Кофе, кот, мужчины и я (СИ) - Жилло Анна

Ну ты что, Соня, я же не доела. Сейчас доем и уйду. Как-то так.

Я бы не удивилась, если бы она попросила добавки, забыв и про вред еды после шести, и про неполезность картошки. Но не понадобилось. Домофон взорвался звонком, когда у нее на тарелке еще оставался кусок давно остывшей индейки и пара картошин. Мика заерзала за столом, а Пикс — на лежанке.

Разумеется, мы долго обнимались и целовались в прихожей, не обращая внимания ни на возню кота, ни на шебуршание на кухне. Если бы не Мика, еще неизвестно, во что все это перетекло бы. То есть как раз очень даже известно.

— Там Мика на кухне, — шепнула я Сереже на ухо. — Сейчас посмотрит на тебя и уйдет к себе.

Отцепившись от него не без сожаления, я вернулась на кухню. Мика, которая, разумеется, подглядывала, метнулась обратно за стол. Сережа по пути в ванную присел у лежанки. Теперь уже осторожно подглядывала я.

Сцена была более чем умилительной. Сережа гладил Пикса и что-то тихо ему говорил, а тот, зажмурившись, терся башкой о его руку. Не удержавшись, я прыснула, и Пикс, открыв голубой глаз, тут же сделал вид, что мне все померещилось. Так и заявил:

Не придумывай себе ничего, Сонька. Ничего не было. Это он меня гладил. А я ничего. Просто терпел.

Да-да, конечно! Терпел он! И как только терпелка не порвалась?

Сережа подмигнул мне и отправился мыть руки.

— Добрый вечер, — церемонным тоном отличницы поздоровалась Мика, когда он вошел. — Я Микаэла. Или просто Мика.

— Добрый, — кивнул Сережа. — Я Сергей Валентинович. Или просто Сергей.

Вряд ли он собирался ее троллить, но Мика, кажется, обиделась. Поджала губы и встала.

— Не буду вам мешать, — сказала так же церемонно и пошла в прихожую. — Всего хорошего.

— Что это было? — спросил Сережа, когда за ней закрылась дверь.

— Забей, — я достала тарелку и открыла духовку. — Она просто хотела на тебя посмотреть.

— И я ей просто не понравился, — он выделил голосом это слово. — Правда, Сонь, я не собирался ее дразнить. Как-то так получилось.

— Да я поняла. Неважно. Коту ты тоже сначала не понравился.

— И тебе тоже.

— Неправда! — возмутилась я. — Я же говорила, что понравился. Просто…

— Просто…

Нет, я честно пыталась сдержаться, но не смогла и расхохоталась. Вот бывает же, прицепится какое-то слово, и никак от него не отделаться. Как зараза.

Я уже поужинала с Микой, поэтому просто сидела и смотрела, как Сережа ест. Мне вообще нравилось его кормить. Хотелось угостить чем-нибудь повкуснее. Он рассказывал об отце, я — о Мике. И о том, что скоро очередной суд, где мне обещан «адекватный судья». И о том, что Лида с Валиком ждут нас в гости. Но все это было так… на поверхности.

Собрав тарелки, я варила кофе и чувствовала спиной Сережин взгляд, от которого внутри все дрожало. Следила за густеющей пенкой и улыбалась ей, а среди пузырьков прятался смайлик.

Его руки легли мне на плечи, губы коснулись шеи.

— Соня, как я по тебе соскучился… — Так тихо, чуть задыхаясь.

— И я по тебе!

Повернулась, и наши губы встретились. И тут же пена хлынула через край на плиту.

Хорошо хоть не в песке варила, промелькнуло бледно.

Что-то ехидное подкинул Пикс, но его никто не слушал. Дверь спальни захлопнулась, отгородив нас от всего мира. Мы раздевали друг друга так же торопливо, лихорадочно, как в самый первый раз.

— Как будто месяц не виделись, — прошептала я. — Или больше.

— Как будто больше. — Сережа сдернул с кровати покрывало.

Уже потом, когда я лежала в блаженной неге, положив голову ему на плечо и рисуя пальцем узоры на его животе, он сказал:

— А кстати, Сонь, я пряников привез. Ты не просила, но тебе тогда понравились.

— Спасибо! — мурлыкнула я.

И подумала: хорошо, что загадала. Теперь точно исполнится.

Глава 59

Утром Сережа уехал в клинику на сутки. Договорились, что в субботу он поедет домой отсыпаться, а вечером съездим к Лиде с Валиком. Мику я решила с собой не брать. Ничего, посидит дома. Разрешу ей смотреть дорамы на моем компе. Поставив, разумеется, замок на 18+. Заодно за Пиксом присмотрит, не надо будет в переноску сажать.

Художки у Мики по пятницам не было, но гулять она не отпросилась. Сказала, что нет настроения. Да и вообще пришла какая-то кислая. Неужели так на Серегу обиделась? Или в школе проблемы? Допрашивать не стала. Захочет — расскажет. А не захочет… Ну тогда посмотрим.

Игорь Ильич вечером приехал с Клаусом. Мика оживилась, строила глазки и трещала, как сорока. Особенно про своего австрийского папашу. Хорошо, что Эльвира меня предупредила, а то я была бы сильно удивлена. Но когда они ушли, Мика тут же сдулась и сказала, что пойдет к себе. Я сделала вид, будто не заметила, как она прихватила горсть конфет из вазочки. Определенно что-то было не так.

Зуб даю, девка влюбилась.

Пикс старательно и методично выгрызал шерсть вокруг гипса. Ничего у него там не спуталось, не натерлось, я смотрела. Скорее, это была демонстрация: я так страдаю!

— В кого влюбилась? Пикс, ей десять лет.

А ты что, в десять лет не влюблялась?

— Ну…

Вообще-то было дело. И влюблялась, и страдала. А там еще и Дима какой-то в наличии. Из параллельного класса. Видимо, тот самый, который ей звонил, когда Мика просвещала меня на предмет идолов-айдолов. Да и историю бабушки и Игоря Ильича со счетов сбрасывать не стоило. Им как раз примерно столько же было.

Что, Соня, расслабилась? Подумала, что если неделю вытянула, то дальше уже легче будет? Размечталась!

Неделя действительно стоила мне, наверно, минимум года жизни. Возможно, даже и нескольких седых волос, которые лень было искать. С Нюшей мы оставались на связи, но в подробности я не вдавалась. Отчитывалась, что все в пределах допустимого. Ребенок жив, здоров и ни в какие неприятности не вляпался… кажется. Смысла говорить всерьез сейчас не было никакого. Подожду, пока не вернется.

Как и в прошлые выходные, завтрак готовила Мика. С третьего захода ей удалось сварить яйца так, что они не разбежались соплями по ковшику и не превратились в камень. Уже прогресс. Но за столом она сидела нахохленная, как воробей, и молчала. Глаза покраснели, а брови… С ума сойти, обычные человеческие брови, не зеленые, а белобрысые.

— Мик, ты не заболела? — поинтересовалась я осторожно.

— Нет. — Она дернула плечом.

— Не хочешь рассказать?

— Нет.

— Ну ладно.

Я налила себе кофе, взяла телефон, открыла полуночную переписку с Сережей. Мы трепались, пока я не начала засыпать на полуслове, поэтому решила сейчас освежить в памяти последние фразы. Мало ли что могла там написать в полусне. Может, в любви призналась или замуж попросилась.

Ничего эдакого не обнаружилось, я стала отматывать простыню назад и так увлеклась, что вздрогнула, когда Мика мрачно сказала:

— Ему Светка нравится.

— Кому?

— Димке.

— А-а-а… он ей?

— И он ей. Мы с ней поссорились. Она предательница.

Утешать смысла не имело. Равно как и говорить, что таких Дим в ее жизни будет еще миллион. Не факт, что миллион, не факт, что будет, и уж точно не таких. Потому что других. Да еще и подруга парня увела, по классике. В общем, для нее это драма.

Поэтому я просто ее обняла.

— Спасибо, Соня. — Мика всхлипнула мне в плечо. — Я знала, что ты поймешь. Я пойду.

— Если хочешь, оставайся, ты мне не будешь мешать.

— Нет, мне надо побыть одной.

Это прозвучало так по-взрослому, что мне стало не по себе.

Черт, я уже успела забыть, как все в этом возрасте всерьез. Может, даже серьезнее, чем потом, потому что первые столкновения с несправедливостью мира — самые острые и болезненные. Потому что к этому еще нет иммунитета.

Я занималась уборкой, готовила обед, а сама все думала о Мике. И когда она пришла обедать, спросила:

— Может, с нами в гости поедешь? Отвлечешься?