Пташки (СИ) - Грин Эмилия

Её сорочка – тонкая, почти прозрачная – задралась выше бедра, открывая тёмную полоску трусиков. Я чувствовал, как слюна во рту становится гуще.

Упругая девичья грудь приподнималась с каждым вдохом. Соски, твёрдые от утренней прохлады, вырисовывались чёткими бусинами. Я знал их вкус – чуть солоноватый, с едва уловимой сладостью. Знал, как они твердеют на моих губах, когда я...

Глоток воздуха сквозь стиснутые зубы.

Сжав кулаки, я впился ногтями в ладони. Боль должна была остановить эту нестерпимую волну жара, растекающегося по бедрам, но тело ни хера не слушалось.

Пальцы сами к ней потянулись.

Я едва не коснулся обнаженного плеча девчонки, но в последний момент одёрнул руку. Вместо этого я схватил край одеяла, прикрывая ей ноги.

Полина вздохнула во сне, перевернувшись на спину.

Сорочка съехала ещё выше, обнажив плоский живот с едва заметной ямочкой ниже пупка. Там, где я недавно водил кончиком языка, чувствуя, как её мышцы напрягаются под моими поцелуями.

"Свали уже, похотливая мразь!" – приказал я себе.

Но ноги не слушались.

Я продолжал разглядывать каждую деталь: рассыпанные по подушке волосы, чуть влажные на висках, полуоткрытые губы, тень между соблазнительными грудями…

Член налился, болезненно пульсируя в джинсах. Представил, как осторожно приподнимаю подол её сорочки, как мои пальцы скользят по внутренней стороне ее бедра, как она...

Сука.

Резко развернувшись, я стукнул о тумбочку кулаком. Цветы дрогнули, несколько лепестков осыпалось на паркет.

Сердце колотилось так бешено, будто я пробежал километр, пока пах простреливало огненными всполохами. Жаль, времени не осталось помастурбировать в душе, кусая кулак, чтобы, ненароком, не выкрикнуть ее имя. Сейчас разрядка была бы очень кстати…

Однако я сделал себе мысленную пометку заняться любовью со спящей Левицкой в следующий свой приезд.

Ну, как со спящей… Разумеется, я надеялся разбудить ее своими несдержанными ласками. Эта картинка прямо-таки возглавляла Топ моих эротических фантазий.

Сейчас же мне пора было ехать… Полина крепко спала, а я замер над ней, разрываясь между желанием прикоснуться и страхом её разбудить.

Я наклонился.

И едва-едва, почти не касаясь, поцеловал любимую девушку в висок.

- Спи, - прошептал я, - Я скоро вернусь.

***

Прощаясь со мной во дворе, мама не выдержала и заплакала, мы с отцом обняли ее, неловко отводя глаза…

- Саш, не подведи нас, - прошептал батя мне в ухо.

Я кратко кивнул, боясь, что голос дрогнет. Тогда отец крепко, по-мужски меня обнял. Сережа, смущенно улыбаясь, сунул мне в руку смятый бумажный самолетик.

- Держи… Чтобы не скучал.

На листке из тетрадки кривыми буквами было написано: «Возвращайся скорее, братан».

Я сунул самолетик во внутренний карман толстовки.

- Не скучай, бро. Надеюсь, мы увидимся гораздо раньше, чем ты думаешь…

Глава 38

Полина

*Несколько недель спустя*

Я стояла у окна в коридоре и смотрела, как дождь стекает по стеклу, вспоминая, как по маминому лицу катились слезы, когда несколько часов назад доктор, после очередного осмотра, сказал ей, что ждать больше нельзя.

- Мы, итак, выиграли достаточно времени, - объясняла врач, проводя рукой по маминому животу, - Но сегодня показатели хуже. У малыша начинается гипоксия. Пора.

Гипоксия. Пора.

Я обратила внимания, как папа сжал ее руку так, что его костяшки побелели.

- Он сильный, - уверенно сказал папа, - Наш богатырь. Маша, мы справимся.

Мама улыбалась ему сквозь слезы, и в этой улыбке было что-то такое печальное и пронзительное, что у меня перехватило дыхание. Разумеется, она догадывалась, что он переживает не меньше нас, но как обычно пытался сгладить все острые углы. В этом был весь отец.

Я всегда знала, пока папа рядом, мир не рухнет. С самого детства его широкие плечи казались мне той самой стеной, о которую разобьётся любая беда.

- Сердцебиение слабое… - шепнула одна медсестра другой, когда я на ватных ногах покидала палату.

Что?

Усевшись на неудобный холодный стул, я представила своего братика, такого маленького, с прозрачной кожей и закрытыми глазками.

Ему должно быть так страшно там, в темноте, где вдруг перестало хватать воздуха. Сейчас этот малыш боролся за каждый удар своего крошечного сердечка.

Хоть родители и просили меня этого не делать, но в происходящем кошмаре я продолжала винить себя. Дело даже не в том, что мы с Вороновым потерялись в горах. Речь шла об этой поездке в целом.

Это ведь я настояла отмечать свое восемнадцатилетние на Алтае, совершенно не думая о мамином положении. Я буквально взяла родителей измором, убедив их обвенчаться именно там.

Помню, как за несколько дней до отъезда мама засомневалась насчет перелета, но вместо того, чтобы подумать о ее здоровье и все отменить, я подыскала «правильные слова», убедив ее в обратном.

"Дочь года! "

Позднее врачи предположили, что перелет тоже мог спровоцировать ее состояние…

Как итог, несколько недель на сохранении. А ведь все могло быть иначе…

Я вздрогнула от вибрации телефона в кармане. Пришло сообщение от Егорки.

- Поль, а маму точно выпишут? У меня такое чувство, что вы что-то скрываете… ☹

Я замерла, представляя своего тринадцатилетнего брата, который днём изображал из себя грозу школы, а ночью тайком пробирался ко мне в комнату, выспрашивая последние новости и пряча полные слез глаза.

Набирая ответ, я старалась, чтобы он выглядел максимально непринужденно.

- Слушай, Шерлок, у тебя же сейчас по расписанию английский? Вот и дуй на урок! – поставив смайлик с языком, я впилась взглядом в танцующие на экране точки.

- Захар видел, как она вчера плакала, когда мы уходили…

Глотнув воздуха, я быстро напечатала.

- Ну, так это же мама! Она и когда лук режет - плачет. Помнишь, как в прошлом году из-за какого-то мультика ревела? А из-за беременности у нее скачет гормональный фон…

Точки. Точки. Точки.

- Поль, ты, правда, не врешь? Она ведь скоро вернется домой?

Вздохнув, я поставила шпионский стикер.

- Хватит отлынивать от занятий, агент! Дома поговорим. Я уже выдвигаюсь…

Неправда, к сожалению, но я очень надеялась, что к вечеру будут позитивные новости.

Эти несколько недель очень сплотили меня с младшими братьями. Мы с ними стали слаженной командой. Пока папа разрывался между перинатальным центром и работой, забота о пацанах переместилась на мои плечи. Это произошло так естественно, что я даже не сразу осознала, как много новых обязанностей у меня появилось…

Не успела я убрать телефон, как он снова вспыхнул.

Сообщение от Воронова - я не смогла подавить слабую улыбку.

Удивительно, но его послания приходили ровно тогда, когда нервы сдавали, и я уже готова была расплакаться от усталости или бессилия.

- Полина, как ты?

- Я тебе вечером позвоню. Ладно? - чувствуя, что даже дышать легче, будто в груди поселилось маленькое солнце, которое включалось ровно тогда, когда приходило его сообщение.

- Буду ждать.

Еще какое-то время по экрану скакали точки, но он больше ничего не отправил, хотя я и так была уверена, что Саша искренне меня поддерживает.

Что-то изменилось.

Сначала я думала, что мне просто кажется.

Но потом заметила, что Сашкины сообщения приходили сразу, как только я появлялась в сети, будто он ждал. А его ответ на мой вопрос «Как дела?» превратился в ежедневное «Скучаю».

Как будто между нами протянулись невероятно крепкие невидимые нити, и теперь любое его слово, любой смайл, любая пауза в переписке — всё это приобрело какой-то новый, особенный смысл. Как это "Скучаю" застревая где-то под рёбрами и согревая изнутри.

И даже мои глупые слова Воронову, казалось, уже не имели особого смысла.