Беру тебя напрокат (СИ) - Трифоненко Елена

— Подожди, — твердо прошу я. — Мне все-таки кажется, тебе стоит придумать для меня другое наказание. Просто уехать — это глупо. Твои интересы ни в коем случае не должны страдать из-за моих косяков.

Я стараюсь говорить спокойно. Стараюсь делать вид, что мне не так уж важно ее присутствие. Вот только спина покрывается испариной. В висках стучит.

И вот какого фига меня сейчас так плющит? Раньше я и близко ничего похожего не чувствовал. Я даже Маринку отпустил легко, а тут внутри все просто горит.

— Первое, пришедшее в голову решение, редко оказывается правильным, — холодно напоминаю я и сверлю Нику взглядом.

Она украдкой вздыхает и все-таки задумывается над моими словами.

— Тебе ни к чему покидать лайнер, — поспешно добавляю я. — Ты заслужила это путешествие, и незачем от него отказываться. Давай изменим формат нашего сотрудничества: останемся для подписчиков просто знакомыми. Обещаю больше не досаждать. Так будет честно.

Наверное, блефую я все-таки на десять баллов: на Никином лице отражаются проблески сомнения. Я делаю глубокий вдох и меланхолично продолжаю:

— Ник, ну правда, позволь мне хоть немного загладить вину. Я не специально по тебе проехался полгода назад, клянусь! Я, как и ты, ненавижу троллинг. Просто не проконтролировал вовремя своих ассистентов, не совсем верно сформулировал им некоторые указания. Больше такого не повторится, обещаю. Оставайся на корабле, снимай в свое удовольствие. Будем как две параллельные прямые, которые никогда не пересекаются.

— То есть никаких больше поцелуев, да? Никаких объятий? — на всякий случай уточняет она.

— Именно. Больше никакой романтики.

Ее губы трогает злая улыбка.

— Мне это подходит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Когда Ника уходит к себе, я чувствую облегчение. Не потому, что она ушла, конечно. А потому что пообещала не покидать лайнер.

Я все-таки удаляю злосчастный влог с троллингом, а потом сразу отправляюсь «воспитывать» брата.

— Антон, с сегодняшнего дня весь контент, который собираешься постить, сначала неси мне, — требую я, ввалившись в каюту парней без стука.

Тоха недовольно хмурится:

— Что это за новые правила? Тебя что-то не устраивает в моей работе?

— Да, мне не нравится твой стиль. Переписку с подписчиками я, кстати, тоже беру на себя. Больше, пожалуйста, ничего от моего имени не комментируй.

Валера мигом развешивает уши, хоть и старается не подавать виду. Как же его присутствие все усложняет!

— А можно узнать, отчего я впал в немилость? — ворчливым тоном спрашивает Тоха.

Я изо всех сил стараюсь сохранять спокойствие:

— У нас просто слишком разные взгляды на продвижение. А еще ты склонен к самодеятельности.

— Я же хочу как лучше.

— Верно! А должен просто выполнять мои указания.

Тоха смотрит на меня глазами оскорбленного в лучших чувствах дворянина. Эх, дать бы ему сейчас по башке, да перед теткой неудобно. Она в детстве часто со мной возилась, когда родителям было некогда.

— Больше никакой самодеятельности, — предупреждаю я с угрозой. — Серьезно!

Я уже подхожу к двери, когда Антон с раздражением грохает стулом:

— А может, хватит уже строить из себя большого начальника? Если тебе нужен тупой исполнитель, найми себе кого-нибудь другого. А я не из тех, кто будет бегать советоваться по каждому чиху.

— Отлично! — киваю я, обернувшись. — Когда расстаемся? Прямо сейчас или после окончания круиза?

Он чуть бледнеет, на его губах появляется злая усмешка.

— Что, брата готов слить, лишь бы девке своей понравиться?

— Ты о чем?

— О том! Противно смотреть, как ты лужицей готов растечься ради банального перепиха. Но воля твоя. Сразу как вернемся в Москву, ищи себе другого мальчика на побегушках.

— По рукам, — цежу я и тут же выхожу в коридор.

Вдох-выдох, еще один вдох… Ярость, разлившаяся по каждой моей вене, медленно слабеет. Интересно, этот дурак когда-нибудь поймет, что не прав, что цель не всегда оправдывает средства?

Я вроде верю, что поймет, а к лифтам все равно иду с тяжелым сердцем.

Следующие полчаса проходят как в тумане. Я шатаюсь по лайнеру как неприкаянный. Мне то и дело вспоминается расстроенное Никино лицо, и от этого жутко не по себе. Я, черт возьми, не хочу, чтобы она так переживала! Не хочу, чтобы считала меня козлом.

Ноги сами приносят меня в ювелирный магазин. Минут пятнадцать я совершенно бестолково мнусь у сверкающей витрины, а потом наугад покупаю какой-то кулон на цепочке. Красивый. И, кажется, должен подойти к Никиным глазам, но кто его знает… Я, к сожалению, ничего не понимаю во всех этих побрякушках.

Оплатив покупку, я заказываю для Ники курьерскую доставку.

— Может, добавите записку? — слащаво улыбается продавец.

— Давайте.

Он подает мне украшенную серебристыми завитушками картонку, и я царапаю на ней первое, что приходит в голову: «Прости, что обидел».

После отправки подарка мне сразу становится неспокойно. Я лазаю по лайнеру, снимаю всякую фигню и то и дело озираюсь, как параноик. Мне все время кажется, что Ника вот-вот выскочит откуда-нибудь, как чертик из табакерки, и швырнет новенький кулон мне в лицо. Она ведь может, еще как может!

Впрочем, опасения напрасны: с Никой мы не встречаемся ни во время моих съемок, ни во время ужина.

К восьми я отправляюсь на очередное шоу. Когда занимаю место в зале, в груди странно екает. Мне кажется, что Ника где-то совсем рядом, и я снова таращусь по сторонам, пугая соседок по ряду. Правда, теперь мною руководят другие чувства. Мне просто хочется увидеть Нику. Хотя бы издалека.

Почти все шоу я пытаюсь отогнать от себя мысли о ней, но получается плохо. Никогда бы не подумал, что можно так зациклиться на девчонке, с которой даже не спал. Хотя, может, дело в шоу: оно ужасно скучное.

Что бы там ни было, когда я наконец возвращаюсь в каюту, меня просто раздирает от желания увидеть Нику. Надеясь отвлечься, я изучаю ее Инсту. Наверное, час листаю снимки, читаю комментарии под ними. Понимаю, что со стороны это выглядит странно, а остановиться не могу. Ника такая красивая на своих фото! И беззащитная. Господи, какая же она еще маленькая и беззащитная!

Утром наш лайнер швартуется в Валетте. Я пересекаюсь с пацанами за завтраком, чтобы обсудить планы на день. Тоха до сих пор злой как черт, демонстративно старается не встречаться со мной взглядом. Ну прям истеричка, блин! Неужели он и правда думает, что его душевное состояние меня заботит? Да мне чхать на него. Единственное, что меня сейчас занимает, — это желание, чтобы Ника меня простила.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Купим несколько автобусных экскурсий, — говорю я, когда наши тарелки наполовину пустеют. — Я уже выбрал несколько маршрутов, посмотрел цены. На Мальте множество достопримечательностей, и хотелось бы за сегодня увидеть как можно больше.

— А не проще ли взять такси? — в глазах Тохи поднимается очередная волна раздражения. — Или машину напрокат?

— Нет, — отрезаю я.

Но, на самом деле, он прав. На такси удобней. Вот только Ника обмолвилась вчера, что будет кататься по Мальте на автобусах, так что выбор очевиден. Автобусы — это хоть какой-то шанс на то, что мы где-нибудь столкнемся.

— Знаешь, а у меня, кажется, кишки крутит, — с вызовом заявляет Тоха. — Можно, я не поеду?

Он довольно бодро уплетает рагу из кролика, да и вообще больным не выглядит, но мне не хочется конфликтовать.

— Хорошо, — равнодушно киваю я. — Карауль толчок, мы справимся вдвоем.

До конца завтрака я упорно сканирую взглядом всех присутствующих и почти отчаиваюсь увидеть Нику. А вдруг она меня вообще обманула и все же уехала домой? Эта мысль жжет, как крапива. Мне хочется немедленно подняться в каюту девчонок, чтобы развеять свои подозрения. Но нельзя. Некрасиво.