобы я сама приняла это решение. И, в этот раз, я готова была подыграть.

— Я хочу тебя, — голос даже не дрогнул, что удивила меня саму. Еще никогда ранее я ни в чем не была так уверенна, чем в своем решении. — Пожалуйста…

Я хотела этого мужчину прямо здесь и сейчас. На гребанной трассе под чертовым мостов. В совершенно неудобной позе на переднем сидении его авто. Дмитрий Петрович был старше меня и последние две недели я страдала, пытаясь перебороть влюбленность в этого мужчину. Собиралась страдать и дальше, потому что быть нам вместе не суждено. Но не сейчас. Сейчас был идеальный момент, чтобы раствориться в нем.

— Как скажешь, Машунь, — в глазах его промелькнуло что-то победное, на губах заиграла кривая ухмылка. Он думал, что победил, по проигравшей я сейчас совсем не ощущала. Особенно, когда горячие губы припали к моим соскам, вырывая из груди душераздирающий стон. — Ты скучала за этим? Скучала, пчелка? Признавайся…

— О, черт... Да! Очень… — мои пальцы вжались в его каменные, натренированные плечи. Дмитрий Петрович был, как скала. И кое-что не менее твердое терлось об внутреннюю часть бедра, от чего трусики стали такими беззаветно мокрыми.

— А по этому? — столько жажды было в его голосе, когда его ладонь заползла мне между ног, проникая в самое сокровенное место. Прикусив губу до крови, я услышала его гортанный смех. Волосы на теле стали дыбом. — Блядь… Я чувствую, как ты скучала… Черт… С ума сойти!

Я плавно раскачивалась на его пальцах, позволяя себе медленно уплывать в параллельную реальность. Клитор покалывал от его агрессивных касаний, как и пекли соски. Тело напоминало мне наэлектризованный провод… Я была уже в шаге от оргазма… В секунде от такой необходимой разрядки, когда он вдруг прекратил все. Оборвал на грани пика!

Никогда не видела Дмитрия Петровича таким суетливым. Уверенный в себе мужчина, с самооценкой уровня «бог» поспешно расстегивал ширинку, что получалось не так быстро, как хотелось бы. От чего он матерился, подрагивал. А я не сдержанно улыбалась. До тех пор, пока действия его не увенчались успехом и по животу меня не полоснул потемневший член.

— Как же я мечтал об этом все две недели, пчелка! — зарычал он мне в шею, поднимая за бедра и насаживая на себя. Авто оглушили надрывные стоны, сдавленные хрипы… Толчки были быстрыми, резкими, безумными. Он вбивался в меня, как в последний раз… Или первый? Выбивая дух, забирая душу… В этот раз все закончилось быстро, мы оба были доведены до предела. Дима кончил в меня бурно, сотрясаясь всем телом, изливаясь в мощным потоком спермы, будто не занимался сексом целый год. — Моя маленькая девочка… Моя Маша… Моя!

Казалось, что за неделю в отеле, мы перепробовали с мужчиной все позы… Что секс уже пройденный этап и лучше просто быть не может. То, что я испытала в этот раз выбило меня из колеи на долгие полчаса. Заставляя повиснуть на мужчине, вспоминая свое имя и кто я вообще такая. Он крепко обнимал меня, прижимая к себе. Его губы усыпали меня нежными поцелуями, ладони скользили по телу.

— Я так тебя и не покормил, — шепнул он мне на ухо совершенно сытым, но довольным голосом. — Сейчас это исправим.

— А я тебя таким успокоила, — хмыкнула я, и он не стал спорить. — Миссия выполнена, ведмежонок!

Ресторан «Сокол» располагался недалеко от элитного бизнес центра, недалеко от улицы брендовых бутиков. Стоило только взглянуть на мраморные колонны и ступеньки на входе; на дорогой, мягкий, блестящий устилающий их ковер; на холеного швейцара при входе… И коленки тут же затряслись.

— Там на соседней улице, — едва слышно шепнула я мужчине на ухо, когда мы уже стояли у широких прозрачных дверей, украшенным дождиком из фонариков. Хоть что-то человеческое! — прекрасная шаурмишная… Может туда, а?

— Там теперь твой бывший препод-импотент будет праздники справлять, — как-то кровожадно усмехнулся тот, сжав руками мою талию под распахнутой шубкой. Крепко так, надежно. Чтобы не сбежала! И потащил за собой по длинному коридору с зеркалами всех форм и размеров. — Я бы предложил тебе ее адресок скинуть, но на нарах связь не ловит. У него, так точно.

— Тут… — я прикусила язык, потому что неловкости подрагивал еще и голос. Тем временем, Дмитрий Петрович выглядел расслабленным. Снял с меня верхнюю одежу, затем свою и передал все специально обученной девушке. — Тут помпезно!

Не знаю, как Дмитрий Петрович читал мои мысли, но каждый раз это пугало до дрожи. Вот и сейчас, поддев пальцем подбородок, он заговорил прямо в губы:

— Ты тоже одета помпезно, пчелка.

— Я на экзамен собиралась, — смутившись, нервно сглотнула и осмотрелась по сторонам. Черт, тут ведь даже официанты были в дорогой брендовой, специально отшитой одинаковой одежде. — А после кое-чего в машине видок тот еще…

— После «кое-чего в машине» вид у тебя еще лучше, золотце, — он все же вернул мое внимание к себе, обнял и поцеловал у всех на виду. Я настолько не ожидала подобной демонстрации чувств при всем честном народе, что остолбенела. Да, тут не будет моих знакомых, но могли быть Его. А еще Валера… — Еще, прошу заметить, что шмотки из бутика на тебе сидят очень даже не дурно. Качество огонь! Я вон, что только с этой блузой не делал, а ей хоть бы хны! Десять еще таких надо, не меньше.

Я обернулась по сторонам, ища лишние уши. Но всем было плевать, каждый занимался своим делом. И все равно щеки стали пунцовыми, а сердцебиение ускорилось.

— Я ношу эти вещи, потому что мои куда-то бесследно исчезли. И вернутся, прошу заметить, не обещали! — прищурив глаза, я сложила руки на груди и сделала шаг назад. Дмитрию Петровичу явно не понравилось то, как резко было разорванно наше пространство. Он поджал губы, но ничего по этому поводу не сказал.

— Ты их носишь не поэтому, — положив руку на мою талию, Дмитрий Петрович все-таки повел меня в главный зал. Из груди вырвался недовольный хрип. — А потому, что ты – моя девушка и достойна самого лучшего.

Я открыла была рот, собираясь возмущаться. Его не было рядом две недели. Две! Это достаточный отрезок времени, чтобы считать любые отношения оконченными. Откуда я знаю, как он развлекался эти дни?! Точнее, с кем! Учитывая, его вечно «стоящую» проблему!

Но был еще более резкий повод не считать нас парой. Последний серьезный разговор у кафе дал мне четко понять, какая девушка нужна мужчине. Робкая, покорная, принимающая его приказы, не как просьбу, а как единственную истину. Только вот как сказать ему, что секс к машине – это просто секундная слабость и я не собираюсь до конца своей жизни на коротком поводке жарить ему котлеты к ужину?

Подошел молодой парень в белой униформе и все стало пока не важным:

— Дмитрий Петрович, я рад вас приветствовать! В этом году вас не видно было…

— Не до гуляний, сынок, — пожал плечами мужчина, похлопав его по плечу. А затем повернулся ко мне: — Это Машенька. Ты ее теперь постоянно со мной видеть будешь. Она для меня особенный человек.