Брат жениха. Он хочет меня (СИ) - Безрукова Елена

— Хорошо, я поняла вас.

— И не забывайте себя беречь, — сказала она уже мягче. — Больше отдыхайте, бывайте на свежем воздухе. Когда примете решение, приходите ко мне. Если решите малышу подарить жизнь, то необходим ряд анализов, витамины и прочее…

— Да, конечно. Можно идти?

— Да, надеюсь, до скорой встречи по хорошему поводу.

— До свидания.

Из кабинета прошла в уборную и уже там вдруг расплакалась. Ну за что это всё на меня навалилось? И так столько проблем, теперь ещё и ребёнок! Ребёнок от Марата. И в страшном сне о таком бы не подумала. Иначе быть не может. Незащищенный секс у меня был только с ним. Боже мой, и что мне теперь делать? Зря я тогда не вспомнила про экстренные контрацептивы. Ощущение, что петля на шее затягивается. Дрожащими руками вынула телефон и набрала номер.

— Пап, привет, — сказала я, когда он ответил.

— Что у тебя с голосом? — тут же забеспокоился отец.

— Ничего, всё нормально, — попыталась я говорить ровно. — Я приехать хочу.

— Приезжай, конечно, только как завтра на работу добираться будешь?

— Я на больничном.

— Что случилось? — ещё больше заволновался он.

— Да так, вялость, ничего страшного, — заверила я его. — Приеду и расскажу.

— Только я на работе, Лин. Моя смена.

— Хорошо, я подожду тебя и останусь ночевать.

— Тогда до вечера. Береги себя, милая.

— Да, пап. Обязательно.

Повесила трубку и подошла к зеркалу над раковиной. Вытерла слёзы и попыталась приободриться как-то. Если я с таким лицом встречу папу, он точно решит, что у меня как минимум кто-то умер. Впрочем, как ни ободряйся, стоит мне заговорить о том, что случилось со мной, как мои слёзы затопят весь наш маленький посёлок.

От остановки до дома отца добрела на автомате, механически передвигая ногами. Легла на диван в зале и опять разрыдалась. Когда же это всё кончится? Встреча с Маратом принесла только разрушение, разочарование и боль, да ещё и наградил меня своим ребёнком! Что же мне решить теперь?

Взгляд зацепила фотография на стене. Мама, папа и я — совсем ещё крошка с бантом на голове. Родители такие счастливые, влюблены друг в друга. Наверное, они хотели меня и ждали. А этот малыш… что ждёт его? У него не будет отца, на мне ипотека и ребёнок, больной отец — так себе перспектива. О том, чтобы сказать Марату о ребёнке, и речи не идёт — я не желаю эту сволочь рядом с собой видеть, тем более в роли отца моего ребёнка. Обойдётся! Позвонил несколько раз, больше даже не попытался за эти недели. Пошёл ты к чёрту, Марат Ильдарович! Такой отец моему малышу не нужен. Если я, конечно, решусь его оставить.

Вечером пришёл домой отец. Он работает сторожем на местном кладбище. Оно у нас тут большое, со всех сел везут к нам хоронить. Работает одну неделю, потом неделю отдыхает. И не так напряжно, и лишняя копеечка к пенсии. Папа молодец, старается быть мужчиной в любых обстоятельствах. Я была против его работы, но он меня уговорил, что ничего плохого там с ним не случится, а ему дома уж очень скучно. Теперь вижу, что это было верное решение, и он так себя чувствует намного более уверенно.

Он застал меня на кухне. Я заваривала его травы. Они всегда меня успокаивают. А может, это тепло родного дома так влияет на меня.

— Линочка, — улыбнулся он и обнял меня за плечи, поцеловав в макушку, совсем как в детстве. — Угостишь меня своим чаем?

— Конечно, па, — сжала я его руку в ответ. — Садись, покормлю своего мужчину.

— Ты что-то готовила? — спросил он и вымыл руки в раковине, а потом сел за стол.

— Ага, — кивнула я, открывая духовку. — Хотелось чем-то отвлечься и тебя порадовать. Мамина запеканка с картошкой и мясом.

— О-о, мне сразу половину, — засмеялся папа, подставляя тарелку под порцию запеканки.



Мы оба очень любим это блюдо, всегда вспоминаем маму, когда я готовлю его. Обожаю эти вечера. Нас как будто снова трое. Мне так не хватает совета мамы порой… Я и о беременности-то толком ничего не знаю, кто бы мне это объяснил? Не отец же…

После ужина почувствовала усталость и прилегла на диван перед телевизором. Эта беременность уже начинает меня выматывать. Восемь вечера, а я как лимон выжатый. Папа сел в кресло рядом и поглядывал на меня.

— Ты мне рассказывать-то собираешься, что у тебя стряслось, или так и будешь заставлять отца переживать? — спросил он.

От этого вопроса опять нахлынули эмоции. Закрыла лицо руками и расплакалась как ребёнок.

— Эй, ты чего? — убрал от моего лица руки отец, который тут же оказался рядом со мной. — Ну что такое? Уверен, всё можно решить. Как я тебя учил?

— Не бывает… безвыходных ситуаций, — ответила я сквозь слезы и рыдания.

— Вот именно, — назидательно кивнул головой отец. — Ну-ка, садись.

Он помог мне принять сидячее положение, принёс ещё травяного чая. И конфетку.

— На, чтоб слаще было.

Этот жест такой простой заботы и обращения со мной как с маленькой заставил меня перестать рыдать и улыбнуться.

— Спасибо…

— Давай, хрумкай.

Эти фразы из детства словно вернули меня на пятнадцать лет назад, когда я плакала из-за сломанной игрушки или забытого на улице мяча. Конфетку съела. Вкусная, шоколадная.

— Теперь рассказывай.

Я рассказала отцу всё. Как Марат разрушил мои отношения, как долго меня добивался, а потом уехал и теперь больше не звонит. Как сама просила его оставить меня в покое, не звонить, а теперь грущу по этому поводу. И что у меня, возможно, будет ребёнок…

— Охо-хо, дела, — устало провёл отец ладонью по лицу. — Ребёнок Марата?

Даже отцу очевидно, чей малыш.

— Да, — тихо ответила я.

— Марату ты, конечно, сообщать столь радостную новость не будешь?

— Нет, — ответила я, глядя в стену.

— А он имеет право знать. Так же, как и малыш имеет право на отца.

— Он уже сказал по этому поводу, что даст денег на аборт.

Отец переменился в лице и нахмурился. Кажется, Марат разочаровал и его.

— Прямо так и сказал — аборт?

— Да.

— Гхм… — почесал папа задумчиво щетину на подбородке. — Ну бог с ним тогда, сами вырастим. А он дурак, значит.

— Я ещё не уверена, что оставлю ребёнка, — сказала я после небольшой паузы.

— Чего ещё? — возмутился отец. — Нет уж, дорогая. Так нельзя. Бог дал дитя, значит, так надо. Мы тут не впроголодь живём, вытянем. Потом ещё радоваться будешь, что оставила. Я вот знаешь как радовался, когда ты у меня родилась! Очень. Пока ждали нашу Ангелину, совсем другие были ощущения. А вот когда возьмешь на руки своё дитя, тогда и поймешь, что папка был прав.

— Но у меня же ипотека, работа… Пап, я не знаю, как быть.

Слёзы опять побежали по моим щекам. Он притянул меня к себе ближе, прижал к груди.

— И ничего, — ответил отец. — На работе дадут декрет, будут платить пособие. Квартиру твою снова сдадим, так и будем платить ипотеку. Ты будешь жить у меня, я буду помогать тебе с девочкой и работать сторожем. Прокормимся как-то.

— Девочкой? — шмыгнула я носом.

— Именно девочкой.

— Почему ты думаешь, что будет девочка?

— Чувствую я так. Будет у меня не одна, а снова две принцессы. Как было с мамой. Так что никаких абортов, Ангелина Павловна! Не разрешаю. Я жду внучку, ясно тебе?

Наверное, мне не хватало именно такой поддержки. Поговорила с отцом, и всё стало казаться не столь чёрным. Действительно, всё не так уж печально. Да, у малышки не будет отца, но будет мама и чудесный, заботливый и самый лучший в мире дедушка, который будет ждать и радоваться ей больше всех. Ну как я лишу его такой радости? Да и у самой не поднимется рука…

— Ясно, — улыбнулась я сквозь слёзы.

— Вот и всё, — глянул на меня папа. — Получу зарплату, мы с тобой кроватку купим. Подарок от дедушки.

— Говорят, заранее нельзя же покупать ничего для ребёнка.

— Да плевал я на эти приметы, — отмахнулся отец. — У моей внучки будет всё, и загодя.

20.

Спустя несколько дней я закрыла больничный и вернулась на работу. Пришла как обычно — немного заранее, чтобы переодеться перед рабочим днем, и жутко волновалась в ожидании Вадима. Что он мне скажет? А если угрозы Марка его совершенно не напугали? Его жена, должно быть, и без того знает, что у неё муж — ходок. Вряд ли она удивилась бы новой любовнице… А если его не смутит даже моя беременность? Вдруг он совсем отбитый? Что я тогда стану делать?