Временная жена (ЛП) - Маура Катарина

— Посмотри на себя, принимаешь меня так жадно… — шепчу я, добираясь губами до ее уха, зная, что это место заставит ее застонать.

— Это… слишком… — всхлипывает она, ее голос дрожит.

Я почти полностью выскальзываю из нее, прежде чем снова медленно вхожу, обхватывая ее бедро.

— Да? — спрашиваю я, двигаясь мягко, глубже, но не спеша.

Я ловлю ее взгляд, и в груди что-то сжимается. Ее глаза… обычно она прячет часть себя от мира. Даже от меня. Но сейчас, здесь, с моим членом глубоко внутри нее… она принадлежит мне полностью.

— Как тебе так? — спрашиваю я, двигаясь в ней осторожно и размеренно, но достаточно, чтобы ее дыхание сбилось. Я знаю, что она чувствует, я вижу, как желание затмевает ее рассудок.

Она понятия не имеет, как тяжело мне держаться, не вогнать себя в нее полностью, но каким-то образом, с ней… у меня хватает терпения.

— Да… — выдыхает она, двигая бедрами навстречу.

— Умница, — шепчу я, толкаясь чуть глубже.

Она резко вдыхает, издавая новый, еще более сладкий звук.

— Лука… — ее стон проникает прямо в мой мозг, заставляя меня забыть обо всем, кроме нее.

Я снова целую ее, продолжая трахать так медленно, что сам схожу с ума. Мне нужно быть в ней полностью, но я боюсь причинить ей боль. И это странно. Я не помню, когда в последний раз ставил удовольствие женщины выше собственного.

Я резко выскальзываю из нее, заставляя Валентину простонать от неожиданности и разочарования. Она тяжело дышит, когда я опускаюсь на колени между ее ног. Мои руки крепко ложатся на ее бедра, и она резко краснеет, едва не инстинктивно прикрывая свою грудь руками.

— Лука… — шепчет она.

— Нет, — отрезаю я, отталкивая ее руки. — Положи их над головой. Не прячься от меня, Валентина. Ты забыла, что мне обещала?

Я притягиваю ее ближе, поднимая ее бедра под правильным углом, прежде чем снова погружаюсь в нее. Мой палец ложится на ее клитор, начиная терзать его в такт моим движениям. Она тут же послушно убирает руки, оставляя свое тело полностью открытым для меня. Ее щеки пылают, ее дыхание сбито. Она вся для меня.

— Эта киска моя, — напомнил я ей, глядя в ее затуманенные глаза.

Я толкаюсь глубже, выжимая из нее протяжный стон.

— Каждый гребаный дюйм тебя — мой.

Я провожу языком по ее шее, продолжая двигаться внутри нее, погружая ее все глубже в сладкое безумие.

— Смотри на меня, моя любовь, — шепчу я, срываясь на хрип. — Смотри, что ты со мной делаешь.

Я не убираю пальцы с ее клитора, пока медленно вхожу и выхожу, двигаясь неглубоко, боясь причинить ей боль. Черт, как она меня обхватывает… этого уже достаточно, чтобы я кончил прямо сейчас. Я не помню, когда в последний раз женщина сводила меня с ума так, как она.

Я наблюдаю за ней, пока ласкаю ее, слышу, как ее стоны становятся все более отчаянными. Каждый мой толчок идеально совпадает с движением большого пальца, дразнящего ее клитор, пока я не довожу ее до самого края.

— Хочешь кончить для меня, жена?

— Да… — простонала она. — Да, Лука. Пожалуйста.

Я усмехаюсь и начинаю круговыми движениями ласкать ее клитор, одновременно двигаясь так, чтобы мой член давил прямо на ее точку G. Я обожаю, как она стонет мое имя. Так и должно быть — ее желание всегда должно принадлежать мне.

— Как сильно ты этого хочешь, детка?

Она выгибает бедра, пытаясь заставить мои пальцы двигаться так, как ей хочется, одновременно насаживаясь и на мою руку, и на мой член. Вид Валентины, теряющей контроль, — это самое редкое и прекрасное зрелище в моей жизни. Моя идеально сдержанная, холодная секретарша теперь извивается подо мной, отчаянно жаждет меня.

— Лука… — стонет она.

— Скажи мне, кому принадлежит эта киска, — тихо приказываю я, наслаждаясь тем, как дразню ее.

Годы она мучила меня, сводила с ума, была в каждом моем сне и в каждой фантазии. Теперь она здесь. Подо мной.

— Тебе, — выдыхает она, ее голос пропитан мольбой.

Блядь. Как же сладко слышать это.

— Моя киска твоя, Лука. Вся я твоя, муж. Пожалуйста… больше… Заставь меня кончить, Лука.

Черт. Валентина, гребаная Виндзор. Каждый раз, когда мне кажется, что я контролирую ее, она переворачивает игру. Слышать, как она зовет меня мужем, — это слишком. Я готов кончить прямо сейчас, глубоко в ее узкой, горячей киске.

Я лишь ухмыляюсь и двигаю пальцами быстрее, доводя ее до оргазма.

— О да, Лука! — простонала она, а я загоняю себя в нее до самого основания.

Мои глаза на мгновение закрываются, когда ее мышцы судорожно сжимаются вокруг меня, почти выжимая меня досуха. Я еще даже не начал ее как следует трахать, а уже теряю голову. Снова наклоняюсь, обхватываю ее, переворачиваю так, чтобы оказаться сверху. Мне нужно чувствовать ее ближе, по-новому, жадно.

— Когда ты так стонешь мое имя, ты делаешь все, чтобы я не сдержался, чертова ты соблазнительница, — рычу я, тяжело дыша.

Валентина смотрит на меня с дьявольской усмешкой, ее глаза все еще затуманены после оргазма. Она запускает руки в мои волосы, и этот ее ласковый жест… он убивает меня. Сейчас есть только мы. И ничто никогда не ощущалось настолько реальным. Я резко выхожу из нее и снова вхожу, уже жестче. Она вскрикивает, ее глаза расширяются, а губы приоткрываются в бесшумном стоне.

— Я знал, что ты справишься, детка, — выдыхаю, прежде чем сделать это снова.

Теперь я трахаю ее так, как мечтал с того самого дня, как впервые увидел ее. Резко. Глубоко. Без остатка. Она цепляется за меня, ее ноги сжимают мои бедра, ногти оставляют царапины на моей спине, но я только сильнее схожу с ума.

— Я не могу больше сдерживаться, — стону я, ощущая, как близко нахожусь к грани. — Это слишком. Слишком охуенно.

Я не могу поверить, что я годами держал ее на расстоянии, когда мы могли быть такими все это время. Валентина прижимает мою голову к себе и целует, и этого достаточно, чтобы я потерял контроль. Я грубо трахаю ее, изливаясь глубоко внутри нее, окрашивая ее красивую киску в белый цвет.

Я только что кончил, а мне уже нужно больше. Трех лет будет недостаточно.

Глава 36

Валентина

Лука несет меня в свою спальню, оставляя нашу одежду разбросанной по всей гостиной. Он держит меня так бережно, что я чувствую себя уязвимой.

Я всегда знала, что быть с ним будет незабываемо, но это было чем-то большим, чем просто секс. Это было желание. Настоящее. Жгучее. Это было извинением за прошлое и обещанием будущего — одновременно.

Он улыбается, укладывая меня на кровать, а затем скользит под одеяло, притягивая меня к себе без единого слова. Одна его рука нежно гладит мою спину, другая — подтягивает мою ногу к своему бедру.

Я думала, после того, как он так жадно взял меня, ему захочется расстояния между нами. Но это…Эта интимность. Она удивляет меня, заставляет сердце бешено колотиться. Я снова чувствую эту уязвимость, которую он пробуждает во мне.

Я кладу ладонь на его грудь и прижимаюсь ближе, вдыхая его запах. Когда я в последний раз чувствовала себя настолько удовлетворенной? Наверное, никогда.

— Как ты себя чувствуешь? — его голос низкий, хриплый.

Я поднимаю на него взгляд, ловя отблеск огня в его глазах, очерчивая взглядом сильный подбородок.

— Болит, — признаюсь. — Но… в хорошем смысле.

Он смеется и целует меня в лоб. Я замираю. Я не знала, что Лука может быть таким. Таким… теплым. Он всегда был для меня загадкой. Такой ли он со всеми женщинами, которых укладывает в свою постель? Или это было особенным не только для меня? Я не должна хотеть быть его исключением. Но, черт возьми, хочу.

— Твоя киска — настоящее наслаждение, — он выдыхает прямо в мои волосы. — Как, черт побери, я теперь должен работать? Как мне смотреть на тебя и не вспоминать, как ты сжимаешь мой член?

Я зарываюсь лицом в его шею, чувствуя, как жар заливает мои щеки. Он снова смеется, прижимая меня крепче, и я чувствую, как внутри меня зарождается что-то, что я никогда не должна испытывать рядом с ним. В конце концов, это временно. Если он так действует на меня после одного раза, в каком состоянии я буду через три года? Я не хочу снова испытать боль.