— Опять же, какой цели это послужит?
— У нее есть право, — повторяет Грегори.
— Ты хочешь этого? — я поворачиваюсь к Грегори, — Ты хочешь быть после меня? — Себастьян фыркает.
— Я знаю свой долг как Скафони, — Грегори долго изучает меня, прежде чем ответить.
— Но хочешь ли ты этого?
— Хватит, Хелена, — говорит Себастьян, — Иди в свою комнату.
— Я еще не ела десерт, — парирую я, когда появляется девушка с подносом пирожных.
Себастьян прищуривается, глядя на меня, но ничего не говорит, когда девушка подходит, чтобы обслужить нас. Остаток ужина мы едим в тишине.
Когда мы заканчиваем, Грегори отодвигает свой стул и идет к бассейну, садится на один из шезлонгов и достает пачку сигарет. Наверное, я удивлена, что он курит, когда закуривает сигарету и откидывается на спинку стула, чтобы посмотреть на ночное небо.
Я чувствую на себе пристальный взгляд Себастьяна, когда вытираю рот, кладу салфетку на стол и встаю.
— Сядь.
— Ты выгонял меня несколько минут назад.
— А теперь я хочу, чтобы ты села. Или ты хочешь погнаться за моим братом?
Я смотрю на него в замешательстве на минуту, но потом сажусь. На моем лице расплывается улыбка. Это не очень приятная улыбка.
— Ты ревнуешь? — я наклоняю голову набок, стараясь внимательно его рассмотреть.
Он наклоняется ближе, и мне требуется все, что у меня есть, чтобы не отстраниться: — Будь осторожна с моим братом, Хелена. Он не такой, как ты думаешь. На самом деле, он такой же злой, как и все мы.
Он откидывается на спинку стула, берет виски, которое приносит ему одна из девушек. Они должны знать его привычки наизусть. Ему даже не нужно шевелить пальцем.
— Я не сомневаюсь. Но ты не ответил на мой вопрос, — говорю я.
Я знаю, что играю с огнем. Этот человек просчитывает каждый свой ход, и он гораздо более искусен в этой игре, чем я.
— Хорошо, — он поворачивается к девушкам, которые убирают, — Оставь нас.
Почти до того, как он заканчивает это говорить, они разбегаются, как мыши, исчезая в доме. Мое сердце падает в желудок, когда он поднимается на ноги, и я предвкушаю его наказание, потому что он накажет меня за это.
— Наверх.
— Зачем? Что ты собираешься делать?
— Я собираюсь дать тебе то, что ты хочешь.
Я бросаю взгляд на бассейн, туда, где Грегори, откинувшись на спинку шезлонга, курит сигарету, выпуская в небо кружок дыма.
Я отрицательно качаю головой. Он одаривает меня улыбкой. Его тоже нельзя назвать приятным.
— Ты боишься, когда я разоблачаю твой блеф, Девочка Уиллоу?
Я откидываю волосы назад, и ноги скрипят по плитке.
Себастьян протягивает руку. Его глаза ничего не выдают. Я протягиваю руку, чтобы вложить свою в его, и он ведет меня к бассейну. Я босиком, потому что сняла сандалии под столом. Трава между выложенными плиткой участками кажется прохладной и мягкой под моими ногами.
Грегори поворачивается, чтобы посмотреть на нас, все еще курит, небрежно, но и что-то еще тоже. Что-то более темное, чего я раньше не замечала.
Я отстраняюсь, но Себастьян притягивает меня к своей груди.
— Не трусь сейчас, Девочка Уиллоу, — говорит он, целуя меня в губы.
Я кладу руки ему на грудь, чтобы оттолкнуть его, но он обхватывает мой затылок одной рукой и не отпускает меня от своих губ, хотя и не скользит своим языком в мой, не сейчас.
Но потом я чувствую его другую руку на своей спине, чувствую, как он расстегивает молнию на моем платье. Он все еще целует меня, когда стягивает бретельки с моих плеч и спускает вниз по рукам, так что я обнажена до пояса.
Я отстраняюсь, смотрю на Грегори, чьи глаза прикованы ко мне.
— Что ты делаешь? — спрашиваю я Себастьяна, мой голос становится тише, в горле внезапно пересохло.
В ответ он снова целует меня, целует в щеку, затем в губы и стягивает платье, так что я остаюсь только в нижнем белье.
— Себастьян, — я толкаюсь в него, но безрезультатно.
— Тебе нужен мой брат?
Я качаю головой и оглядываюсь, но Грегори не двигается, и его темные глаза прикованы ко мне. На нас.
Он собирается поделиться мной?
Он собирается отдать меня своему брату?
Глаза Себастьяна сужаются, и этот жест принадлежит ему. Он знает это так же хорошо, как и я.
— Вы высказали свою точку зрения. Остановись, — говорю я.
Но он этого не делает.
Вместо этого он поворачивает меня так, чтобы я была к нему спиной и смотрела на Грегори. Ему нравится, когда его большая рука проникает в мои трусики и обхватывает мою киску, в то время как пальцы другой его руки находят мой сосок и разминают.
Глаза Грегори встречаются с моими, и я не могу отвести взгляд. Не могу отвести взгляд, когда он наблюдает за мной в этом самом уязвимом положении.
— Ты мокрая, Хелена, — шепчет Себастьян мне на ухо.
Я чувствую его твердость позади себя, и отсюда я вижу, что Грегори тоже находится в возбуждённом состоянии. Наступает момент, когда я задаюсь вопросом, будут ли они оба обладать мной одновременно. Это возбуждает меня так же сильно, как и пугает. И это, Себастьян, позволяющий своему брату наблюдать за мной, я знаю, что это ловушка, но также и мое наказание.
Все это время Себастьян действует на меня медленно. Он должен чувствовать меня, когда я рядом, и он отступает снова и снова. Его губы на моей шее, он целует меня, и, как ребенок, который закрывает глаза, когда хочет спрятаться, я отвожу лицо от Грегори, не в силах смотреть на него.
Но потом он двигается, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть, как он сидит верхом на стуле, широко расставив ноги, с мощными бедрами, и тушит сигарету.
Он встает, подходит и встает в нескольких дюймах от меня. Его член тверд, как стержень, натянутый на джинсы. Я сглатываю, когда Себастьян тянет руку к моим трусикам, оставляя меня неудовлетворенной, оставляя мокрый след на моем животе.
