Кофе, кот, мужчины и я (СИ) - Жилло Анна

— Нет, Сонь, я лучше дома.

— Тогда побудь у меня, ладно? Посмотри за Пиксом. Ему еще нельзя ходить.

— Хорошо, — кивнула она. — А если ему надо будет в туалет?

— Если попросится, отнеси в лоток, потом обратно. Можешь дорамы свои смотреть на моем компе.

— Спасибо, Сонечка, — вздохнула она. — А можно я мороженого закажу? Маленькое ведерко?

Ну да, узнаю брата Колю. И это тоже по-женски. Вздыхать за сопливой мелодрамой, поедая сладкое. Или, может, маму копирует?

— Сейчас закажи. Чтобы не шастали тут всякие курьеры. И вот что, Мика. Я тамбур закрывать не буду. Мало ли что. Но если вдруг тебя потянет на приключения, я все равно узнаю. Лучше не рискуй.

— Да никуда я не пойду, — возмутилась Мика. — Делать мне больше нечего.

Она ушла, а я позвала Юру, и тот сделал мне на компе гостевой вход с родительским контролем. А потом позвонила Эльвира и поинтересовалась, что происходит.

— Моя ревет и говорит, что они с Микой поссорились навсегда. А из-за чего — молчит, как партизан.

— Парня не поделили, — сдала я их с потрохами.

— Парня?! — изумилась она. — Ну… мы с подружкой тоже как-то из-за парня подрались, но нам по пятнадцать было. А тут десять. Нормальное кино.

— Ну за что купила, за то и продаю.

— То есть Мика вам рассказала?

— Ну так, в общих чертах. Без подробностей. Только вы меня не сдавайте, пожалуйста. Это так… справочно. Чтобы вы в курсе были.

— Да, конечно, — пообещала она.

Тут я подумала, что маме со мной было еще сложнее. Она слишком давила, а я молчанием защищала свой суверенитет, но при этом старательно улыбалась.

Глава 60

Когда мы в начале первого вернулись от Лиды, Мика с Пиксом дрыхли на моей кровати. Ноутбук тоже спал: докрутил серию и ушел отдыхать. Пришлось всех растолкать и отправить по штатным спальным местам.

— Серый, а ты в десять лет влюблялся? — спросила я, когда мы забрались в постель.

— В десять? — задумался он, прокладывая дорожку к моим стратегически важным местам. — В десять мне купили попугая, было не до влюбленностей.

— А когда влюбился?

— В тринадцать. Но без взаимности. Ты хочешь об этом поговорить?

— Нет. — Я ущипнула его за живот. — Может, потом… как-нибудь.

И правда, какие тут разговоры, если надо наверстать упущенное за полторы недели!

В десять утра нас разбудил звонок в дверь.

— Черт! — прошипела я. — Мика пришла завтрак готовить. Мы так договорились, что по выходным готовит она.

— Что, правда готовит? — Сережа нашарил под простыней трусы.

— Варит яйца, достает из холодильника все остальное и ставит чайник.

— Скажи, пусть мне тоже сварит.

— Не помешала? — поджала губы Мика, когда я открыла дверь. — Хотела уже обратно идти.

— И тебе доброе утро, — улыбнулась я. — Три яйца свари, пожалуйста.

Мика поджала губы еще сильнее, так, что они вообще исчезли. Дернула неопределенно плечом и пошла на кухню. Когда мы с Сережей добрались туда, Мика сидела за столом и допивала чай. Ждать нас она не стала: на блюдце лежала яичная скорлупа.

— Не буду мешать.

Кажется, это я уже слышала. В пятницу вечером.

— Ты не мешаешь, — возразил Сережа, но Мика притворилась глухой. Отнесла блюдце с чашкой в раковину и пошла в прихожую.

Я оставила его делать бутерброды, догнала Мику на площадке и зашла в квартиру за ней.

— И что это было?

— Что? — надулась она.

— Прекрасно знаешь что.

— А-а-а… А у вас все хорошо, а у меня плохо. — Мика всхлипнула.

— И что? Если у нас все будет плохо, тебе станет легче?

— Нет, но…

— Мика, я прекрасно понимаю, что тебе плохо, но придется как-то пережить. Желательно не кусая при этом окружающих. Несчастная любовь — это та болезнь, которой практически никому не удается избежать.

— Да? И у тебя было? — Она недоверчиво сдвинула брови.

— Не один раз. И первый тоже в десять лет.

— И что?

— Ничего. Жива, как видишь, — усмехнулась я.

— И что делать? Чтобы отвлечься?

— Я могу сказать, но тебе не понравится.

— Скажи! — потребовала Мика.

— Уборкой займись.

— Ты что, издеваешься, Соня? — Ее губы задрожали.

— Ни капли. Попробуй.

Я и правда не шутила и не издевалась. Странно, но это работает. Не только у меня. Видимо, когда приводишь в порядок пространство вокруг себя, заодно очищаешь и мысли от негатива. Насколько это возможно, конечно.

Во всяком случае, сидеть и вытирать ей сопли я не собиралась. Можно и нужно посочувствовать, но дальше человек должен справиться сам. Неважно, сколько ему лет, десять или тридцать.

Убирая со стола после завтрака, я обнаружила в мусорнике полукилограммовое ведро от орехового пломбира с карамелью.

Ведерко, говоришь? Умять полкило мороженого — это сильно! И ведь ничего не слиплось. Или к ней кто-то приходил? Да нет, вряд ли. Да и Пикс наверняка сдал бы ее с потрохами.

До обеда мы валялись на диване, положив кота себе под бок. Тот притворялся суровым, но я-то видела, как он жмурился, когда Сережа чесал ему бок пальцем ноги. В общем, кот сдался на милость победителя, но мне показывать этого не хотел. Держал марку.

Настоящая химера! Понторез!

— Она там что, пылесосит? — удивился Сережа.

Прислушавшись к звукам из-за стены, я подтвердила:

— Да, похоже на то. Я ей навешала, что лучшее лекарство от несчастной любви — это уборка. Она не поверила, но, походу, решила проверить.

— Что, правда лучшее?

— Ну как тебе сказать? Симптоматическое. Но лучше в комплексе: не только уборка, но еще шопинг, мороженое, кино, ванна с бокалом вина. А мальчики что делают в таких случаях?

— Бухают, — ответил он на самых серьезных щах. — Или идут искать другую девочку.

— Что, правда? — Я постаралась как можно точнее скопировать его интонацию.

— Кто-то да, кто-то нет.

— А ты?

— Садился в машину и ехал куда глаза глядят. А еще работал. Знаешь, звери — они лечат. Ты их, они тебя.

Пикс невнятно муркнул.

— Серый, ты такой классный, — поддержала я.

— Спасибо, Сонь, — все так же серьезно ответил он. — Ты тоже ничего.

Обедать Мика пришла уже пободрее. Кажется, и правда немного отпустило. И когда я предложила пойти с нами погулять, пусть и без особого энтузиазма, но согласилась. Сережа при этом посмотрел на меня искоса: вряд ли ему это понравилось. Однако возражать не стал, и это уже понравилось мне.

— Нет, Сереж, мы не будем ее три недели везде таскать с собой, — сказала, когда Мика ушла к себе одеваться. — Но сейчас лучше пусть побудет с нами. Извини.

— Да все нормально, Сонь. Не переживай.

Он поцеловал меня, и это дело подзатянулось.

— Стоп, стоп. — Мне кое-как удалось вывернуться. — Иначе мы никуда не уйдем.

Солнце светило вовсю — настоящая весна. Мика плелась где-то сбоку, засунув руки в карманы и глядя под ноги. Но при этом шлепала прямо по лужам.

— Мик, ну ты смотри, куда идешь-то! — не выдержала я. — Ноги небось уже мокрые.

— Нет, — буркнула она. — А куда вообще идем-то?

Хороший вопрос. Да никуда. Просто по улице. К ближайшему скверу. Но там оказалась непролазная грязища, пришлось обойти его по периметру.

— Может, в кафешку зайдем? — предложил Сережа.

Кафешка нашлась поблизости. Зашли, взяли кофе, сок для Мики, нам по пирожному, она попросила мороженое.

Господи, да куда ж оно в тебя лезет-то?

Мы с Сережей обсуждали фильм, который смотрели до обеда, Мика угрюмо молчала, ковыряя мороженое, а потом вдруг выдала:

— Сонь, а когда ты с Денисом Васильевичем кофе пить пойдешь?

Глава 61

Я аж опешила. Хорошо, что не подавилась.

Вот же маленькая дрянь! Ты к ней со всей душой, а она…

И с улыбочкой эдакой невинной — а что я такого спросила?

— Да, Соня, — приподнял брови Сережа, — когда ты пойдешь пить кофе с Денисом Васильевичем? А кстати, Мика, это кто?