Пташки (СИ) - Грин Эмилия

Как мы переночевали…

- Все обошлось. Какой смысл теперь вспоминать? – ровно отразила я.

- Воронов хоть с палаткой справился? А то, судя по тому, что я от него слышал, он у нас «белоручка»! – Женя ухмыльнулся, откусывая пирожное.

В воздухе заклубилось напряжение.

- А что ты от него слышал? – сжимая пальцами салфетку, негромко уточнила я.

- Ой, да ничего такого… – тут же отмахнулся Женька. – В последний вечер, когда мы закрывали сезон у костра, Сашка проговорился, типа жалеет, что вместе с Агатой не уехал… Вот я и подумал – это ваше лесное рандеву, наверное, ему так подпортило впечатление? Не удивлюсь, если, прежде чем собрать палатку, Сашка два часа гуглил? – Завьялов глумливо заржал.

- В лесу связь не ловит, – поправила его я, глядя в стол, в попытке взять себя в руки…

Глава 40

Александр

За окном уже сгущались сумерки, длинные тени от библиотечных стеллажей ползли по столу, напоминая паутину. Я потёр глаза, пытаясь прогнать навязчивую тяжесть в веках.

Строчки в учебнике расплывались, превращаясь в чёрные кляксы. Еще пара страниц, еще один билет… Но силы практически иссякли.

Сглатывая скопившуюся слюну, я откинулся на спинку стула, позволив себе на секунду закрыть глаза.

Конкретно загнался. Но иначе было нельзя. Не ради науки старался, а потому что только так можно было скорее выполнить свою часть договора с дядей Артемом.

Он сделал все возможное и невозможное, чтобы, не дожидаясь окончания семестра, помочь мне перевестись в Москву. Дело за малым – экстерном сдать необходимые экзамены, и привет Родина.

Привет, Полина.

Я снова покосился на экран телефона - вдруг ответ уже пришел, а я не услышал? Нет. Ничего. Когда я ей написал? Минут десять назад? А вчера так и не перезвонила, хоть и обещала. На мой звонок тоже не ответила.

Сперва, я подумал, что-то случилось с Машей… поэтому Полина не может или не хочет говорить.

Однако, срочно связавшись с мамой, выяснилось, что в семье Левицких произошло долгожданное пополнение. У Фунтика появился третий брат. К счастью, все обошлось.

Тогда, куда потерялась Полина?

Я чувствовал, что-то не так…

Тихо чертыхаясь, я как параноик по десятому кругу анализировал наше с ней общение, пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку. Только Эркюль Пуаро во мне довольно быстро издох.

Стиснув зубы, я отгонял от себя тревожные мысли, но ни хера не получалось, ведь еще несколько дней назад все было хорошо. Ну, насколько это возможно, учитывая сложившуюся у Левицких ситуацию.

Прокручивая на телефоне наши последние переписки, я припомнил, как начинал с малого - с невинных шуток, с легкого флирта, с того, что заставляло мое сердце кратно ускоряться, а кровь неконтролируемо нестись к низу живота…

Потому что эти переписки выбивали меня из равновесия.

Особенно те, где я писал ей ночью, не в силах отключить свою бурную фантазию… Я представлял Полину полулёжа в постели при тусклом свете ночника. Может, она была в одном белье? Или в моей старой толстовке на голое тело?

Это было не просто возбуждение. Физическое наказание, скорее…

Чаще всего я лежал на спине, стиснув зубы, пока сучьи боксеры нещадно сдавливали окаменевшее хозяйство, обсуждая с Полей какую-нибудь университетскую рутину… Псих больной.

Несмотря на свою нездоровую тягу к девчонке, я принял решение не давить на нее - хоть и находясь на расстоянии, старался оказывать ей максимальную поддержку.

На следующей неделе я возвращался в Москву.

Кроме того, что я собирался устроить Левицкой сюрприз, планировал привнести в наши отношения вагон романтики: цветы, подарки, свидания, ну, а перед этим провести обстоятельный разговор с ее отцом.

Куда ж без вездесущего дяди Паши?

Короче, больше никакой спешки.

Мы и так слишком долго ждали, в результате чего все и пошло по одному известному месту…

Раз Полина предпочла увести все в «дружеское русло», теперь моя задача – заново ее завоевать, чтобы даже в шутку Левицкая не смела рассматривать меня в качестве своего другана. Я разобью ее сопротивление вдребезги.

Еще несколько недель конфетно-букетного периода ничего не изменят. Поэтому я собирался ухаживать за своей девчонкой так, как она этого заслуживает, подозревая, что придется ходить с перманентно звенящими яйцами.

И все реально неплохо складывалось… Я сжал кулаки, вглядываясь в темное окно. До вчерашнего дня, когда Полина резко пропала со всех радаров.

Я потянулся за стаканом с остывшим кофе, купленным еще в обед. Поморщился, сделав глоток. Горькая жижа ударила в желудок, лишь усилив мою жажду. Стиснув челюсти, я заставил себя снова уткнуться в учебник, но продержался недолго, отвлекаясь на вибрацию телефона.

Это оказался мой приятель Миха, тоже, кстати, сосланный предками на чужбину. Мишка был одним из немногих, с кем я с самого начала поддерживал общение…

Вздохнув, я принял вызов.

- Ну что, жук, - раздался его нарочито гнусавый голос, - Уже поди чемоданы пакуешь, а про друзей забыл?

- Че хотел? – я с трудом подавил зевок.

- Ой, всё, Алекс – Миха фыркнул, - Уже московский понт погнал. Короче, слушай: мы с Деном сидит в «Гигире». Пиво холодное, орешки… В этом году собрали, наверное, - развязный смех, - Так что давай, тащи сюда свою задницу, пока мы не вычеркнули тебя из списка друзей.

Сведя брови на переносице, я помассировал гудящие виски.

Откровенно говоря, бутылка охлаждённого Leichtbier сейчас была бы очень кстати, все равно последний экзамен только во вторник.

У меня еще было несколько дней, чтобы структурировать свои знания, да и не по пацански уезжать, не проставившись…

- Ладно, скоро буду. Только если орешки прошлогодние, я сразу вызываю такси и улетаю в Москву, - хмыкнул, стараясь хоть ненадолго выкинуть из головы мысли о Полине.

- Ждем. Ден уже третью бутылку заказывает, кстати. Воронов, за твой счёт…

***

Бар «Гигер» с высокими кирпичными стенами, украшенными винтажными вывесками, был излюбленным местом местной молодежи.

За стойкой выстроились ряды кранов со швейцарским и бельгийским пивом, а бармен, широкоплечий мужик с козлиной бородкой, ловко разливал напитки по запотевшим кубкам.

- Ну что, Алекс, - усмехнулся Миха, поднимая бутылку, - Скоро будешь присылать видосы, как у вас там медведи разгуливают по улицам?

- Ага, а по выходным водку из самовара хлестать, - парировал я, звонко чокаясь.

Парни заржали, прикладываясь к своим бутылкам.

Я откинулся на спинку дивана, сжимая в руке кружку тёмного Stout'а, не особо вслушиваясь в их пьяный треп. Снова проверил телефон, но так и не обнаружил ничего от Левицкой…

За окном уже сгущались сумерки: огни Лозанны мерцали, отражаясь в мутном стекле.

Вдруг на экране вылезло напоминание о дне рождении Андрюхи Абрамова – моего близкого кореша, с которым я планировал продолжить общение по возвращению в столицу.

- Пойду позвоню Абрамову, - тыкая окосевшему Михе экраном телефона в морду.

Я был в курсе, что ребята неплохо ладили, хоть на Родине мы и не состояли в одной тусовке.

- Да бесполезно. Я с обеда пытаюсь, - хмыкнул товарищ, на что я вопросительно приподнял бровь, - У Андрюхи на Рублевке прием на двести человек. Весь столичный бомонд отрывается. Транслируют несколько телеграмм-каналов…

Сердце ошиблось на такт, ведь я долгое время был уверен, что Левицкая влюблена в Андрюху. Правда, недавно отцу удалось меня в этом переубедить.

И все равно напрашивался резонный вопрос…

Полина сегодня там?

Мысль о том, что она могла пойти на это светское сборище доводила до исступления.

Я сделал большой глоток пенного, желая заглушить то, что поднималось изнутри. А вдруг она всё ещё... Нет. Не может быть. Батя же все мне рассказал. Хотя он только предполагал и не мог знать наверняка…

Почувствовав приближение эмоционального пиздеца, я заказал нам ещё пива. Парни встретили это решение жидкими аплодисментами и радостным улюлюканьем. Только пиво отчего-то теперь казалось особенно горьким.