Дорога к солнцу (ЛП) - Эндрюс Кейра

— Ну, конечно. Но ты отлично ладишь с детьми. Держу пари, девочка тебя обожает. Я не понимаю, почему нужно выбирать или одно, или другое. Ты пытался связаться с ним снова?

— Он сказал, что ему нужно время. Не хочу давить. Дело дошло до… близости, и мне кажется, он сожалеет. Так что, если нужно, я дам ему время. — Бен должен быть терпеливым. Если давить слишком сильно, это может стать концом.

Напрягшись, мужчина встал и протянул руку к пустой бутылке Ди:

— Повторить? — Не дожидаясь ответа, он прошёл в дом, свинтил крышки с двух новых бутылок пива и сделал из одной успокаивающий глоток. Только потом вернулся.

Ди листала глянцевую брошюру о парках, и Бен, вытянув шею, прочитал надпись на обложке:

— Йосемити? Планируете поездку с Полом и детьми?

— Думала об этом, хотя дети сейчас, наверное, слишком заняты в колледже, чтобы отдыхать с мамой и папой. Я слышала, в этом парке отличные программы, и там хотят развиваться дальше. Они нанимают нового главного лесничего.

— Серьёзно? — фыркнул Бен. — Тонко, Ди. Очень тонко.

— Я так и думала. — Она положила брошюру на стоявший между ними стол и засунула в рот крендель.

Бен пролистал глянцевые страницы. Разумеется, Йосемити выглядел как одно из великолепнейших мест на земле. Мужчина уставился на фотографию кристально чистого озера, над которым возвышались горы, уходящие в голубое небо. Очень похоже на любимую Монтану, но новое и другое. Может, это то, что нужно?

«А как же Джейсон? Йосемити не ближе к Филадельфии. Может, стоит сначала подождать и посмотреть, что выйдет с парнем?»

— Менять всё нелегко, но присмотреться к этой должности не помешает. Я знаю кое-кого в главном офисе. Могла бы навести справки, — произнесла Ди.

Бен сделал ещё глоток пива:

— Ладно. — В животе запорхали бабочки. Чёрт, возможно, он не получит эту работу, но попробует. Это было не просто обязательство отправить своё резюме. Он слишком долго откладывал слишком многое. Было бы слишком легко остаться в своей колее и упустить ещё одну возможность.

— И если хочешь знать, что я думаю…

— Разве у меня когда-нибудь был выбор?

Ди широко улыбнулась:

— Не-а. — Её улыбка угасла. — Я думаю, если между тобой и Джейсоном Келлерманом есть что-то особенное, ты должен бороться. Тебе нечего терять.

Бен взял крендель и покрутил его в руках:

— Я не имею права на него давить. Он был сбит с толку. Это понятно.

— Конечно. Ему многое нужно обдумать. Но ты можешь ему помочь. Помочь этой милой девочке. И себе, раз уж на то пошло. Уверена, у тебя есть куча оправданий, почему не стоит даже пытаться. Джейсон моложе, живёт далеко…

— Я должен уважать его желания. Я попросил его держать меня в курсе.

Ди сморщилась:

— Надо же, как романтично.

— А что нужно было сказать? «Моя жизнь пуста без тебя, мой милый цветок, сияющий утренней росой»?

Ди отхлебнула пива:

— Вряд ли что-то может быть хуже, чем «держи меня в курсе». Просто говорю. — Затем отбросила дразнящий тон: — Бесит наблюдать, как ты сдаёшься.

Бен взял брошюру:

— Я подам резюме на эту вакансию. Уже кое-что.

— Ладно. Шаг за шагом. Я выпью за это. — Ди подняла бутылку и чокнулась с Беном. Пока этого должно быть достаточно.

***

Пересчитав четыре раза потолочные балки, повернувшись на один бок, потом на другой и решительно закрыв глаза, только чтобы снова вспомнить Джейсона в постели — его стоны с придыханием, вздохи наслаждения, сладкую от пота кожу, тепло, — Бен сдался и откинул одеяло.

В нижнем белье, дрожа от прохладного воздуха, он отодвинул шторы, впустив лунный свет, и начал бродить из кухни в гостиную и обратно — как призрак в своём доме.

Кроме телевизора, в старом коттедже Бену ничего не принадлежало. Ни мебель, ни украшения, ни пыльные круглые часы на стене, которые бесцельно тикали и каждый год отставали на несколько минут. Холодильник был древним и дребезжащим.

Бен ушёл от Брэда, прихватив только одежду. Никаких компакт-дисков или безделушек, никаких фотографий или рисунков. Он отказался от всего, несмотря на неоднократные попытки бывшего разделить совместное имущество. Мужчина твердил себе, что переделает коттедж под себя, но сейчас понял, что стоит среди вещей, выбранных отцом, и странных предметов, оставшихся от матери, — на кухонном окне виднелась витражная бабочка на присоске.

Бен отметил, что листает брошюру о Йосемити, лежавшую на кухонном столе. В серебристом свете луны фотографии выглядели бледными и красивыми, как знаменитые чёрно-белые снимки парка Анселя Адамса.

Мужчина подумал, что Мэгги должно там понравиться, он горячо надеялся, что Харлан Браун не убил страстную любовь девочки к дикой природе. В голове промелькнула жестокая мысль: «Я рад, что он умер».

Возможно, она была неправильной, но Бен не стал её отрицать.

Он закрыл брошюру, и его пристальный взгляд переместился на стопку книг. Вздохнув, Бен переложил их одну за другой. Последним оказался старый атлас, в котором, наверное, до сих пор были СССР и колониальные названия вроде «Бомбей» вместо «Мумбаи». Пробежавшись пальцами по страницам, рейнджер отложил атлас в сторону.

И уставился на альбом. Сначала Бен про него забыл, а потом было поздно возвращать его Джейсону. Листы были потрёпаны и порваны по краям, некоторые выпали. Мужчина положил скетчбук под книги, пытаясь его разгладить и выровнять.

Раскрыв альбом посередине, Бен осторожно вытащил вырванный рисунок, изображавший его и Мэгги на Дороге к солнцу. Страница была вся измята и сморщена, но в бледном свете, проникающем через окно, рейнджер чётко различал себя и девочку.

Крупная слеза плюхнулась на бумагу, и мужчина тихо выругался. Глупо скучать по двум недавним знакомым. Совершенно нелепо. Джейсон для него слишком молод. Наверное, у них никогда ничего не получится. Они едва знали друг друга.

— Я встречу кого-нибудь ещё. Я чувствую себя так только из-за совместно пережитого тяжёлого опыта. Всё не по-настоящему. — Ровный голос в тишине показался громким. Не убедив себя ни на йоту, Бен закрыл альбом и придавил его сверху книгами.

Если всё не по-настоящему, то почему тогда адски больно?

ГЛАВА 17

«Засыпай. Ты устал. Спи».

Поёрзав на комковатом диване, Джейсон громко выдохнул в тишину. Даже с задёрнутыми шторами свет уличных фонарей был слишком ярким, а шум автомобилей — пронзительным. Изредка раздавался грохот лифта, который никогда не замечался днём.

«Почему ты не спишь?!»

Открыв глаза, Джейсон вздохнул. Обычно он ложился спать уже ночью и по утрам поднимался с неохотой. Так в чём проблема? Наверное, потому, что он не работал в свои обычные смены, часами простаивая на ногах возле фабричного конвейера и сортируя свежее печенье в воздухе, пропитанном запахом сладкого.

Точно! Через несколько дней он вернётся на работу и всё наконец встанет на свои места. Должно встать. Конечно, кое-что изменилось: он осознал, что он гей, но это не столько изменение, сколько открытие.

Джейсон задумался: не странно ли, что он принял ситуацию целиком? Но всё так и было. Прокручивая в голове фразу: «Я гей», парень не испытывал ни стыда, ни дискомфорта. На секунду он засомневался: может, он бисексуал? Но потом всё отмёл.

«Я гей».

Паники не было, только… ощущение правильности, глубокое облегчение от того, что решил проблему, о существовании которой даже не подозревал. Джейсон взял на себя ответственность. Смысла отрицать правду не было. Возможно, родителям это не понравится, но это их проблема.

Накатила новая волна беспокойства, осев напряжением в шее. Джейсону нужно разобраться с родителями, нельзя избегать их звонков дальше.

Возвращение домой не стало большой красной кнопкой для волшебной перезагрузки. Когда Джейсон закрывал глаза, он видел бескрайние мили зелени и Мэгги, которая, стоя перед ним, исчезает, растворяясь в воздухе всё больше, больше и больше. Джейсону ещё предстояло разобраться с последствиями того, что случилось с дочерью.