Возлюбленная для чемпиона (СИ) - Кужель Маша

— Аня. Черт, как хорошо.

Я наклоняюсь вперед и прижимаюсь ртом к кончику его члена. То, как он дергается под моими губами, вызывает во мне такой прилив сил, что я могу сейчас свернуть горы.

Может быть, это и безрассудно, но мы уже переступили черту, и сейчас я ничего не хочу так сильно, как заставить его кончить.

Он проводит пальцами по моим волосам, не столько для того, чтобы направить меня, сколько для того, чтобы удержать меня, чтобы мы находились максимально близко друг к другу. Я работаю ртом над ним, глубоко втягивая его, прежде чем полностью отпустить и облизать кончик языком.

Когда я снова глубоко втягиваю его в себя, он легонько дергает меня за волосы.

— Аня.

Я поднимаю на него глаза, усиливая всасывание. Он издает громкий стон.

— Аня, я хочу кончить в тебя.

Я отпускаю его.

— Презерватив?

Он корчит гримасу.

— Прости меня. Ты... что-нибудь принимаешь?

Я прикусываю губу. Это так чертовски заманчиво.

— Да, но я не проверялась с тех пор, как узнала о... неосторожных действиях Гены. Пока я не буду уверена, что здорова, мы не должны рисковать.

С трудом сглотнув, он кивает.

— Я понял.

Я усмехаюсь. Он думает, что на этом все, но я еще не закончила.

— Просто наслаждайся тем, что я воплощаю в жизнь свои подростковые фантазии, — говорю я и получаю еще один стон, когда снова беру его в рот и высасываю из него все до последней капли удовольствия.

Глава 63

Аня

— Что ты хотел мне сказать?

Мы идем обратно к дому, солнце садится. Какой же чудесный вечер.

Он ухмыляется.

— Если ты думаешь, что я смогу вспомнить хоть что-то более-менее осмысленное после того, что ты только что вытворяла своим языком...

Я шлепаю его по руке и краснею.

— Может, ты замолчишь?

Я оглядываюсь по сторонам, но мы здесь одни.

— Перед тем как мы пошли в сарай, я сказала, что мне нравится быть твоим другом, а ты сделал вид, будто хочешь что-то сказать по этому поводу. Это...

Он тянется к моей руке, как будто ему нужна поддержка.

— Помнишь, я говорил, что мой психотерапевт показал мне это упражнение?

— Да.

Он осторожно сжимает мои пальцы.

— Когда я представлял свое будущее, я увидел не только город. Я увидел тебя.

Мой желудок подпрыгивает от радости. Я тоже видела его. Я просто слишком боялась сказать об этом. Да я и сейчас боюсь.

Он замедляет темп, а потом и вовсе останавливается и поворачивается ко мне лицом.

— Если ты действительно хочешь быть моим другом и не более того, я приму это и буду считать, что мне повезло. Но мне надоело притворяться, что я не влюблен в тебя.

Может ли желудок падать и танцевать одновременно? Мой — может. Мы никогда не произносили этих слов.

А теперь...

— Илья.

Он качает головой.

— Я дважды облажался, и хотя я сожалею, что то, как я поступил, причинило тебе боль, я не могу сожалеть о своем выборе, потому что теперь у меня есть Темыч. Может, он и не моя кровь, но он мое... - он переводит взгляд на небо, и у меня замирает сердце, когда я вижу, как его глаза наполняются слезами. — Он — мое самое важное достижение.

— Он удивительный, — говорю я. — И ты тоже, Илья. Ему повезло, что ты — его отец.

Все действительно очень просто. Мне нравится, как он общается со своим сыном. Мне нравится, что он безоговорочно всегда ставит его на первое место. Я люблю... его. И сейчас, глядя в его глаза, когда прохладный весенний ветерок развевает мои волосы по плечам, я понимаю, что любила его всегда. Даже когда мое сердце было разбито и я пыталась запереть его, чтобы защитить себя, я не переставала любить его…

— Я никогда не думал, что смогу получить сразу вас обоих, поэтому я заставлял себя держаться от тебя подальше. Я держался на расстоянии до тех пор, но теперь у меня есть шанс быть с тобой по-настоящему, любимая.

Я хочу всего этого, но часть меня колеблется. Эта осторожная часть моей души подает сигнал, что мы здесь уже были. Я уже поверила в невероятное и потерпела крушение. Дважды.

— Зачем я тебе, Илья?

Только когда этот вопрос слетает с моих губ, я понимаю, что спрашиваю об этом не в первый раз. Я уже спрашивала его об этом, когда мы были в Париже.

— Затем, что ты мне очень нравишься — такая, какая ты есть. Из-за того, кто ты есть. Потому что нам хорошо вместе.

— Но почему?

Он в который раз качает головой.

— Я не умею говорить романтические слова.

— Я думаю, все ты умеешь.

— Как ты думаешь, я смогу загладить свою вину перед тобой? Как ты думаешь, ты сможешь полюбить меня?

Потянувшись вверх, я провожу пальцами по щетине на его челюсти.

— Илья, я никогда не переставала любить тебя, — он наклоняет голову, приближая свой рот к моему, но я останавливаю его, прикоснувшись пальцем к его губам. — Любовь к тебе — это часть моей сущности.

— Но?..

— Но я боюсь.

— Даже решив, что ты не уедешь? Ты все еще... Ты не доверяешь мне.

— Я не доверяю жизни. Я не доверяю всему тому, что нам не подвластно. Все случается, и приходится делать выбор, и...

— Тогда я тебе это докажу, — он кивает, и я вижу решимость в его глазах. — Я докажу тебе, что ты можешь мне доверять.

Я прижимаю руки к его груди и поднимаюсь на цыпочки, скользнув ладонями к его плечам.

— Когда ты сегодня представляла свое будущее... ты могла бы выделить в нем место для меня?

— Нет, Илья. Мне не нужно было выделять тебе место. Потому что ты уже был там.

Он отрывает меня от земли, прижимая к себе, целуя. Я целую его в ответ и стараюсь не обращать внимания на еле уловимое чувство, которое говорит мне, что я снова приглашаю душевную боль в свою жизнь.

Глава 64

Аня

Ну какого черта в этих врачебных кабинетах всегда так холодно? Я сижу на краю стула, жду доктора, и практически дрожу. Может быть, это нервы?

Я обхватываю себя руками и вздыхаю. Тот факт, что я вообще пришла на нормальный прием к гинекологу, а не просто сдала анализы в лаборатории, говорит о масштабах моей ипохондрии. Симптомы? Истощение. Тошнота. И еще я могу заснуть где угодно, черт возьми. Хоть головой вниз.

Мне предстоит защита диссертации меньше чем через месяц. Мне не нужно разговаривать с врачом. Мне нужно вздремнуть. По крайней мере, именно так я ощущаю себя последние несколько недель. Но, даже, когда я устраиваю себе выходной, и нормально сплю — я не высыпаюсь. И, судя по всему, я похудела.

Пожалуйста, хоть бы не рак.

Страх ледяной рукой, которая сжимает мои легкие.

Доктор Василиса Степановна заходит внутрь и закрывает за собой дверь.

— Как дела, Анна?

Я улыбаюсь. Мне нравится эта женщина. Я хожу к ней давно, еще со времен анорексии. Это было очень странно и очень страшно. Все хвалили меня за то, что я худею; но это убивало меня. У меня выпадали волосы, прекратились месячные, а когда я стояла обнаженной перед зеркалом, то видела свои ребра.

— Я... я очень устала. Именно поэтому я здесь. Но, думаю, вы и так это знаете.

Я ожидала, что она начнет записывать мои симптомы в компьютер, но она этого не делает

— Расскажите немного о себе, Анна.

— Я знаю, что это нелепо — приходить с симптомом усталость, но я потеряла отца из-за рака, а у моей мамы до постановки диагноза основным симптомом была усталость, и...

— Анна, это все понятно.

Мои щеки краснеют.

— Я чувствую себя ипохондриком.

— Когда у вас была последняя менструация?

— Несколько недель назад.

— И это были полноценные месячные или просто небольшое кровотечение?

Я пожимаю плечами. У меня с детства был большой вес, и я страдала отсутствием цикла. У меня никогда не было регулярных месячных, пока я не разобралась с тем и другим и не начала принимать таблетки.

— Это было легкое кровотечение. Для меня это не редкость.