Развод. Боль предательства (СИ) - Верди Алиса

— Почему? — не понимаю я.

Я ведь полная неумеха, стеснялась и вообще…

— Во-первых, это было трогательно. Это твое доверие. Невинность. Наивность. Я к такому не привык. Мне было странно, но почему-то понравилось. Тронуло где-то глубоко в душе. Разбудило во мне что-то. Мне это дало те эмоции, которые до того момента никто не вызывал. Во-вторых, ты удивительно нежная, мягкая, податливая. Прямо до мурашек. Меня это с ума просто сводит. Я сам ведь довольно жесткий, грубый, авторитарный. И меня невероятно прет от твоей женской нежности. В-третьих, мне безумно понравилось, как ты реагируешь. Искренне, открыто, и при этом, словно немного стесняясь. Это просто охренительно — смесь из невинности и чувственности. Это из того, что я смог проанализировать. Но это лишь часть, не все. А остальное я не знаю, Ксюш. Не могу объяснить. Мне просто было с тобой хорошо. Чистый кайф. И физически, и эмоционально. И у меня ты не вызвала никакого отторжения после того, как все закончилось. Мне не захотелось сбежать или выгнать тебя. Напротив, хотелось прижимать к себе и не выпускать из объятий. Можешь себе представить — я ни с кем раньше никогда не спал в обнимку. Не в моих это привычках. Я обычно отстранялся после близости на какое-то время. А с тобой такого не было. Впервые в жизни.

Я удивленно смотрю на него. Сколько я сегодня о нем узнала! Очень неожиданно. Такого открытого и честного разговора у нас еще ни разу не было.

Глава 45. Откровение

Тем временем, он продолжает:

— С той самой ночи меня просто перестали интересовать другие женщины. Мне было с тобой так хорошо, как никогда не было с другими. Так зачем они мне? И с каждый разом, с каждой минутой, проведенной с тобой, я западал на тебя все больше. Я и сам этого не понимал. Не осознавал. Просто чувствовал, что хочу быть только с тобой и все. И никто другой мне не нужен.

— Я не понимаю, — тихо произношу я. — Если тебе никто не был нужен, зачем же ты продолжал общение с Юлей?

— Я не продолжал. После свадьбы у меня ничего с ней не было, ну, кроме той самой гребаной ночи.

— Ну да, — недоверчиво хмыкаю я.

— Это так. Когда я тебе врал, Ксюш? Максимум — не договаривал. Я стараюсь, по возможности, вообще не врать. Тем более, сейчас мне вообще нет смысла этого делать. Мы же все равно разводимся.

— Она сказала мне другое. Что ты ее любишь, ревнуешь, и что ваши отношения продолжаются полтора года, и ты сбегаешь к ней от опостылевшей жены… — сглатываю ком в горле.

— Ух ты!.. — качает он головой. — Насчет того, что я ее люблю — я даже комментировать не буду. Это такой бред, что даже смешно. Насчет ревности — я никогда ее не ревновал. Вообще никогда никого не ревновал, кроме тебя. Насчет того, что я к ней сбегаю, тем более от опостылевшей жены — чистой воды ее фантазия. Я ни к кому не сбегал, и никогда с ней не обсуждал ни тебя, ни наши отношения. Не веришь?

Он лезет в карман пиджака и достает телефон. Снимает блокировку, ищет в адресной книжке номер. Она у него записана просто как «Юля-пом». Помощница, видимо. Помощь по всем фронтам.

Я слышу гудки, так как Кир включил громкую связь.

— Алло, — слышу ее голосок.

В нем слышится затаенная надежда и осторожная радость.

— Юля, подскажи-ка мне одну вещь, а то я запамятовал. Не считая той ночи в отеле, когда у нас с тобой в последний раз был какой-либо интимный контакт? — спокойно спрашивает он.

— Эмм… ну я так не помню… — мнется она.

— А ты вспомни. А то у нас тут информация разнится. И скажи мне, пожалуйста, правду. Правду, Юль, — его тон ровный, но я слышу в нем нотки затаенной злости.

— Ты имеешь в виду полноценный?.. Или эмм… работа ртом тоже считается?

— Все считается.

— Тогда в день твоей свадьбы, — тихо шепчет она.

— Громче! — приказывает он ледяным тоном.

— В день твоей свадьбы! — повторяет она, и я слышу по голосу как она нервничает, и чуть ли не заплакать готова. Она его боится, что ли?

— Отлично. И что я тебе сказал, когда вернулся со свадебного путешествия и вышел в первый день на работу?

— Что у нас не будет больше никаких отношений.

— Да ты что? А у нас разве раньше с тобой были отношения?

— Ну…

— Что я сказал конкретно, Юля?

— Что у нас не будет больше никакого секса.

— И?..

— И что если с моей стороны будут попытки выйти за рамки чисто рабочих отношений, то ты меня уволишь. Если ты снова про те фото, то я же извинилась! Я думала, что после той ночи запрет больше не действует и снова можно! Тогда в отеле ты ведь был не против…

Какие еще фото? Боги…

— Зачем же ты наговорила моей жене всякой ерунды? Что у нас с тобой отношения, любовь-морковь и все такое?

— Да потому, что думала, что так она с тобой разведется, и ты женишься на мне! У нас ведь будет ребеночек…

— Последний вопрос — ты все еще работаешь у меня?

— Нет.

Кирилл сбрасывает звонок, не прощаясь.

— Это меня не оправдывает, Ксюш, но теперь ты хотя бы знаешь, что я не вру.

Легче ли мне от этого?

Задумываюсь. Пожалуй, да. По крайней мере тот факт, что он не спал все это время с нами обеими, уже немного облегчает мою боль.

Да, он не любил меня, но ему хотя бы было хорошо со мной в постели, и он не искал никого на стороне. Ну, до той самой ночи.

Мысль о том, что ему была неприятна близость со мной, и он сбегал к любовнице при первой же возможности, просто убивала меня. И мою самооценку. Поэтому сейчас я почувствовала хоть небольшое, но облегчение.

— Я хочу, чтобы ты знала все, прежде чем мы разведемся. Чтобы не осталось никаких неясностей или недоговоренностей. Поэтому и рассказываю тебе как все было, и как все есть. Теперь ты знаешь, и почему я на тебя женился, и какие отношения у меня были с Юлей. И что я не общался с ней все эти восемь месяцев по нерабочим вопросам. Не только с ней, но и вообще больше ни с кем. Потому что для меня все это время существовала лишь ты.

Он замолчал, вздохнул так, словно собирался с духом, и продолжил:

— Ксюш, я только недавно осознал, что люблю тебя. Понял это, лишь когда ты уехала. Хотя любил, безусловно, уже давно. До меня просто долго доходило.

Я замираю и, кажется, даже не дышу.

— Я люблю тебя. Я говорю сейчас эти слова в первый раз в жизни потому, что ты — первая женщина, которой удалось проникнуть в мое сердце. Да, я женился без любви, но потом я полюбил тебя. И вряд ли когда-нибудь разлюблю.

Он смотрит на меня, а я не знаю, что сказать. Какой-то сумбур внутри. Эмоции такие противоречивые, что я и сама не понимаю, что сейчас чувствую.

Он любит меня? Ох… От этого сердце буквально выпрыгивает из груди.

Смогла бы я простить то, что он женился на мне без любви? Просто закрыть глаза на весь тот период до свадьбы, когда наши отношения не были близки?

Конечно, он поступил очень плохо, спору нет, но ведь он полюбил меня в итоге. Он понял, как был не прав, все осознал, прочувствовал и теперь явно сожалеет.

Да, признаться, он и не изображал никогда неземную любовь, когда мы еще только встречались. Я сама себе ее надумала. Оглядываясь сейчас назад, понимаю, что он всегда был довольно холоден и отстранен.

Мы встречались два-три раза в неделю, ходили куда-то: рестораны, кино, театр, выставки. Все очень прилично и тактично. Кирилл был безукоризненно вежлив, заботлив, внимателен, но никакого огня во взгляде не было.

А я этого не понимала, ведь я была влюблена в него до безумия, и видела лишь то, что хотелось видеть.

Я тогда думала, что он просто человек такой, сдержанный. А я была ему просто не интересна.

До первой брачной ночи. Именно тогда я впервые заметила искорки в его глазах. Именно тогда он «увидел» меня по-настоящему и, по сути, именно с этого момента и начались наши настоящие, а не фиктивные отношения.

Почему бы не взять именно этот момент за точку отсчета?

Думаю, я смогла бы это сделать, ведь после того, как у него появились ко мне чувства, он мне не изменял.