Все не так, как кажется (СИ) - Юнина Наталья

— Заботься, но так как раньше и займись со мной сексом!

— Хорошо. Где Антон?

— В своей комнате.

— Пойдем в нашу спальню.

— Нет, не пойдем. Ты меня туда приведешь, погладишь и заснешь!

— Хорошо, давай здесь. На этом диване сойдет?

— Сойдет. Давай уже жамкай меня, я вся твоя. — Артем наклоняется ко мне и пытается поцеловать в губы, при этом держит своей вес на двух руках. — Ты как-то странно надо мной нависаешь. Тебе целоваться не хочется?

Артем быстро от меня отстраняется и со злостью в голосе произносит:

— У тебя живот выпирает, мне неудобно.

— Ну, хорошо. — Я встаю с дивана и подхожу к столу. — Давай тут и сзади.

— Не получится. Ты маленького роста, придется каблуки надевать.

— А ну да, а мне этого нельзя. Ладно, пойду поем шоколада, говорят он заменяет секс.

А еще это сильный аллерген.

— О Боже! — Артем подходит ко мне и начинает гладить по голове как маленькую девочку.

— Малыш, давай ты сейчас успокоишься. Мы поднимемся наверх, я уложу тебя в кровать и там я сделаю тебе очень хорошо.

— Я хочу, чтобы нам было хорошо, понимаешь? Нам. Вместе.

— Нам и будет хорошо вместе. На боку.

— Ты все-таки уложишь меня спать?

— Нет, Ира! Мы просто сделаем друг другу хорошо, но на боку, тугодумка, а потом я принесу тебе что-нибудь вкусненькое прямо в постель. Главное, чтобы это вкусненькое было не с крошками. Договорились?

— Да!

Мы лежим в постели разнеженные и счастливые. Артем, правда, как-то странно смотрит в потолок.

— Ну и стоило ломаться как закоренелый девственник?

— Ира…

— Я уже двадцать пять лет Ира.

— Чего ты как маленькая, я для тебя как лучше хотел. Кто бы знал, что у тебя в голове творится, ты же мне ничего такого не говорила.

— Я не хотела тебя обижать. А ты только ребенка и замечал.

— Это не изменится. Я по-прежнему буду гладить твой живот и сюсюкаться с тобой.

— Ладно. Только не приставай ко мне с едой. Дай хоть последние недели поесть то, чего хочется и можно еще хотя бы парочку раз до родов на бочку?

— Я подумаю, но вряд ли. Что тебе принести?

— Печенье. Чтобы здесь все было в крошках и твоим прекрасным кубикам и нежной попе ночью все мешало.

— Ладно, принесу шоколад. Люблю тебя.

— И я люблю. Прости за крошки, я так не буду делать.

— Обещаешь?

— Да. Шоколадку с фундуком, пожалуйста.

После моих капризов жизнь начала определенно налаживаться. Нет, Артем не перестал меня опекать, но свободы стало больше. Правда, с сексом все же был непреклонен. Ну и ладно, не конченая же я извращенка, в конце концов.

— Мам, а папа скоро придет?

— Нет. Сегодня поздно. У него много дел. Пойдем вместе погуляем с собаками.

— Пойдем.

Мы выходим на улицу с Антоном. Как только сын отходит от меня вперед, играя с Жракой, меня хватают за руку.

— От мужа беременна или нагуляла?

— Отпусти! — Скидываю руку своей матери, хотя так ее называть даже в мыслях противно.

— Ой, какие мы нежные. Не буду ходить вокруг да около. Ты мне деньги должна. За все время пока я тебя воспитывала, не будешь давать по-хорошему, я в суд подам. Узнавала я уже все. Это очень даже законно. Обеспеченная дочь платит алименты своей малообеспеченной матери. И знаешь, я же выиграю. Так что в твоих интересах все уладить мирным путем. Можешь даже своему мужу не рассказывать, деньгами он тебя итак не обижает, судя по всему. Все, дыши глубже, а то родишь мне еще тут. Я тебя скоро навещу.

Стою как вкопанная, вроде бы ничего не случилось, все в порядке, но на душе противно и страшно одновременно.

— Мам! Ты скоро?

— Тош, я что-то не очень хорошо себя чувствую, давай еще пару минут и домой.

— Давай папе позвоним?

— Нет, не надо. Это просто слабость.

Комкаю в руках плед и не знаю что делать. Сказать об этом Артему? Не хочу, он с катушек слетит. Давать ей деньги, еще хуже. Нет, не буду я настолько дурой. Лучше просто ее игнорировать и гулять на улице не одной, а с Артемом.

— Привет. — Мой муж садится ко мне на диван и в который раз целует мой живот.

— Ты так поздно.

— Кажется, кто-то хотел свободы.

— Нет, не такой свободы.

— А скажи мне, почему ты не позвонила вечером? Антон сказал, что тебе на улице стало плохо.

— Он неправильно понял, я просто устала.

— А еще он сказал, что к тебе подходила какая-то женщина. Кто это?

— Какая-то собачница, не знаю точно.

— Ну, вот врешь же, зачем? Это после этой “собачницы” тебе стало нехорошо. — Не спрашивает, утверждает. — Так кто, Ир? Ясно…. Твоя мамаша. А ты собиралась мне вообще об этом говорить?!

— Не кричи, Антон спит.

— Во-первых, он не спит. Во-вторых, не морочь мне голову. Что она хотела?

— Ничего. Просто как всегда обвиняла в том, что я плохая дочь и хуже меня нет никого на свете.

— Я жду.

— Чего?

— Правды.

— Она хотела денег. Говорила, если я не буду давать ей деньги добровольно, она подаст в суд на алименты. Но я ничего не дала ей, честно. И не собиралась. Я просто не хотела тебя расстраивать.

— Понятно. Ладно, Ириш, я разберусь, не бери в голову. Запереть дома я тебя не смогу и убивать я ее тоже не могу. Хотя бы, если увидишь свою недомать на улице, просто уходи домой. Еще денек и у меня на работе будет посвободнее, я потом с ней поговорю.

— Ты на меня обиделся?

— Нет. Просто не ври мне.

— Я больше не буду.

— Ловлю на слове.

Неделя спокойствия и никакой весточки от матери. Мы больше не говорили с Артемом на эту тему, мне почему-то страшно об этом спрашивать. Не тревожит и ладно. Я точно ненормальная, ибо теперь я хочу видеть своего мужа рядом двадцать четыре часа в сутки. Попросила называется побольше свободы. Еще раз убедилась, что беременные женщины — чокнутые особы. Мне всегда казалось, что я спокойна и уравновешена, но видимо нет. На часах пять вечера, еще часик и придет мой муж, скорее бы уже.

— Мам, можно я погуляю с собаками?

— Пойдем вместе.

Пока мы гуляем с Антоном, наш заботливый папа позвонил нам не один раз. Боюсь представить, что будет, когда родится ребенок. Наверное, он возьмет для себя бессрочный отпуск, а сейчас уже мчится к нам домой. Усмехаюсь собственным мыслям.

Мы заходим в подъезд. Как только я прикрываю дверь, кто-то тут же резко ее открывает.

— Значит так решила со мной? — оборачиваюсь на голос матери. — Думаешь, послала ко мне своего муженька и на этом все?

— Уйди! Ты ничего от нас не получишь! Подавай в суд или куда ты там хотела, оставь нас в покое.

Поворачиваюсь к сыну и иду к лестнице, иначе эта ненормальная и в лифт зайдет.

— Антон, пойдем. — Сын с испугом оборачивается на мою мать и вопросительно на меня смотрит. — Я потом тебе все расскажу. Давай иди первым. — Антон берет на руки Офелию, следом за собой тянет Жраку.

Как только я дохожу до середины лестницы, меня обгоняет моя мать и хватает за рукав.

— Чтоб тебе пусто было, дрянь. Я от тебя все равно не отстану, доведу так, что и до больницы не успеешь доехать!

— Пусти! Антон, иди домой, — обращаюсь к сыну.

Не знаю, как так получилось, я со всей силы одергиваю рукав, но, видимо не удержав равновесие, покачнулась и сорвалась вниз. Я даже не осознаю, что случилось. Сквозь одурманенное сознание слышу крик Антона и скулящую над моим ухом собаку…

Глава 18

Артем

Я первый узнал о беременности Иры. Нет, мы ее, конечно, планировали, но почему-то Ира об этом узнала только после очевидных признаков. Я же был уверен, где-то с дня третьего. Иногда мне казалось, что я действительно несколько повернут на своей жене. Плохо это или хорошо- даже разбираться не хочу. Просто так есть. А еще я был просто уверен, что у нас будет дочь. Хотя строго настрого запретил врачу мне об этом говорить. Ира тоже не хотела узнавать пол, в этом мы были солидарны. А вообще на зависть другим у нас все было хорошо. Хотя соглашусь, это странно. Все время ожидаешь какого-то подвоха. Но я лично все узнавал, беременность протекает хорошо. Ира сидит в основном дома, предпочитая выходить только на наши совместные прогулки или прогулки с Антоном. Хотя червячок сомнения в том, что все протекает хорошо, всегда присутствовал, может, поэтому я так маниакально опекал Иру. Я понимал, что это перебор, но ничего с собой поделать не мог.