Паутина (СИ) - Костадинова Весела

На обороте, выгравированными тонкими, аккуратными буквами, располагалась фраза:"Свет внутри тебя". Похожие броши и подвески я видела у многих клиентов и волонтеров, но не одна из них не была настолько роскошной.

Осторожно надев золотую цепочку на мою шею, Макс мягко улыбнулся.

- Всегда помни об этом, Лиана.

- Макс… - мне стало неловко, ведь мой подарок ему ничем особым не отличался. – Она великолепна, - я снова провела пальцами по тонким веточкам. – Мой подарок….

- Не надо, Лиана, - оборвал он меня, нежно проведя пальцами по шее. – Не надо. Твой подарок мне гораздо ценнее, чем эта брошь, - он заглянул в глаза. -И ты это знаешь, - тихо добавил он, чуть отступая назад, давая мне больше пространства.

Мне было невыносимо сложно, стыдно перед ним, ведь я прекрасно понимала, о чем он говорит. Но после этого он отошёл от меня и как ни в чем не бывало продолжил разговор.

Я так больше подвеску с шеи и не снимала.

Но сегодня Максимилиан молча предложил мне присесть напротив него в мягкое, удобное тряпичное кресло, которое сразу же приняло удобную мне форму. Сам сел напротив меня.

- Лиа…. Я сейчас использую одну технику… она позволит тебе…. Сконцентрироваться на том, что произошло. Позволит уловить детали, понять…. Что ты помнишь, а что нет. Это… болезненно, но необходимо, если ты действительно хочешь узнать правду.

- Я готова, Макс, - глухо ответила я, машинально дергая свою подвеску.

- Хорошо. Расслабься, Лиа. Я буду задавать тебе вопросы. Ты на них будешь отвечать. Быстро, Лиана, не задумываясь. Хорошо?

- Да, - кивнула я.

- Помни, Лиа, ты в безопасности. Я здесь с тобой. Поняла?

Я снова кивнула.

- Сосредоточься, Лиа. И начинай вспоминать ту ночь, тот самый момент максимально подробно.

Я чувствовала как заколотилось сердце, как по спине пробежал холодок.

Ночь. Яркий свет. Удар. Боль. Темнота.

Голос Макса звучал мягко, ровно, но мне казалось, что он где-то далеко, за плотной стеной, которая разделяла меня с реальностью. Вопрос - быстрый ответ, вопрос - быстрый ответ.

— Машина… — мой голос был едва слышен, он словно плыл в пустоте, становясь частью той тёмной картины, которая рождалась передо мной. — Салон… Кожа… В салоне кожаные сидения… Темнота…

Я сглотнула, во рту стало сухо, язык прилип к нёбу.

— И холодно…

Холод пробежал по спине, словно дотронулся до меня сейчас, в этот самый момент, а не там, в воспоминании. Я невольно поёжилась, хотя понимала, что нахожусь в тёплой комнате, что вокруг меня безопасность, что рядом со мной Макс, но это ощущение… оно было настолько реальным, что воздух в лёгких стал густым и вязким.

— Что ты ощущаешь?

— Страх… — я задыхалась, веки дёрнулись, пальцы вцепились в мягкую ткань кресла. — Я беспомощна… Пытаюсь двигаться… но не могу…

К горлу подкатил ком. В груди разлилось давление, давящее, безжалостное, словно кто-то выдавливал из меня воздух.

— Не могу и говорить… Почти задыхаюсь…

— Что чувствует твоё тело?

Я сделала судорожный вдох, и внезапно моё сознание словно рухнуло глубже, втягивая меня в ту ночь, в тот момент, в ту машину.

— Боль… в руках… Я не могу ими шевелить… — губы сами произносили слова, но мой разум уже был где-то там, в той темноте. — Руки на мне… Его руки…

Внезапно запах.

Резкий, яркий, заполняющий лёгкие, выжигающий всё остальное, пронзительный, как раскалённый клинок.

— И запах… — я дёрнулась, сердце бешено заколотилось. — Удовое дерево и цитрус… Сильный запах…

— Хорошо… Уверена, что это тот запах?

— Да… — я снова вздрогнула, меня охватила дрожь, похожая на лихорадку. — Но… есть ещё какой-то…

Я наморщила лоб, силясь ухватить ускользающую нить воспоминаний.

— Или его нет?

— Нет… нет… — я сжалась, пальцы вцепились в подлокотники кресла, ногти впились в ткань. — Только удовое дерево и цитрус…

— Хорошо, Лиа. Кто пахнет удовым деревом и цитрусом? Ты знаешь этого человека?

Где-то внутри что-то перевернулось.

Я знала.

Я знала этот запах.

Он не раз был рядом. Он окружал меня, проникал в кожу, в память, в ужас.

— Да… знаю…

— Имя, Лиана. Как его зовут?

Я открыла рот, но звук застрял в горле. В голове вспыхнул образ. Смазанный, тёмный, но я знала, кому он принадлежал.

— Игорь… — губы сами произнесли это имя, и от одного его звучания меня вывернуло изнутри. — Игорь Роменский…

Тишина.

Мне казалось, что весь мир застыл в ожидании.

— Это он, Лиана? Он был той ночью с тобой?

Лёгкие обожгло, будто я задыхалась. Всё тело напряглось, в голове сливались тысячи голосов, тысячи страхов.

— Не знаю… — хрипло прошептала я, хотя внутри уже всё понимала.

— Чувствуй, Лиана, — голос Макса был тёплым, но настойчивым. — Почувствуй запах. Почувствуй прикосновения. Чувствуешь?

И тогда это нахлынуло, как волна.

Я вскрикнула, резко откинувшись назад, сердце пропустило удар, а затем забилось так сильно, что отдавало в висках.

— ДА!!!

— Кто с тобой, Лиана? — голос Макса стал чуть громче, он был здесь, рядом, но я не могла прийти в себя. — Это Игорь Роменский?

- ДА!!!! Это он, - я задыхалась от воспоминаний и боли, чувствуя, как по спине катиться пот.

На секунду мне показалось, что я смотрю на себя со стороны. Всё размыто, а потом... потом всё стало так кристально ясно, как будто я всегда знала, что это был он.

Макс включил метроном. А потом поставил перед моими глазами палец.

- Следи за пальцем, Лиа. Следи за ним глазами.

Туда-сюда, снова туда-сюда, снова и снова и снова. Рука и такт метронома.

- Что чувствуешь? – Макс перестал водить рукой.

- Не знаю…. опустошение.

- Снова следи, Лиана.

И снова, и снова.

- Что чувствуешь?

Я выдохнула, чуть прикрыв глаза. Сердце возвращалось к нормальному состоянию.

- Мне… лучше, - это на самом деле было так. – Макс… мне… легче.

- Да, Лиа. Так и должно быть. Сейчас закрой глаза, расслабься. Что ты чувствуешь?

- Облегчение. И правду. Я теперь знаю правду.

- Хорошо, - он подсел рядом со мной и осторожно обнял за плечи. Его тепло растеклось и по моему телу, ровное дыхание Макса действовало успокаивающе. Я невольно подстроила свои вдохи под его, расслабляясь после пережитого вновь кошмара.

Я не знаю, сколько времени он просто держал меня в объятиях, мне казалось даже, что я задремала в его руках. Но когда открыла глаза сознание было удивительно четким.

- Макс… - подняла голову, встречаясь глазами с его теплым взглядом. - Это Роменский. Он это сделал со мной в ту ночь.

- Да, Лиа, - вздохнул Макс. – Это он.

— Зачем? — в моём голосе прорезалась горечь, терпкая, как полынь. — Зачем, Макс?

Он внимательно посмотрел на меня, его глаза потемнели, но в них не было ни злости, ни ненависти — только глубокое понимание и какая-то болезненная усталость.

— Кто знает, девочка моя, кто знает? — он тяжело вздохнул, проводя рукой по моим волосам. — Власть… Чувство собственности… Это видно было по нему ещё тогда, когда я забирал твои вещи из университета.

Макс замолчал, будто давая мне возможность осознать его слова, а затем наклонился ближе, его голос стал чуть тише, но в нём звенела уверенность, от которой внутри меня всё сжималось.

— Много чего может быть… Возможно, я и мама сорвали ему далеко идущие планы насчёт тебя и твоего наследства, — Макс говорил мягко, провёл ладонью по моему плечу, и я вдруг осознала, что мы почти лежим на кресле. Его рука двигалась медленно, успокаивающе, но я всё равно замерла, прислушиваясь к своим ощущениям, ожидая знакомого внутреннего ужаса, инстинктивного желания вырваться.

Но его не было.

Не было ни страха, ни отвращения, ни тревоги, но и особого трепета тоже. Просто тепло, просто его присутствие.

— Возможно, смерть твоего отца… — продолжил Макс, словно не замечая моего напряжения, не останавливая своих машинальных, ненавязчивых движений. — Возможно, она сорвала все возможные тормоза, стала спусковым крючком, Лиа.