Развод. Искусство слать всех на... (СИ) - Шевцова Каролина

Парень из первого ряда нехотя встает, поправляет на мятую рубашку, смотрит при этом куда-то в сторону:

- Ну, Борисов я.

Понимаю, что меня пока не воспринимаю всерьез, но не расстраиваюсь по этому поводу. Воспримут, полюбят и даже скажут спасибо. Если не уволятся раньше.

- Хорошо, Ну Борисов. – Я улыбаюсь, не сводя с мальчика взгляда. – Будем знакомы, Маргарита Сергеевна. Вы поймите, я человек старой закалки, что такого особенного в этих ваших тим билдингах? Расскажите мне, может я правда не понимаю.

- Ну, - начал он и замялся, - ну, это сплачивает там. И коллектив становится дружным, раскрепощенным.

- Ага, поняла. Оно вроде и правильно, но мы здесь не клуб по интересам, чтобы дружить, и раскрепощенность она не то чтобы всегда уместна. Мы серьезная организация и наша задача не передружить вас всех, а заработать деньги, и если вы с этим не согласны, боюсь нам не по пути.

- Но тим билдинг…

- Прекращен по причине отсутствия финансирования. Юрий Игоревич правильно сказал, есть отличные вариант походов на целые выходные. Наступит весна, мы можем собрать всю нашу команду и придумать что-то такое. Я знаю, что у нас разношерстный коллектив, и есть сотрудники, которые играют на гитаре, есть спортсмены, которые смогут научить остальных азам туризма. А в нашем отделе бухгалтерии, - киваю в сторону последнего ряда, где сидят девчонки, с которыми Волков только начинал фирму, - смогут в котелке такой суп и такую кашу сварить, ум отъешь! И, как мне кажется, это гораздо интереснее и полезнее, чем просто встретиться в баре. Мы сможем поделиться опытом, обсудить проблемы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ну, если мы не хотим, - не унимается этот Борисов. А «ну» видимо вообще его любимое слово.

- Что ж, тогда вам интересен не тим билдинг, а побухать с друзьями за наш счет. Не осуждаю, но и оплачивать такие развлечения больше не планирую.

- Ну а…

- Без «ну», пожалуйста. – Обрываю его я. Лица у первого ряда теперь не такие довольные как раньше. В некоторых лицах я то и дело замечаю напряженный испуг. – Юра… Юрий Игоревич, передайте мне, пожалуйста, бумаги, ага, вот эти.

Беру в руки распечатанные в бухгалтерии бланки с условиями найма сотрудников и холодею. Прямо за секунду превращаюсь в ледяную статую. Господи, это чего они им наобещали? Помимо пятничных попоек Волков устраивал четыре корпоратива в год по одному на каждый сезон. Летом и осенью на базе, где арендовал домики и ведущего на три дня. Обеды из ближайшего кафетерия с домтавкой, это тоже за наш счет. И помимо отпускных оплачивал половину аренды отеля, вот только зачем? При этом, я точно знаю, что корпоративы посещало только половина сотрудников, а льготами в отеле пользовалось и того меньше. И при таких условиях у нас в фирме совершенно проседала медицинская страховка! А вместо игровой комнаты с приставкой и диванами можно было сделать комнату для детей с приходящей няней, на случай если ребенок заболел и какая-нибудь мама вынуждена взять отгул, чтобы остаться с ним дома. Как будто мой муж делал ставку на молодежь, привлекал их яркими дорогостоящими фантиками и не понимал, что от этих ребят не получит отдачи! Кто более заинтересован в работе, молодой мальчик, которого не держит ни семья, ни ипотека, или женщина в декрете, которой нужно обеспечивать ребенка? Да, у второй больше больничных. Ну, так и мотивация удержаться на месте у нее выше. И это только то, что заметила я, человек вообще не связанный с кадрами и офисной работой. А сколько еще мне предстоит открытий, даже страшно подумать.

- Так, - встаю с места, - в общем, мы пересматриваем те пункты, которые не введены в ваш трудовой договор. Никакого кейтеринга, обедов, полдников, игровой комнаты. Это офис, а не ясельная группа. Новую систему мотивации мы с Юрием Игоревичем подготовим к концу недели, там пропишем более четкие условия, по которым теперь будем работать. Просто работать. Дружить с нами необязательно, достаточно, если вы будете выполнять свой функционал.

- Но это возмутительно, - раздался женский голос.

- Ага, возмущайтесь сколько вам будет угодно. А когда закончите с возмущениями, можете пройти все в тот же отел кадров за расчетом, мы не тираны, в конце концов и силой на нелюбимой работе держать никого не будем!

- А гимн фирмы можно будет по утрам не петь, - спрашивает Наталья Ярцева, наш несменный бухгалтер.

- Нужно! - Уже не сдерживаюсь и перехожу на крик. - Нужно перестать петь этот гимн уже с сегодняшнего дня!!! Вам что, заняться больше нечем?!

Вижу как все, кто родился до распада Советского Союза, улыбаются друг другу. Видимо эти невнятные, сериальные стандарты дружной фирмы и ошалевшие детки, достали и их тоже! Просто не понимаю, зачем Волков набрал к себе в фирму всю эту молодежь? Чтобы что? Господи, на их фоне даже его любимица Эмма выглядит почти бабушкой.

Кстати о ней. Весь час, пока длилась наша планерка, она старательно делала вид, что даже не смотрит в нашу сторону, но сейчас встала и нехотя плетется на выход. Ей придется пройти мимо моего стола, иначе к двери не попасть, и предчувствуя нашу встречу, эта губастая дрянь мнется и боком, боком движется от меня прочь.

- Эмма, - вспоминаю фразу из любимого фильма, - а вас я попрошу остаться. Кажется, нам есть о чем поговорить.

Глава 36

У женщины, чье лицо мне когда-то даже в кошмарах снилось, некрасиво дрожат губы. Но она быстро берет себя в руки, кивает и садится на стул в первом ряду, как раз напротив моего.

- Риточка, - шепчет Юра и странно смотрит на меня. Волнуется что ли? Напрасно. Я вот совершенно спокойна.

- Юрий Игоревич, пожалуйста, оставьте нас наедине.

- В смысле… вообще уйти? – Юра хмурится еще сильнее. Ну да, я не предупреждала его, что возможен такой вариант событий, и сама думала, что как-то дотерплю до вечера, когда все уйдут. А сейчас поняла – не смогу.

- Вообще. Нам нужно поговорить, обсудить наши женские дела, правда, Эмма, - перевожу взгляд на напряженное лицо любовницы мужа. Та кивает. – Ну не дело это, за девочками подслушивать. Мы быстро, Юр.

Тот нехотя поднимается с места. И еще более неохотно, если такое возможно, идет на выход. На пороге оборачивается и снова смотрит. Ведет себя так, будто оставляет меня наедине с опасными террористами. Он что, всерьез думает, что мы здесь за Стасикову честь драться будем? Или что, я примусь рыдать, умоляя Эмму оставить моего мужа в покое? Господи, ну и бред!

- Юр, десять минут, - снова прошу я и только тогда, тяжело вздохнув, Шмелев выходит из зала.

Но даже в том, как он закрывает дверь, слышится все его недовольство и тревога. Как у папы, который впервые отвел дочку в детский сад и стоит за стенкой, подслушивает, все ли с ней в порядке.

Но я не ребенок и со мной точно все в порядке.

Выдыхаю, перевожу взгляд на Эмму.

- Ты уволена.

Ну вот, думала, наш разговор займет десять минут, а хватило и секунды. В сэкономленное время побалую себя пироженкой. Тянусь к сумке, чтобы тоже уйти, но меня останавливает возглас Эммы:

- Вы… вы не имеете права!

- Ну, значит, это бесправное увольнение, пожалуйся на меня Саргсяну. Только что он мне сделает?

Судя по тому, как заалели щеки любовницы мужа, я попала в цель. Била наугад, но попала. Эх, Геворг, старая ты крыса, не просто так ты устроил сюда Эмму, по дружбе, как сам выразился. Или дружба эта была не с нами, а своей… да я даже не знаю, кем они друг другу приходятся!

По сути, я ничего не знаю об Эмме, даже ее отчество. Зато картинка, где она своими красными как у самой дешевой проститутки губами… ой, вспоминать не хочется. Жмурюсь, лишь бы не видеть этот ужас перед глазами, но Эмма принимает мою брезгливость за слабость и начинает угрожать.

Кому? Мне?!

- Вы пожалеете, Маргарита Сергеевна!

- Уже жалею. Что так и не позавтракала, потому что сейчас, когда я просто смотрю на тебя, меня тошнит. Теперь уж точно не до еды. – Сглатываю мешающий дышать ком. И правда тошно, я это не для красного слова сказала, а потому что чувствую, что еще чуть-чуть и вывернет наизнанку. - Две недели можешь не отрабатывать, и не пытайся вынести что-то из офиса, за твоими сборами будут очень внимательно следить.