Мистер Октябрь (ЛП) - Гудин Николь С.

Я смотрю на него.

Я слишком, блядь, уверен.

И убил бы за выпивку прямо сейчас, но не собираюсь этого делать.

Даже я признаю, что мы с алкоголем не очень хорошо сочетаемся, но это не уменьшает моей жажды.

— Она будет здесь через пять минут, почему бы тебе, блядь, не перестать расхаживать туда-сюда?

Он отмахивается от меня, и я хихикаю себе под нос.

— Чего ты теперь бесишься? Это всего лишь цыпочка. Может, нам стоило и тебе завести? Тогда, возможно, ты бы тоже немного расслабился.

— У тебя ведь есть еще один миллион, не так ли?

— На самом деле, есть.

— Ты такой высокомерный мудак.

— Это не делает этот факт менее правдивым.

— Знаешь, что? Я думал, что ценник был необоснованным, но теперь начинаю понимать, не стоило ли тебе предложить ей вдвое больше, чтобы она тебя терпела.

Я приподнимаю брови.

— Я мог бы предложить и другие поощрения для лучшего результата.

Он прищуривается, глядя на меня.

— Даже, блядь, не думай об этом. Это не какая-нибудь цыпочка-фанатка, которая согласна поиграть, это невинная маленькая девочка.

— Она едва ли маленькая девочка.

— Технически, она все еще гребанный подросток, Мэйсон, я знаю, что ты тоже молод, но, черт возьми, эта девушка — нормальная. Она не сталкивалась с миром, в котором ты живешь, и тебе придется постараться оградить ее от него, насколько это возможно.

Я отмахиваюсь от него. Она взрослая женщина, черт возьми, и я не собираюсь держать ее за руку — во всяком случае, только если мы не на людях.

И спать с ней тоже не собираюсь, что бы я ни говорил Чаку. Нельзя смешивать бизнес с удовольствием. Я это знаю. К тому же, она «сладкая». А сладкое — это не мое.

— Серьезно, Мэйсон, не надо. Она влюбится в тебя, а ты ее раздавишь, я это предвижу.

Я хмуро смотрю на него.

— Потому что я так чертовски очарователен? — саркастически огрызаюсь я.

— Это не отпугнуло остальную часть женского населения…

К черту. Им нравится только мой образ. В мире нет ни одной женщины, которая бы знала меня по-настоящему, и это не изменится.

— Сэр, ваш гость прибыл. — Моррис появляется у меня за спиной, пугая меня. Вечно он, блядь, крадется.

— Мне нужно купить тебе ошейник с колокольчиком, — бормочу я.

— Я бы предпочел, чтобы вы этого не делали.

— Ты впустил ее?

Он кивает.

— Да, сэр. Я дам вам время, чтобы познакомиться, пока отнесу ее вещи в комнату.

— О, ты не собираешься заставлять ее разделить и твою постель? Как, блядь, благородно с твоей стороны, — ворчит Чак.

— Я же вроде сказал тебе отвалить, — шиплю я, когда в поле зрения появляется ее машина.

Я снова выглядываю из окна, смотря на кусок дерьма в виде машины, который паркуется на моей подъездной дорожке.

Чак смеется.

— Не повезло, похоже, тебе придется покупать ей новые колеса.

— Она может выбрать себе машину в гараже, — равнодушно бормочу я.

Машина — это меньшее из того, что меня волнует.

Я наблюдаю, как она вылезает из машины и вытягивает руки высоко над головой, а ее топ задирается вверх, обнажая загорелый, подтянутый живот. На ней самые короткие шорты, известные человеку, и ее длинные ноги выставлены на всеобщее обозрение.

— Господи, — говорю я на выдохе.

Ну и зачем я сказал, что сладкое — это не мое?

Может, ее присутствие здесь и притворство, но внезапно возникшее у меня желание трахнуть ее — самое настоящее.

Блядь.

Она подходит к своему багажнику и открывает его, вытаскивая огромный чемодан, который тут же опускает на землю рядом со своими обутыми в кроссовки ногами.

Очевидно, она не понимает, что для этого у нас есть помощники.

— Черт возьми, — рычу я, когда она вытаскивает еще одну огромную сумку и бросает взгляд на дом.

— Моррис! — кричу я. — Она раскидала свое дерьмо по всей дороге. Ты можешь об этом позаботиться?

— Конечно, сэр, — отвечает он. Я слышу, как открывается входная дверь, и вижу, как он выбегает к ней, крича, что разберется с этим.

Она радостно улыбается ему, а я хмурюсь.

— Иди и приведи ее, маленький придурок. — Чак толкает меня в плечо.

— Вот что я тебе скажу, — предлагаю я, — я пойду и приведу ее, если только ты уйдешь к тому времени, когда я вернусь.

— Постарайся не сломать ее, — бормочет он, прежде чем выйти через задний двор.

Я провожу рукой по волосам и пытаюсь заглушить желание прыгнуть в машину и отправиться в ближайший бар.

Я могу это сделать.

Я должен это сделать.

Я могу потерпеть женщину в своем доме в течение нескольких месяцев.

Я смогу привести себя в порядок.

Моррис указывает в сторону дома, и я ругаюсь.

— Похоже, у меня все равно нет никакого гребаного выбора, — шиплю я про себя.

***

— Это твоя комната. — Я указываю на комнату, и она с интересом заглядывает внутрь. — Скоро Моррис принесет туда все твое барахло.

— Где твоя комната?

Я показываю вверх.

— На третьем этаже. На самом деле, я не пользуюсь этим этажом, так что он в твоем распоряжении. — Она кивает, ее голова покачивается вверх-вниз, длинные волнистые волосы рассыпаются по плечам.

Брюнетки не в моем вкусе, но в этой девушке есть что-то такое, что ощущается правильным с того момента, как только я увидел ее, — будто она единственная, кто подходит для этой работы. И ее образ здесь, в моем доме, усиливает это чувство в десять раз.

Она идет позади меня. Я останавливаюсь у подножия лестницы, ведущей в мою комнату, и подумываю о том, чтобы пригласить ее туда, но решаю, что лучше не стоит.

— Тебе не нужно туда подниматься.

Она кивает.

— Хорошо.

Прохожу мимо лестницы и направляюсь по коридору, затем снова спускаюсь вниз и выхожу во двор.

Я указываю.

— Бассейн. Сауна. Тренажерный зал.

— У вас есть тренажерный зал и сауна? — спрашивает она, в ее тоне слышится, что она впечатлена.

Я оглядываюсь на нее через плечо. Сегодня она гораздо менее болтлива.

— В подвале также есть студия звукозаписи и дорожка для боулинга.

Ее глаза загораются.

— Ты шутишь?

— Разве я похож на человека, который шутит?

Она поднимает одно плечо.

— Я не знаю, как ответить на этот вопрос пока.

Я с любопытством смотрю на нее. Слово «пока» в конце этого предложения меня беспокоит.

— Верно... ну... Моррис здесь, если тебе что-нибудь понадобится, ужин в семь, и, если ты увидишь светловолосого парня, который бродит вокруг, это просто Джош, мой приятель... иногда он ночует в домике у бассейна.

— Хорошо. — Она кивает, ее взгляд блуждает по открытой площадке. — Так что ты хочешь, чтобы я сейчас делала?

— Все, что только, блядь, захочешь, — лениво отвечаю я.

Она хмурится, в ее теплых карих глазах читается замешательство.

— Что ты имеешь в виду? Ты платишь мне за то, что я здесь, и что? Я просто должна расслабиться у бассейна?

Я пожимаю плечами, поворачиваясь, чтобы зайти обратно в дом.

— Когда мы не на людях, мне абсолютно все равно, чем ты занимаешься.

Я слышу, что она идет за мной.

— Мне все еще можно ходить на занятия, верно?

— Я же только что сказал тебе, сладкая, мне все равно. Пока все, что ты делаешь, не отражается на мне плохо, у нас все хорошо.

Ее рука ложится на мой бицепс, и я останавливаюсь, поворачиваясь к ней лицом.

Ее рука дергается, как будто я бью ее током.

— Прости, я... эм... я...

Ну вот, она снова заикается.

— Просто не понимаю, какой смысл в том, что я здесь.

Я протягиваю руку и хватаю в кулак ее длинные волосы. Нежно дергаю их, и она задыхается.

— Смысл в том, что завтра наши отношения «просочатся» в прессу, и, если бы ты не была здесь со мной, тебя бы стали преследовать. Поэтому тебе придется кое-что изменить.

Ее глаза расширяются, проводя взглядом вверх по моей руке, чтобы встретиться со мной взглядом.