Альтер Эго (СИ) - "Villa Orient"

А ещё Маврикий — родина вымершей птички додо. Нам много о ней известно, потому что исчезла она совсем недавно. Её биологический вид называется дронт маврикийский. Это была крупная птица, метр высотой, с большими перепончатыми лапами, крупным клювом и цветным оперением. Из-за размера и веса она не могла летать. Но на острове у неё не было естественных врагов. А ещё она не знала людей и без страха подходила к ним. Голодные моряки убивали птицу для пропитания, а потом просто ради забавы. Места её обитания заселялись, леса вырубались. И в конце девятнадцатого века она совсем исчезла.

К счастью, осталось много генетического материала дронта додо, и сейчас учёные могут воссоздать эту птицу, подсадив её ДНК ближайшему родственнику — голубю. Но здесь возникает этическая дилемма: если можно создать вымершее животное, то кто достоин этой привилегии? И не приведёт ли вмешательство человека в природу и воскрешение давно вымерших животных к катастрофическим последствиям?

Дронт додо — символ Маврикийской Республики. Он есть на флагах, деньгах и гербах. Местные считают себя в ответе за его исчезновение и чтят помять о птице.

Мы попали в другой мир: вокруг нас были совершенно другие люди, другая культура, завораживающие горы и водопады, вокруг океан, яркое и горячее солнце.

Наши личные проблемы начались почти сразу, как я вышла на работу.

Глава 34

Беспокойная ночь

Не прошло и недели, как в четверг я пришла с работы, а Сергея не было дома.

Мы уже переехали в дом, который освободил мой предшественник. Домик был небольшой. На первом этаже располагалась большая гостиная, кухня и ванная; на втором этаже — две спальни, кабинет и ещё один санузел. Был задний дворик, где, в принципе, как на даче, можно было культивировать огород. Тут многие что-то выращивали на заднем дворе. Территория дома была огорожена каменным забором, не двухметровым, конечно, но соседей не было видно.

Я обошла дом и даже вышла на задний двор. Сергея нигде не было. Я обняла себя руками, предчувствуя что-то нехорошее. «Но это всего лишь моё воображение и излишняя тревожность, — попыталась успокоить я себя. — С Серёжей всё в порядке. Он взрослый мужчина. Он довольно неплохо говорит на английском и умеет пользоваться навигатором.»

Я не стала ужинать, потому что кусок в горло не лез от волнения. Я сидела в гостиной, бесцельно переключая каналы телевизора. Часы показывали одиннадцать вечера, потом двенадцать. Я всё-таки достала телефон. Звонков от Сергея не было, а он мог бы хотя бы предупредить, где он и когда вернётся. А вдруг не вернётся? Я же взрослый зрелый человек. Я не хочу названивать ему каждую минуту и спрашивать, где он пропадает. У мужа должно быть личное пространство. А вдруг с ними что-то сучилось? Я набрала его номер — долгие гудки без ответа. Он просто не брал трубку.

В половине первого ночи улицу перед домом осветили фары. Я бросилась к окну, отодвигая шторы. Я не включала в доме свет и потому хорошо видела ночную улицу. Подъехала обычная маленькая машина, не полиция. Уже легче. Из машины вышел Сергей. Он махнул водителю на прощание, захлопнул дверь и, как-то неуверенно качнувшись, пошёл к двери.

Он вошёл и некоторое время просто постоял у двери, покачиваясь. Я отошла от окна и включила лампу у дивана в гостиной. Сергей зажмурился и начал моргать.

— Аврора?

— Ты пьян в стельку.

Он старательно изучал свои красивые кроссовки, как будто они могли подсказать правильные слова, но, видимо, не подсказывали.

— Я тебе звонила.

Он полез в карман джинсов, старательно пытаясь достать телефон из узкого кармана. Не с первого раза, но у него это получилось. Он внимательно посмотрел на экран, но снова отчаянно заморгал, пытаясь сосредоточиться.

— Где ты был?

Это оказался простой вопрос, на который он смог ответить:

— В баре.

— В каком?

Он неопределённо махнул рукой в непонятном направлении.

— А почему не сказал, что задерживаешься? Я беспокоилась, потому что уже очень поздно. Взрослые люди предупреждают друг друга, если задерживаются.

— Прости, Аврора. Я…

Он не договорил, его взгляд упал на диван, и он побрёл в его сторону. Плюхнулся на него и стал стягивать кроссовки сначала с одной ноги, затем с другой, а потом повалился на диван, мгновенно закрыл глаза и засопел.

— Отлично.

Я не стала накрывать его пледом — не замёрзнет на тропическом острове. И ушла спать наверх, в нашу спальню.

Утром я давилась овсяной кашей, пока Сергей похрапывал на диване в той же одежде, в которой пришёл вчера ночью. Он проснулся резко, сел на диване, потряс головой и осмотрелся, с трудом фокусируя взгляд. Потом заметил меня за столом.

Он нахмурился, видимо, вспоминая вчерашний день, и наконец встал с дивана, чтобы пересесть за обеденный стол.

— Доброе утро, — его голос был тихим и хриплым.

— И тебе доброе утро.

Я поставила напротив него кружку с кофе. Он посмотрел на неё, потом на меня.

— Прости.

— За что?

— Я надрался.

— И?

— Поздно пришёл вчера и не предупредил.

— Я беспокоилась.

— Прости.

Я не готова была его простить. И его извинения впервые не казались мне искренними.

— Где ты был?

— В баре.

— Это я уже слышала вчера. Хотелось бы конкретики.

— В паре кварталов отсюда. Я слонялся днём по району, хотел посмотреть, что есть рядом. До этого я кроме супермаркета никуда не ходил. Я нашёл качалку и зашёл туда. Спортзал так себе. Пара тренажёров и гантели. Там было несколько парней. Мы поговорили. Они показали мне, чем занимаются, я показал, что умею. Мы друг друга поняли. Слово за слово, и уже наступил вечер. Подошли ещё парни после работы. И мы пошли в бар, в паре-тройке кварталов отсюда, где они познакомили меня с другими. И вот мы уже выпиваем. Я забыл время.

Он начал говорить быстрее:

— Я же никого кроме тебя не знаю. Я из дома только в магазин хожу. Я уже месяц ни с кем не говорил. И тут встретил парней, нормальных. Они меня пригласили.

— А если бы тебя ограбили?

— Тут? Ты шутишь, что ли? Здесь разве преступность есть?

— Есть, немного, но есть.

— У меня нечего взять.

— Телефон, кошелёк. Ты — по умолчанию богатый белый парень в Африке.

— С десятком баксов в кармане из сдачи после похода в супермаркет за продукты? Я за выпивку заплатить не могу!

— Почему не позвонил?

— Сначала было не очень поздно, а потом я был уже очень в стельку.

— Больше так не делай, пожалуйста.

— Хорошо, госпожа.

— Что?

Он посмотрел на меня в упор.

— Я знаю, что что бы я ни делал, я всё равно буду стриптизёром и мелким преступником. Я вырос в Челябинске, в заводском районе, с четырьмя братьями. Ты правда думаешь, что я не смогу за себя постоять? Ты отчитываешь меня, как мальчишку, именно потому, что я не ровня тебе. Я всё гадал, когда ты начнёшь проявлять характер. В твоих кругах так не делают.

— И долго ты ждал, пока напьёшься, а я не буду этому рада? В каких моих кругах? Ты забыл, как забирал меня в отключке с корпоратива?

— Ты была расстроена.

— Ты тоже расстроен. Я это вижу. Я знаю, что тебе нелегко.

— Расстроен? Да с чего бы? Ты вышла за меня замуж, привезла сюда, в отличное место. У нас целый дом. Всё есть. Я должен быть доволен и благодарен.

— Но ты не доволен и не благодарен.

— Я… — он запнулся.

— Мне уже пора на работу. Вечером поговорим.

— Нет, подожди. Я тоже хочу быть счастливым. Я тоже хочу, чтобы ты меня любила.

— Я тебя люблю, ты это знаешь.

— Нет, ты согласилась выйти за меня. Ты даже сама предложила, но я всё время чувствую, что ты сомневаешься в своём выборе, в своих чувствах. С самого начала.

— Сомневаюсь я только в себе самой. Странно, что ты этого до сих пор не понял.

— Ты нужна мне. Я готов на всё ради тебя. Я хочу возвращаться в наш дом, и чтобы ты была рядом. Я устал от одноразовых женщин, которым нужно только моё тело. Я устал от богатых прожжённых баб, которым вообще никто не нужен. Мной играли. Меня использовали. А потом я встретил тебя. И понял, что я хочу другого. Я хочу жить по-другому. Нормально. С тобой.