"Никто" так не смотрит (СИ) - Кистяева Марина

Его распирало изнутри. Он убьет любого, из-за кого Есения прольет слезы. Она не будет больше плакать! Никогда! Если только от счастья! И когда будет рожать их ребенка...

Он сильнее сжал ее. Вдавил в себя и, наконец, стянул халат, чтобы иметь возможность целовать и плечи.

- Я не плачу. Честно...

Она снова выгнулась, запустила пальчики в его отросшие волосы и даже потянула, направляя его к груди.

Вот так. Да...

Он раздевался быстро. Рвал пуговицы, что-то там с брюками тоже вышло. Похер. Зато нежничал с Есенией. Осторожно, едва ли не дрожащими - или все-таки дрожащими пальцами - расстегнул тонкий лифчик, чуть не заурчав от вида темных набухших сосков.

А когда снял трусики... Смотрел бы и смотрел. Розовая, сочная, немного припухшая.

Он провел ребром ладони по ее складкам. Нежно, чуть надавливая. Есения вытянулась струной, снова застонала. От осознания того, как ей охуенно, мозг закоротило.

Он развел ее ноги шире, потянул на себя. Ближе, еще ближе. Сжал с силой член. Рано еще... Рано! Еще хотя бы минута нужна!

Посмотреть, прочувствовать, запечатлеть.

Есения его переиграла. Обняла и потянула на себя, прикрыв длиннющими ресницами глаза.

Она встречала его влагой, сочной, ароматной. Запах ее желания бил наотмашь, но Потом все еще сдерживался. Провел членом по ее складкам.

- Нам нужен презерватив? - выдохнул он в последний момент, уже проникая в Есению.

Ее теснота встретила его бархатом.

Есения, услышав вопрос, замерла. Потом мотнула головой.

- Только выйди...

- Выйду.

Она снова ему доверилась.

Снова!

За что?..

Он не подведет. Не в этот раз. И не в последующие. Грудь снова опалила нежность. Почти непереносимая, почти уничтожающая.

Он входил медленно. А вдруг ей больно? А вдруг неприятно... Первые насильники, и он... тоже прошелся. Сука... Потап зарылся в ее шею. Вздохнул. Еще вздохнул. Вкусная, сладкая девочка. Ему необходимо дышать ее кожей. А ей?..

- Тебе не больно?

Он заглянул ей в лицо.

А там чистейший кайф, наслаждение. Он же правильно считал ее эмоции? Правильно?!

- Нет. - Она положила ладони ему на поясницу. - Двигайся, Потап, ну же...

Подстрекая его, она закинула ноги на бедра, потом выше. Руки на лопатки переместила. Опутала собой. Ему же это только и надо! Между ними больше ничего не существовало! Тело к телу. Кожа к коже. Одно дыхание на двоих.

Он поцеловал ее, заполняя собой. Ягодный вкус губ в себя вбирая и делая первый толчок. Пиздец... Это какой-то пиздец. Башню рвануло окончательно. Он никогда до этого момента не испытывал ничего подобного. Он едва с ума не сходил от осознания того, что Есения снова с ним! Снова для него...

Он целовал ее и двигался, плавно посылая себя вперед. И когда срывался жестче, тормозил. Его разрывало от желания взять свое более яростно, но куда там... Больно же сделает. Ей... Есении... А она нежная, ранимая. Хрупкая бабочка.

В какой-то момент Потап поймал губами ее слабый вскрик. Да! Еще дай ему себя!..

То, что она согласилась без презерватива, обостряло ощущения многократно! Пробуждало животные инстинкты у Потапа. Он пометит ее. Всю! Зальет своей спермой. Чтобы все, суки, вокруг знали, чья она.

И чтобы Есения знала...

Но с ее знаниями он не спешил. Все будет, как она захочет и когда захочет. Он готов и дальше быть цепным псом, приезжать по ночам и вымаливать ласку.

Она обволакивала его, как бархатная перчатка. В Ясе тесно! Крышесносно. Быть с ней - это лучше, чем он представлял. Не в силах стерпеть, желая видеть ее всю, Потап разорвал поцелуй.

Есения тотчас упала на матрас, снова выгнулась. Острые соски... тонкая талия... Эти бедра. И место, где их тела соединялись. Потап сжал рукой одну грудь, разгоняясь сильнее. Вколачивая себя в Есению.

Их громкое дыхание смешалось со стонами. Потап тоже не сдерживал себя! Похер...

И она достигла пика...

Заметавшись по матрасу, отчего ее волосы пришли в движение вместе с ней, она распластала руки. Развела пальцы в стороны и задрожала. Бедра вскинула кверху, навстречу ему. Сжала. И еще раз сжала.

По позвоночнику Потапа огненная лава прокатилась. Он вынул член, сжал ладонью и кончил на подрагивающий животик Есении, окропляя ее. Помечая...

Они оба посмотрели на ее живот. Потом друг на друга.

Раскрасневшаяся, счастливая.

Есения имеет право быть только такой.

Потап запустил руки ей в волосы и чуть притянул к себе. Грудь распирало от восторга и кайфа.

- Люблю тебя, маленькая... Пиздец как сильно люблю.

И отчего-то стало легче глубже дышать.

ГЛАВА 26

Утро началось с кофе. Как вчера. Как и позавчера.

- Яська, ты должна сказать Тимофеевичу, чтобы он заказывал два кофе. Я тут слюной исхожу. Что ему, жмотяре, жалко на второе скинуть?

Есения спрятала улыбку в бумажном стаканчике.

- Я тебе твой кофе сварила. Чего ты ворчишь?

- А мне и поворчать уже нельзя?

Послезавтра двадцатое мая. Сегодня у нее снова по плану заповедник. Завтра уборка в квартире и подготовка к понедельнику.

Все расписано, все идеально.

И все не так. Есения старалась не выказывать собственной суеты. Интересно, ей кто-то еще верит или окружающие читают ее, как раскрытую книгу?

Знаки внимания от Потапа возобновились. Утренний кофе, шоколад. Сегодня была еще и огромная

- реально огромная - коробка с клубникой. И что с ней делать? Есения, взглянув на это богатство, зажала рот ладонью, чтобы не засмеяться.

Компот сварит и рабочих угостит. А что - идеальный план. Не пропадать же добру. Еще Вере надо завезти, поделиться угощеньем.

- Ты снова в заповедник? - спросил Роман, видя, как она складывает рюкзак. - Тебя подкинуть?

- Было бы неплохо.

Роман не задавал лишних вопросов. Она тоже. Хотя ее и подмыло спросить, за что с ним так обошлась вчерашняя дамочка. Вернулся он с ночного дежурства со следами ногтей на спине и парочкой засосов на шее. На последние матерился и пытался их стереть, размазывая пальцами. Как подросток, честное слово.

- А у тебя какие планы?

- За стройматериалами поеду.

- Тогда я с...

- Нет, - обрубил Рома и посмотрел на нее так, что возражать не имело смысла.

Что-то слишком много вокруг нее властных мужчин развелось. Есения поджала губы, но спорить не стала. А смысл?

- И еще, Ясь. После обеда смотаюсь в лабораторию.

- Вызвали дополнительно?

- Там склад новый. Надо принять.

В заповеднике ее встретили уже как свою, что не могло не радоваться. И сразу же нарезали задач.

- Справитесь, Есения?

- Постараюсь.

Она взяла ведро с садовой лопатой и направилась к посадкам. Некое предчувствие коснулось плеч. Есения даже с шага сбилась. Она огляделась по сторонам и...

Потап.

Он уверенным шагом направлялся к административному зданию. Как всегда в черном - брюки, куртка. Рубашка вроде бы тоже. Есения на пару секунд прикрыла глаза, восстанавливая сбившийся пульс. Нет, она никогда не перестанет реагировать на Потапа.

Она не верила, что именно сейчас он приехал за ней.

Они точно по одним дорогам ходили.

Подойдя к посадкам, она постаралась сосредоточиться на деле. Может, Потап не узнает про нее и уедет? Эта мысль принесла внезапное огорчение. Есения четко его поймала.

Вот так она и жила последние недели. От белого к черному и обратно. Металась, думала, переживала. Чувствовала! Подавляла и тянулась. Все смешалось в клубок, не распутать его, не одолеть.

И надо ли...

Приближение Потапа она тоже почувствовала. Тепло заструилось по телу. Поэтому, когда рядом с ней образовалась тонкая искаженная тень, Есения пошла на опережение - повернула голову, чуть вскидывая кверху и встречаясь взглядом с Потапом.

Он остановился неподалеку от нее, скрестил руки на груди. На лице ни капли улыбки. Только серьезность.

- Что случилось, Потап Тимофеевич? - решила она его поддразнить. Настроение было хорошим, и Есения верила, что никто и ничто его не испортит.