Временная жена (ЛП) - Маура Катарина

— Код — день рождения моей бабушки, скомбинированный с днем рождения моей мамы. Это 327812.

Я хмурюсь и кидаю на него вопросительный взгляд, но он просто улыбается мне, с терпением, которого я не видела раньше.

— Возьми.

— Я… э… зачем мне это…

— Просто сделай, как я говорю, Валентина.

Моя рука дрожит, когда я беру его телефон, и сердце бешено колотится. Мне противно от мысли, что он может быть с кем-то другим.

— Посмотри, кому я звонил последним, — говорит он мягким голосом.

Я резко смотрю на него, но он просто наклоняет голову и смотрит на меня, в его взгляде что-то неуловимое.

Мои пальцы дрожат, когда я ввожу код и разблокирую телефон. Часть меня не хочет это делать, боится того, что я могу найти, но большая часть меня хочет узнать правду.

— Сиерра, — шепчу я, глубокое облегчение накатывает на меня.

Лука делает шаг ко мне и берет меня за лицо, приподнимая мою голову.

— Не знаю, что у тебя в голове, Валентина, но могу сказать одно: я никогда, никогда не буду изменять тебе. Я никогда не обижу тебя и не поступлю с тобой несправедливо, слышишь? Я знаю, что я облажался в прошлом. Я вел себя с тобой жестко, и я зашел слишком далеко, когда ты уволилась с работы. Я знаю, детка. Но все это? Это было только потому, что я не хотел потерять тебя. Я никогда не сделаю ничего, что заставит тебя уйти от меня.

Я смотрю в его глаза, ощущая всю искренность, которая в них горит.

— Почему ты так себя ведешь? — спрашиваю я, мой голос дрожит. Мы ведь договорились, что не будем влюбляться, так почему он смотрит на меня так?

Его палец нежно проводит по моим губам, и он улыбается, но взгляд его размытый, как будто он утонул в воспоминаниях.

— Потому что я вижу твое беспокойство в вопросах, которые ты не решаешься задать. Я понимаю, что такое предательство, Валентина. Я не знаю, кто он был, и не хочу знать, но я не он. Пока мы женаты, не будет никого, кроме тебя.

Неожиданная волна ревности охватывает мое сердце.

— Кто она?

Лука убирает руку и усмехается с горечью.

— Она останется в прошлом, и именно там я надеюсь, что ты оставишь того мужчину, который заставил тебя сомневаться во мне из-за простого разговора с моей сестрой. Тот взгляд, который ты бросила… Это не последствия от того, что сделали тебе родители. Это было что-то большее. Я не он, детка, так что не смотри на меня с таким недоверием.

Откуда могла взяться женщина, о которой я не знаю? Это должно было произойти до того, как мы встретились, или он смог скрыть отношения и от меня, и от своей семьи. Что-то в его голосе причиняет мне невыносимую боль.

— Перестань прятаться от меня, ладно? — Он отворачивается и поглаживат свои волосы. — Если ты продолжишь так, нам не удастся убедить наши семьи, что мы влюблены.

Я краснею и отвожу взгляд. Странно стоять здесь с ним в такой ситуации. Он был тем мужчиной, которого я любила ненавидеть, но теперь начинает казаться, что эта ненависть была ошибочной, и я не знаю, что с этим делать.

— Поняла, — бормочу я, не зная, что еще сказать.

Лука улыбается и нежно убирает мои волосы с лица.

— Подожди здесь, — говорит он, прежде чем уйти, оставив мое сердце бешено колотиться.

Это одна из причин, почему я так избегаю его. Он заставляет меня чувствовать себя слабой и уязвимой, и я больше не хочу так себя чувствовать. Это всегда приводит к больным сердцам.

Лука возвращается с парой розовых мягких тапочек и становится передо мной на колени.

— Я купил это для тебя. Носи их дома, Валентина. Не ходи босиком, — говорит он, осторожно поднимая мою ногу и надевая тапок. — Пол-то холодный, в конце концов.

Я смотрю на него с недоумением, не в силах удерживать свое сердце от реакции. Почему он так ведет себя со мной, когда наш брак был всего лишь сделкой?

— Я думала, ты ненавидишь розовый?

Он смеется и отворачивается, проводя рукой по волосам, этот жест неожиданно… застенчивый.

— Да, ненавижу, но тебе он нравится.

Лука снова поворачивается к плите и включает ее.

— Так ты все-таки умеешь готовить, — бормочу я, тихо смеясь.

Он оглядывается через плечо и смущенно улыбается. Я никогда не думала, что Лука может быть милым, но именно таким он и оказывается.

— Шеф взял выходной, а я не хотел заказывать еду. Честно говоря, я умею готовить только это одно рагу. Очень сложно его испортить, так что не переживай, нашу кухню я не взорву.

Наша кухня. Он продолжает говорить и делать такие вещи, от которых мое сердце начинает бешено биться. Когда мы только поженились, я была уверена, что больше никогда не влюблюсь, что наш брак будет только деловым. Если бы Лука продолжал обращаться со мной, как раньше, все было бы нормально, но он как будто настойчиво ломает мои стены, и я не знаю, как его остановить. С каждым днем он завоевывает все больше частей меня, которые никогда не должны были стать его.

— Твоя мама выходила на связь? — спрашивает он.

— Нет. Я несколько раз звонила ей, но она отказывается брать трубку. Обычно я бывала у нее раз в месяц. Ты… можешь поехать со мной? Думаю, если она увидит нас вместе, ей станет легче. Моя мама не самый легкий человек, с которым можно ладить, но я не хочу, чтобы она переживала за меня.

Лука оглядывается через плечо и кивает.

— Конечно, — говорит он, снова возвращаясь к сковороде. — Все что захочешь, детка.

Я смотрю на него, не понимая, что мне с ним делать. Три года казались таким долгим сроком, но теперь я начинаю беспокоиться, что этого времени не будет достаточно.

Глава 38

Валентина

— Как ты могла так поступить со мной? — в голосе Сиерры звучала настоящая мука. — С нами обеими, — добавила она, толкнув Рейвен локтем, та сидела рядом и кивнула в знак солидарности.

Они появились как только Лука отправился на ночь покера, и у меня было смутное предчувствие, что из гостиной я сегодня так просто не выберусь — не раньше, чем они не выведают все до последнего. Странно, но я была куда лучше готова к допросу бабули Анны, чем к этому разбирательству.

После показа Рейвен мы болтали в нашем общем чате, и, кроме поздравлений, подруги ничего не спрашивали. Я даже подумала, что они решили не давить на меня, зная, как я ненавижу говорить о своей личной жизни. Ошиблась. Они просто ждали подходящего момента, чтобы взять меня в оборот с глазу на глаз.

— Я… Простите, что не сказала вам, — пробормотала я, заливаясь краской. Мысль о том, что я их подвела, разрывала мне сердце. Им всегда было тяжело мириться с тем, что я не умею впускать людей в свою жизнь, и за все эти годы они прощали меня за периоды, когда я невольно отстранялась. Но даже я понимаю, что скрыть от них такую новость — это уже перебор. Я наверняка заставила их почувствовать себя чужими, и не знаю, как теперь это исправить.

— Мы с Лукой договорились держать все в тайне, пока не расскажем бабушке официально, но… мне следовало бы поделиться с вами по секрету. Мне очень жаль.

Сиерра прищурилась.

— Да не в этом дело! Как ты могла лишить меня возможности устроить тебе девичник?! Мало того, что Рейвен выскочила замуж в спешке, и я уже тогда осталась без роли подружки невесты? И ты решила провернуть то же самое?

Рейвен еле сдержала смех и покачала головой:

— Да хватит уже, перестань ее мучить, — укорила она Сиерру, а потом повернулась ко мне с лукавой усмешкой. — Тем более мы обе знаем, что, если бы ты выбирала подружку невесты, ею стала бы я, верно?

Я уставилась на них, хлопая глазами, и наконец смогла вздохнуть с облегчением. Они не злятся. Они просто издевались надо мной.

— Вы… вы так меня напугали. Я была уверена, что на этот раз вы не простите мне секретности. Вы даже не представляете, сколько раз я в голове проигрывала этот разговор!

Сиерра и Рейвен переглянулись и тут же расплылись в улыбках.

— Лука был в жутком состоянии, когда ты уволилась, — сказала Рейвен. — Было ясно, что он тебя не отпустит. Я нисколько не удивлена такому развитию событий.