Мое искушение (СИ) - Разина Инна

Глава 52 Яна

Утром не тороплюсь выходить из своей комнаты. Точнее, быстро посетив ванную, возвращаюсь обратно. Хочется и дверь на ключ запереть, но это уже слишком. Мама Ромки хмурится, глядя, как я скрываюсь в своем убежище, не одобряет моей дистанции. А сам Рома терпеливо ждет, что я перестану маяться дурью. И взгляд у него, когда мы встречаемся за общим столом, такой виновато-просящий. Мне грустно, неуютно и тревожно. Выделенные самой себе пару дней заканчиваются, приближая время правды. А я все еще не собралась с духом.

Слышу, как по своим делам уходит Ольга Петровна. А через полчаса раздается звонок в дверь. По голосам понимаю, что пришел Илья. Меня тянет встретить его, нырнуть в объятия, прижаться к губам. За ночь успела соскучиться. Но не на виду же у Ромки это делать. Решаю пока остаться в комнате. Слышу бубнящие голоса на кухне, но слов не разобрать. Братья о чем-то общаются, не стоит им мешать. Минут через десять в мою дверь стучат. Приоткрываю и вижу Рому. Бледного и очень напряженного.

— Ян, можно войти? Мне нужно с тобой поговорить, — произносит очень странно, будто против воли, заставляя себя. Пожимаю плечами и отхожу в сторону, пропуская его. Жду, что следом за ним зайдет Илья, но этого не происходит. Рома прикрывает дверь и нервно проходится по комнате. Наконец останавливается у окна, на приличной дистанции от меня. Разворачивается и, как-то странно глядя мне в лицо, просит:

— Сядь, пожалуйста. Я должен кое-что тебе рассказать. И очень прошу, не руби с плеча. Дай мне шанс все исправить.

Не понимаю, что происходит. Но уже тоже начинаю нервничать. Может, узнал о нас с Ильей? Но тогда явно вел бы себя по-другому. Опускаюсь на край кровати, сцепляю руки и жду, когда Рома договорит до конца. А он все мнется, словно ждет чего-то, что поможет ему избежать разговора.

— Ром, пожалуйста, не тяни, — подталкиваю его. — У меня нервы не железные.

— Яна, я… Даже не знаю, как сказать, — резко выдыхает. На секунду зажмуривается и произносит: — Я тебе изменил. Не со Светкой. С Мариной, — переводит дух и продолжает торопливо: — Это было всего два раза. Я был пьян, так получилось. Пожалуйста, прости меня! Я очень сожалею!

На какое-то время замираю, не понимая, как реагировать на его признание. Будто до конца не верю в то, что услышала. Но спустя минуту осознаю, что это не шутка, не розыгрыш. А вот такая неприглядная правда. Жду, что мне станет плохо, больно, обидно. Но ничего такого не происходит. Нет, конечно, неприятно знать, что жених мне изменял. Да еще и не раз. Кстати, когда только успел?

— Когда это было? — уточняю тоном, который даже меня удивляет. Так спокойно он звучит.

— Когда приезжал сюда без тебя. Два прошлых раза. Яночка, — Ромка в пару шагов приближается и падает передо мной на колени, обхватывая мои руки обеими ладонями, — прости меня! Я идиот, дурак! Называй, как хочешь. Это все ничего для меня не значит. Просто минутная слабость, помутнение. Я люблю только тебя! — начинает быстро целовать мои пальцы, между поцелуями продолжая говорить, как много я для него значу.

Осторожно высвобождаю руки, поднимаюсь с дивана и отхожу подальше. Рома садится туда, где только что сидела я, и глухо произносит:

— Ты не простишь, да? Не представляю, что почувствовал бы на твоем месте.

— У тебя есть возможность это узнать, — разворачиваюсь и смотрю прямо на него. Более подходящий случай для моих признаний вряд ли настанет. — Я сегодня перееду в гостиницу. Так будет правильно, — начинаю издалека. Мне тоже нелегко решиться.

— Яна, пожалуйста… не надо! — Ромка стискивает кулаки и смотрит на меня с отчаянием. — Я заглажу свою вину. Сделаю, как ты скажешь. Дам тебе столько времени, сколько нужно, чтобы ты смогла забыть…

— Дело не в тебе, — медленно качаю головой, прерывая его. — Точнее, не только в том, что ты рассказал. Я сама собиралась признаться. В общем… я тоже тебе изменила.

— Что? — он неверяще смотрит на меня. — Что ты сделала?

— Изменила, Ром. Ты не один тут виноват. Мне тоже стоит просить прощения.

— С кем? — он вскакивает, на лице просто шквал эмоций. Его реакция пугает. Но в этот момент резко распахивается дверь, и в комнату заходит Илья. Встает между мной и Ромкой, немного оттеснив меня плечом. Он явно слышал наш разговор. И его слова это подтверждают:

— Со мной. Прости, брат, но Яна теперь со мной.

Рома шокировано переводит взгляд с Ильи на меня и обратно. Словно отказываясь верить, мотает головой. Но постепенно на его лице проступает осознание. Потом боль, ну а дальше жгучая ярость. Лицо искажается ядовитой гримасой. Он рычит:

— Прости, брат?! Брат?! Такие у тебя принципы, да? Женщина не должна стоять между мужчинами? Какие правильные слова! А на деле: я в тюрьму, а ты — в постель к моей невесте? И кто ты после этого?!

Илья молчит, но вся его поза выдает напряжение. Вижу, как закаменели широкие плечи, а пальцы сжались в кулаки. А когда Ромка вдруг бросается на него, Илья даже не защищается. Лишь отшатывается от сильнейшего удара в челюсть и дотрагивается до нее рукой, тряся головой.

— Ну давай, защищайся! — орет Ромка. — Давай же, — подскакивает и снова пытается ударить. На этот раз Илья уходит в сторону от летящего в лицо кулака. Но в ответ снова ничего не предпринимает. — Ненавижу тебя! Урод! Отвечай мне! — хрипит мой уже бывший жених.

— Не буду, — мрачно произносит Илья. — Ты в своем праве. Я признаю, что виноват.

— Ты… — Ромка даже не находит, что сказать. Его руки и плечи опускаются. Он кривится от боли: — Это все ты! Задурил ей голову! У тебя гораздо больше опыта. Как ты мог, брат? — устало спрашивает он. Его гнев полностью выдохся, не встретив сопротивления. И это хорошо, потому что я уже всерьез собралась их разнимать.

— Прости, Ром. Я держался, сколько мог, — тихо произносит Илья. — Но это сильнее меня. Я люблю Яну. И сделаю все, чтобы она была со мной.

Теперь уже шок охватывает меня. Услышать признание в любви вот так, почти во время драки — это непередаваемые ощущения. Но сердце все равно затапливает счастьем. Пусть через вину и боль, но так уж у нас получилось. Эти чувства еще долго будут идти рядом. Илья поворачивается ко мне и с явной тревогой во взгляде пытается понять, как на меня подействовали его слова. Его верхняя губа разбита, на подбородке кровь, а на щеке ссадина. Хватаю его за руку и тащу в ванную. Ромка падает на кровать, прикрыв ладонями лицо. На костяшках его пальцев тоже кровь. Но вряд ли сейчас он примет мою помощь.

Усаживаю Илью на край ванны и быстро достаю из шкафчика аптечку. Но вместо того, чтобы обрабатывать раны, обхватываю травмированное лицо ладонями и вглядываюсь в родные глаза. Потом вздыхаю и прислоняюсь лбом к его лбу. И молча дышу. Илья сразу заключает меня в кольцо своих рук. Так и стоим, смешивая наше дыхание. А потом он тихо шепчет:

— Люблю тебя… — даря свое признание теперь уже только мне одной.

— Я тоже тебя люблю, — отвечаю, не сомневаясь. А ведь до сих пор даже самой себе не признавалась, что к нему чувствую. Но когда произношу это вслух, понимаю, что все так и есть. Вначале я еще сопротивлялась, боролась с собой. Но ничего не помогло. С первого взгляда мы были обречены друг на друга. Раздается резкий выдох, и мощное тело под моими руками заметно расслабляется. Илья обхватывает меня крепче. А я, чуть откинув голову, осторожно прикасаюсь губами к его скулам, подбородку, разбитым губам. Он пытается ответить и тут же шипит от боли. Высвобождаюсь из объятий и делаю то, что собиралась. Смачиваю антисептиком ватный диск и аккуратно стираю кровь. Илья подставляет лицо, придерживая меня за бедра и поглаживая их. Даже сейчас не удерживается от тактильного контакта.

— Отвезешь меня в гостиницу? — прошу, закончив с процедурами. — Сейчас быстро соберу вещи. Лучше уехать до прихода Ольги Петровны. Не готова объясняться еще и с ней.

Выходим из ванной комнаты. Илья ждет в коридоре, пока я собираю сумку, быстро швыряя в нее все подряд. Когда уже открываем входную дверь, чтобы покинуть квартиру, в прихожую заявляется Ромка. Встает подальше, прислонившись плечом к стене. Окидывает тяжелым взглядом брата, держащего мои вещи, меня.