Альтер Эго (СИ) - "Villa Orient"

— А потом я встретил тебя. Ты была ангелом в преисподней, где я торчал годами. Ты отличалась ото всех. Ты выделялась в толпе, хоть и была пьяной в клубе в компании разодетых мажоров. Но ты была другой. Ты тоже сломлена, но ты как будто паришь над проблемами, над всем этим бренным миром. Ты как будто научилась со всем справляться. Эта твоя трагичность — твоё преимущество, твоя сила. И я хотел научиться у тебя. Я захотел быть с тобой рядом, ведь если ты смогла, то и я смог бы. Но, нет. Ты и сейчас справляешься, а я — нет. В тебе есть порода, ум, сила, а у меня ничего нет, кроме этого тела, — он снова ударил себя в грудь.

Я накрыла его руку и сказала:

— Но нам же было хорошо. Тебе было хорошо. Я так думала.

— Да, какое-то время. Я был счастлив, что ты рядом. Ты помогаешь просто своим присутствием. Знаешь, даже когда ты уходила и бросала меня, это было стимулом стать лучше, добиться, исправиться, стать счастливым рядом с тобой.

— Я знаю, ведь я чувствую то же самое.

— Я — нет. Я всегда шёл самым простым путём.

— Ты себя недооцениваешь.

— Нет, это ты меня переоцениваешь, иначе, как объяснить, что ты со мной.

Это был риторический вопрос, но я ответила:

— Потому что я люблю тебя и хочу быть с тобой. Что мне сделать, чтобы ты стал счастливым? Я не хочу тебя потерять. Я не хочу покупать тебе обратный билет. Я готова на всё ради тебя.

— Ты, Аврора, ты… проходила это. Ты уже пыталась сделать человека счастливым, а он тебя использовал и бросил. Я не лучше.

— Ты лучше. Что ты такое говоришь?

Я знала, какой Артём человек, но тогда мне казалось, что я недостойна лучшего. Я знала, что ничего хорошего меня с ним не ждёт. Я позволяла ему унижать меня. Это был мой выбор. И Сергей — мой выбор.

Я подошла и обняла его за голову и прижалась всем телом, а он обнял меня за талию, крепко и сильно, вжимая в себя.

— Алкоголь — не выход. Это только сделает хуже. Тебе надо чем-то заняться, но прежде всего, тебе нужна помощь. У нас есть психолог. Если не понравится, можно найти другого дистанционно. Весь мир с нами.

— Я могу попробовать ради тебя.

— Попробуй ради себя. Я вчера видела твоих новых друзей, и они, кажется, неплохие ребята. Они ходят в качалку? Ты там с ними познакомился?

— Да.

— Это отлично. Ходи в качалку, занимайся тем, что тебе нравится, что ты умеешь. И всё наладится, придёт в норму. Знаешь, рутина спасает. Я знаю, о чём говорю. Я смогла выжить после смерти… мамы только благодаря рутине.

Я подумала, что и потом тоже, но я не могу об этом рассказать.

— И ты простишь меня?

— Да, только не напивайся больше. Я к этому не готова.

— Прости. Разве можно любить и терпеть такого, как я?

— А какой ты? Для меня ты добрый, отзывчивый, умный, чувствительный, красивый.

— Ты приписываешь мне свои качества. Ты настолько хороша, что во всех видишь хорошее, самое лучшее.

— Позволь мне так видеть.

— Аврора, я так и не сказал тебе «спасибо» за то, что ты меня спасла.

— От чего?

— От Регины. От прошлого. Ты могла погибнуть из-за меня. Это чудо, что ты здесь со мной. Ты просто всё простила и увезла меня. Другая на твоём месте убежала бы и оставила меня гнить там, но ты пошла вперёд со мной. В этом твоя сила. Я люблю тебя. Я бесконечно благодарен, что ты со мной. Даже сейчас, когда я говорю, что несчастлив. Я люблю тебя. Прости меня. И спасибо.

Он уткнулся лицом мне в живот. И мы пробыли в таком положении бесконечно долго, пока у меня не затекла нога, и я не начала прыгать на другой, пытаясь унять миллионы иголок, одновременно воткнувшихся в мою ногу.

Сергей среагировал быстро. Он сел в кресло, усадив меня к себе на колени, и помог поднять и размять ногу, а потом массировал лодыжку, пока меня окончательно не отпустило.

Шёлковые завязки халата ослабли. Я была открыта и уязвима перед ним, и он умел это использовать. Его руки уже переместились выше, по очереди сжимая мою грудь. Я откинулась ему на грудь, и он окончательно развязал халат, открывая моё тело. Его руки спускались, оглаживая грудь, живот, бёдра, нажимая там, где это было нужно, а потом коснулись тонкой ткани трусиков по центру, растирая кожу через ткань. Здесь всегда тепло, и я стала носить стринги вместо закрытого белья.

Я повернула голову, и мы целовались долго и медленно. Он сдвинул ткань трусиков, потому что она уже была влажной, и стал растирать розовые складочки. Ему даже не пришлось проникать внутрь, чтобы я начала постанывать ему прямо в рот.

Он ласкал везде и умел находить нужные точки, где бы ни касался. Я закинула ногу на подлокотник, раскрываясь для него полностью. Его пальцы проникли внутрь и играли с чувствительными точками.

— Любимая, ты так красиво стонешь.

Он, как музыкант, играл на моём теле, находя нужные клавиши, чтобы вызвать вздохи, стоны, вскрики. Он подводил меня к краю и останавливался в миллиметре от падения несколько раз. И только спустя время позволил мне упасть в бездну яркого оргазма. Я выгнулась и забилась в его руках, задыхаясь от сильной пульсации.

Но и сейчас он не дал мне расслабиться, продлевая удовольствие мягкими похлопываниями. И он знал, что мне мало его рук. Он приподнялся вместе с тяжестью моего тела и спустил шорты.

— Ты ведь хочешь ещё? Хочешь, чтобы я весь был внутри тебя?

— Да, — выдохнула я.

Он мог довести меня до оргазма руками, потом вставить член, а затем заняться анальным сексом, и я кончала с ним каждый раз. Он умел доставить мне удовольствие в любом состоянии. У него тоже есть профдеформация. Женщины должны быть им довольны, они должны испытывать возбуждение, страсть, удовольствие и оргазмы. В некотором смысле сейчас я — его работа. Он не умеет заниматься сексом по-другому. И меня это полностью устраивает.

Я приподнялась и взяла его эрекцию за основание. Он был большой и налитый силой и страстью. И это потрясающее удовольствие, когда я сама направляла его в себя и опускалась по гладкому стволу глубже и глубже. Он переместил руки мне на грудь, сминая полушария и оттянул соски до приятной боли. Я задохнулась, а по телу побежали мурашки.

Я двигалась плавно и медленно, чувствуя влажными и набухшими складочками его твёрдый член, увитый венами, с мягкой головкой, который заполнял меня снова и снова. Он опустил одну руку на бугорок Венеры, а другой продолжал по очереди ласкать груди и теребить соски, и удовольствие стало острее. Я двигалась бесконечно долго, и он меня не торопил.

Напряжение снова нарастало, я чуть ускорилась, Сергей перехватил меня за шею и чуть придержал, направляя, чтобы мы кончили одновременно. Ещё одно потрясающее ощущение: чувствовать его пульсацию одновременно с моей и смешивать зажигательный коктейль из наших жидкостей где-то глубоко внутри.

Глава 36

Орудие на длинной ручке

— Ты совсем из ума выжил, Вадим Игоревич⁈ Четыре эксгумации⁈ Не криминальные, заметь! — Прокурор закипал, глядя на бумаги, но он никогда особенно не понимал следователей по делам о пропавших, особенно когда они пропали несколько месяцев назад.

— Да, не криминальные, но они нужны для расследования.

— Какого расследования? У тебя без вести пропавший! У тебя даже тела нет!

— Расследование его исчезновения. Если мои догадки подтвердятся, то я найду тело и переквалифицирую в убийство, а это уже особо тяжкое.

— Тоже мне радость, — перспектива расследования убийства прокурора тоже не радовала. — Потеряшки, может, найдутся, а может, и нет. Тем более, через год. За них особо не спрашивают, а вот убийство через год — это висяк, и это плохо для показателей раскрываемости. Что ты надеешься там найти в могилах годовой давности?

— Тело.

— С чего ты взял, что оно там? Какие у тебя основания?

— Есть подозрение, что его убила бывшая жена. Заманила на кладбище. Она знала, где будут хоронить на следующий день, могилы готовят накануне.

— Откуда она могла это знать?